Карибы. Ресторанчик под пальмами
Шрифт:
Когда Боб приступил к осмотру сада, ему захотелось разрыдаться. От роскошных газонов и ярких цветов не осталось и следа. Пальмы стояли голыми. Ни зеленой веточки. Ни листика. Только переломанные стебли, корни и нагие стволы. Обогнув развалины здания, Боб обнаружил лежащую на боку расколотую пополам эфедру. Рядом, обнажив вывернутые корни, лежали деревья покрупнее — пальмы, что мы привезли из Флориды. Фонарики, освещавшие тропинку, сдуло, а фонтаны, в которых стояла грязная мутная вода, засыпало листьями. Не осталось ничего живого.
Боб вспомнил, как в окружении цветов я любила возиться с садом, перемазанная по локоть землей, и ему стало еще больнее. Он был потрясен масштабами разрушений, но самое страшное его еще ждало впереди. Пройдя по тропинке чуть дальше, он увидел, что от обеденного зала, действительно, практически не осталось и следа.
Встав в том месте, где некогда было здание, Боб воззрился на выложенный плиткой пол, а потом огляделся по сторонам. Глаза его блестели от слез. Ни стен, ни крыши, ни высоких бирюзовых ставен. Он вспомнил, как открывал ставни в первый вечер, когда мы только приступили к работе, вспомнил шум моря и прекрасный сад. От зала осталась лишь странная конструкция из фанеры, стоявшая в том месте, где некогда находилась витрина винной кладовой. Вдруг до Боба дошло, что стекло и вправду уцелело, пусть даже крышу и сдуло.
— Мы эти листы поставили с Шебби и Лоуэллом. Как раз накануне шторма, — пояснил Клинтон. — Так, на всякий случай.
— Клинтон, — промолвил Боб, — ты понимаешь, что вы спасли винную кладовую? Это же здорово! А вино на месте?
— Ну да, на месте. Все осталось как было. Короче, че теперь делать-то будем? — спросил Клинтон.
— Думаю, у тебя дома найдутся дела поважнее, — ответил Боб. — Значит, давай так. На сегодня ты можешь быть свободен, а завтра утром жду тебя с инструментами. И братьев своих позови, кого сможешь. Посмотрим, кого у меня получится отыскать из наших. Вместе начнем приводить все в порядок. Чтобы успеть к началу сезона, считай надо все отстроить заново.
— Так мы не закрываемся? — улыбнулся Клинтон.
— Еще чего не хватало! — ответил Боб. Но впереди нас ждет много работы. Подкинь меня до дома. Там у меня грузовичок, и вообще я хочу посмотреть, большой ли в квартире делать ремонт. Что слышно про телефоны?
— Одну линию «Телеком» уже запустил, но если хочешь воспользоваться телефоном, пока надо ехать к ним в контору. Иначе никак. Однако работы ведутся вовсю.
Когда они двинулись в обратный путь, Боб оглянулся на пляж и попытался представить, как здесь все выглядело буквально три дня назад. Тучи рассеялись, и небо снова стало голубым. С востока дул легкий ветерок. У обочины стояла коза, проводившая задумчивым взглядом их машину. Коза жевала голую веточку. Пока не появится новая листва и не вырастет трава, животным будет непросто найти пищу. А местным жителям, пока не вернутся туристы, будет столь же непросто заработать на жизнь.
Глава шестнадцатая
Сразу после шторма я отправилась во Флориду, где на протяжении двух недель практически не вылезала из «Хоум Депо». Боб и Клинтон прислали мне список стройматериалов, которые требовались для того, чтобы вернуть нашему ресторану прежний вид. Каждый вечер муж звонил мне из филиала «Телекома». У меня не было ни минутки свободного времени: я вновь проходила через то, что уже довелось пережить год назад: мне предстояло отыскать такую же обивку для кресел, напечатать такие же меню, приобрести такую же посуду и столовое серебро. Удивительное, признаюсь вам, ощущение.
Отправив контейнеры с товаром на Ангилью, я набила три чемодана батарейками и фонариками, после чего позвонила в представительство «Американ Эйрлайнз», чтобы заказать себе билет. Однако выяснилось, что попасть домой не так-то просто.
Мне сообщили, что на Ангилью рейсов нет. Другая авиакомпания, «Американ Игл», услугами которой мы также пользовались, бросила все силы на перевозку товаров первой необходимости. Когда возобновят пассажирские рейсы — было неизвестно. Мне посоветовали лететь через Сан-Мартин. Однако и здесь возникли проблемы. Мародерство на острове приобрело такие масштабы, что голландские и французские власти были вынуждены ввести военное положение. В шесть часов вечера начинался комендантский час, а авиакомпаниям разрешили привозить на Сан-Мартин исключительно местных жителей. Власти не хотели, чтобы журналисты и туристы увидели остров в таком состоянии, и их можно было понять. При этом власти совершенно не подумали о том, как попадут домой жители соседних островов: Ангильи, Сен-Бартельми, Сабы и Синт-Эстатиуса, в настоящее время отрезанных от воздушного сообщения. После двух дней переговоров с губернатором Сан-Мартина, нескольких телефонных звонков премьер-министру Ангильи и бесчисленных разговоров с руководством «Американ Эйрлайнз» мне наконец удалось сесть на самолет, следовавший по маршруту Майами — Сан-Мартин. При этом мне дали ясно понять, что на Сан-Мартине никто мне остаться не даст. Мне даже не позволили в одиночку зайти в здание аэропорта, приставив представителей иммиграционной службы. Поскольку паромы до Ангильи еще не ходили, мне пришлось воспользоваться услугами частного пилота, который должен был встретить меня прямо на взлетно-посадочной полосе и отвезти домой.
Честно скажу, полет был довольно жутковатым. Во всем огромном салоне гигантского аэробуса сидело буквально несколько человек. Я ни с кем не общалась, полностью предоставленная самой себе. Впервые с того момента, как на остров обрушился ураган, у меня появилась возможность подготовиться к зрелищу, которое мне предстоит увидеть. Боб подробно описал мне масштабы разрушений, но я знала, что одно дело слушать рассказы и совсем другое — увидеть все своими глазами.
Не могу сказать, что меня приводила в восторг перспектива провести два месяца без электричества (по оценкам специалистов именно столько времени требовалось, чтобы восстановить электроснабжение острова). Кроме того, дата открытия «Кэп Джулуки» пока была неизвестна, что меня тоже очень пугало. Если администрация отеля не закончит ремонт до начала туристического сезона, тогда, собственно, и сезона никакого не будет. Впрочем, имелись и свои плюсы. В «Маллиуане» восстановительные работы велись круглосуточно. Их собирались закончить к семнадцатому ноября. Кроме того, вскоре должны были открыться еще два отеля: «Сонеста» — к Рождеству и «Куизинарт Ризот». Все это должно было подправить положение дел в экономике острова. По крайней мере, я на это очень надеялась.
Боб договорился, что полетит с Ангильи вместе с Беном Франклином, возившим нам с Сан-Мартина продукты для ресторана. Согласно расписанию, мой аэробус должен был приземлиться в три часа. В половине третьего Боб с Беном уже сидели в кабине самолета, стоявшего рядом с ангаром. Они вырулили на взлетно-посадочную полосу и уже были готовы начать разбег, но тут что-то случилось. Бен принялся с кем-то переругиваться по рации, но Боб никак не мог уловить, в чем суть спора. Затем пилот в бешенстве развернул самолет, и они покатили обратно к терминалу.
— Что случилось? — спросил Боб, когда Бен заглушил мотор.
— Кое-кто разыгрывает из себя слишком крутого, — проговорил сквозь зубы Бен. Он вылез из кабины, велев Бобу никуда не уходить. — Я — в диспетчерскую, переговорю с Сан-Мартином.
Боб сидел в кресле второго пилота и задыхался от жары. Наконец, не в силах больше сдерживаться, он отстегнул ремень безопасности и вылез не летное поле, где и стал ждать Бена. На часах уже было без четверти три. Боб начинал нервничать. Если они опоздают и не встретят меня, иммиграционная служба Сан-Мартина отправит меня обратно в Майами. Он впился взглядом в небо: не летит ли мой самолет.
Через десять минут из диспетчерской появился Бен. Неспешной походкой он направился к самолету.
— Полетели, — произнес он, запустив двигатель.
— Что случилось? — спросил Боб.
— На Сан-Мартине телефоны еще не работают А у одного из парней в диспетчерской тамошнего аэропорта брат живет на Тортоле. О нем с самого шторма ничего не слышно. Вот этот парень и сказал, что не даст мне разрешения на посадку, если я отсюда не позвоню его брату и не выясню, как он. Я же говорю: кое-кто считает себя самым крутым.