Карьеристки

Бэгшоу Луиза

Что он говорил о ней, этот зануда? Что девочка умная, с мозгами, у нее нюх на таланты, «природное чувство рок-музыки», так, кажется?

И что? Похоже? Конечно.

— Так чем я обязан такому удовольствию? — вежливо поинтересовался он.

Ровена вздрогнула и протянула ему кассету.

— Мы бы хотели, чтобы вы выступили режиссером новой группы. Мы думаем, вы для них очень хорошо подойдете. Называется «Атомик масс».

Майкл смущенно покачал головой.

— «Атомик масс»? Что-то не

припомню. Должно быть, у меня провал в памяти. Напомните, как назывался их последний альбом.

Ровена судорожно проглотила слюну.

— У них нет пока ни одного диска, — ответила она. — Эго будет первый.

Кребс уставился на нее:

— Так Оберман хочет, чтобы я работал с детьми? То есть, если я правильно понял, он собирается раскошелиться на новую группу?

«О Боже», — подумала Ровен.

— Мы могли бы предложить вам (Джош меня убьет)двести тысяч долларов.

Лицо Кребса расплылось в удивленной улыбке.

— Я правильно расслышал? Двести тысяч долларов?

Ровена кивнула. Она все еще прижимала к себе записи, как идиотка, а он и не собирался прикасаться к ним.

— Мисс Гордон, должно быть, вы неверно информированы, сказал Кребс. — У меня действительно есть время в расписании — два месяца, но цена — миллион. Ну как минимум.И потом, я не работаю с теми, кто ни разу не записывался.

— Но почему не попробовать? С нуля? Я думала, мистер Кребс, вы способны на риск, — сказала Ровена чуть высокомерно. К своему удивлению, она начинала сердиться. Как может он вот так откинуть «Атомик», не услышав ни звука?

Майкл почувствовал вызов в ее голосе. Интересно. Может, у девчонки и правда есть какие-то мозги?

— Да, прежде мне доводилось участвовать в авантюрах, но времена изменились, — ответил он тоже высокомерно. — И цена — минимум миллион долларов.

— Но у нас нет миллиона.

— Я даже с постели не встану за двести тысяч долларов.

Ровена в ярости вскочила.

Очень плохо, что Оберман не объяснил ей правила игры, подумал Майкл. Похоже, она умна и горяча. Он как следует потолкует с Джошем, позвонит ему и выскажет — нечего зря отнимать у него время. Но таков уж Оберман, совершенно сумасшедший тип. Играет только по своим правилам.

— Мне очень жаль, что вы зря проделали такой длинный путь, — улыбнулся Кребс Ровене.

Ровена больше не могла сдержаться.

— Так, значит, время изменилось, да? Вы были для меня кумиром, мистер Кребс. Волшебником. Боже, я хранила статьи о вас, вешала их в колледже над своей кроватью.

Она швырнула ему кассету.

— Возьмите в подарок! Может, вы оцените, на что способна группа подростков, не понимающая, чем владеет, чем одарена. Хотя… Сама-то музыка вас больше не волнует. Вас волнует лишь звон монет! Так ведь?

Она двинулась к двери.

— Не беспокойтесь! Я сама найду дорогу!

Майкл Кребс пораженно смотрел вслед.

Ровена

поворачивалась под душем, подставляя воде шею, плечи, струи массировали тело, и напряжение отпускало. Она забросила длинные мокрые волосы на спину, выдавила из тюбика ополаскиватель и хорошо промыла волосы.

Ничто так не освежает, как мытье головы, подумала она, выключая воду и облачаясь в мягкий банный халат отеля. Душ оживил тело, соски затвердели от прохладного воздуха в комнате, а кожа была теплая и живая. Сегодня вечером Ровена решила обязательно куда-нибудь пойти. Она выспалась, прекрасно себя чувствовала. Может, купить экземпляр «Виллидж войс» в вестибюле и посмотреть, где кто играет?

У Ровены в Нью-Йорке был один вечер, и она не собиралась сидеть в номере. За окном простирался сверкающий в ночи Манхэттен, двигался поток автомобильных огней, ей хотелось влиться в него, стать его частью.

В дверь громко постучали.

— Войдите! — крикнула Ровена, завязывая пояс халата. Великолепно, ей несут сандвич и пиво, а она здорово проголодалась.

— Зравствуйте еще раз, — сказал Майкл Кребс.

Ровена чуть не упала. Бессознательно она сильнее затянула пояс халата.

— Как вы сюда попали?

— У нас есть адрес отеля. Помните, шофер отвозил ваш багаж? Я подумал, мне стоит еще раз встретиться с вами перед отлетом.

Ровена молчала.

— Знаете, меня давно никто не посылал к черту, — признался Кребс, угадывая изящные линии ее тела, обтянутые халатом. « Перестань!» —велел он себе. — Оберман говорил, что в вас есть этакое нахальство, и он не ошибся.

Смутившись, Ровена принялась извиняться, но Кребс резко перебил ее:

— В общем, я послушал группу. Удивился. Мальчики и впрямь хороши.

— Да, — согласилась она затаив дыхание. Неужели он собирается сказать то, что она надеется услышать?

— Ладно, я займусь ими, — черные глаза Майкла Кребса блеснули. — Но не за двести тысяч. «Мьюзика» может ничего мне не платить пока, но потом — пять процентов от всей прибыли в качестве гонорара.

— Пять процентов? Это много денег, — сказала Ровена, пытаясь сдержать волнение.

Кребс смотрел на нее.

— Ну так как? Заключаем сделку?

— Да, сэр, — ответила Ровена, едва не задохнувшись от чувства победы. — Спасибо, мистер Кребс. Я уверена, вы не пожалеете.

Майкл Кребс! Майкл Кребссобирался стать режиссером «Атомик масс»! Сделка века!

— Да уж конечно, лучше бы не пожалеть. Вы можете называть меня просто Майкл, — разрешил он, наслаждаясь реакцией девушки.

Кребс снова оглядел ее. На этой неделе его жена навещала родителей, и можно не спешить домой. Девушка заинтриговала его — талантливая, волевая, умная, немного дерзкая… Что ж, пытался он оправдаться перед собой, они сейчас с ней работают.