Карл XII. Последний викинг. 1682-1718
Шрифт:
Высший законодательный орган страны – сейм – состоял из двух палат: сената, куда входили воеводы и епископы, и нижней палаты, где заседали депутаты от воеводств. На сейме решающий голос имел примас [35] , архиепископ Гнезненский – наместник королевства в междуцарствование и второе лицо после короля. Каждый депутат сейма имел право veto, и если дворянин, воспользовавшийся этим правом, покидал заседание, то сейм распускался.
Враждующие партии образовывали конфедерации, в которых дела решались большинством голосов. Конфедерации существовали не по закону, а по обычаю и действовали именем короля, хотя часто без его согласия и против его интересов. После окончания беспорядков
35
Примас (от лат. primas – первенствующий) – в католических и англиканских церквах почетный титул главнейших епископов.
Шляхта была главной военной силой Речи Посполитой. Республика без труда выставляла по первому требованию 100-тысячную армию (королю сделать это было гораздо труднее). Однако эта армия медленно двигалась и дурно управлялась. Необеспеченность фуражом приводила к тому, что войско не могло долго находиться в боевом порядке. Но чувство собственного достоинства и природная смелость рыцарства делали это войско страшным для врага. Его можно было победить, однако очень нелегко удержать победу. Поляки сравнивали себя с тростником, который выпрямляется, когда ветер стихает. В стране почти не было сильных крепостей; шляхта, подобно спартанцам, считала себя лучшими стенами городов. К тому же королю не разрешалось возводить крепости, из боязни, что это может усилить его власть. В основном укреплялись пограничные пункты, а сама страна была совершенно открыта. Во время мятежей или войн наспех сооружали земляные укрепления, исправляли старые и город часто бывал взят быстрее, чем эти работы оканчивались.
Войско Посполитое созывалось только по решению сейма или приказу короля в случае крайней опасности. Оно существовало за счет республики и состояло из двух корпусов: польского (36000) и литовского (12000); оставшееся необходимое число набирали из ополченцев. Начальники обоих корпусов действовали независимо друг от друга. Назначал их король, но отчет они держали лишь перед республикой.
Полковники были неограниченными хозяевами своих полков. Обязанность содержания солдат ложилась на их плечи, точнее, обременяла их карман, но так как им самим республика платила крайне редко, то снабжение армии осуществлялось за счет населения.
Вельможи на войну одевались пышнее, чем в быту; их походные шатры зачастую выглядели роскошнее их домов. Особым великолепием отличалась конница, составлявшая две трети войска. Она разделялась на гусар и латников. У каждого всадника было несколько слуг, ухаживавших за лошадьми. Кони составляли предмет особой заботы и гордости, их украшали сбруей с серебряными бляхами и гвоздями, вышитыми золотом седлами, позолоченными или массивными серебряными стременами, длинными, волочащимися по земле чепраками, как у турок, роскоши которых поляки подражали по мере сил. В целом кавалерия представляла собой внушительное зрелище.
Пехота, напротив, была оборванна и плохо вооружена. Ее формировали из крестьян и не особенно заботились о ней. У солдат не было не только мундиров, но даже и сносной одежды. Однако польские пехотинцы, как и все славяне, стойко переносили голод и холод.
Боевой дух войска Посполитого был очень высок, но переменчив из-за полного отсутствия дисциплины. Армию отличали страсть к нападению и готовность разбежаться и вновь начать сражение; победа обыкновенно бывала отмечена ожесточенной резней и неистовым грабежом.
Тяжелые поражения, понесенные во второй половине XVII века поляками от русских, турок и шведов, подточили военное могущество Речи Посполитой. Яну Собескому еще удавалось удерживать международный авторитет Польши, но делать это было все труднее. В то время как королевская власть в Польше клонилась к упадку, в соседних с ней странах крепла мощь абсолютистских монархий. Часы истории
Королем Польши мог стать только католик, и Август, не имевший ни политических, ни религиозных предрассудков и считавший, подобно Генриху IV, что престол стоит обедни [36] , принял католичество. Вероотступничество государя повергло Саксонию в ужас. Самые близкие люди отвернулись от него. Курфюрстина, жена Августа, заперлась в своих покоях, а впоследствии отказалась принять титул королевы и последовать за супругом в Варшаву.
Соперниками Августа в борьбе за польский престол были очень влиятельные государи и вельможи. О своем желании примерить древнюю корону Ягеллонов [37] заявили сын покойного Яна Собеского Яков и курфюрст Баварский. Но опаснее других были притязания французского принца Людовика Конти, двоюродного брата Людовика XIV.
36
«Париж стоит мессы!» – известные слова Генриха Наваррского, предводителя французских протестантов, который согласился перейти в католичество, чтобы овладеть французским троном.
37
Ягеллоны – потомки великого литовского князя Ягайло, ставшего польским королем. Его династия правила в Польше в 1386-1572 гг.
Заручась поддержкой Австрии, не желавшей в преддверии войны с Францией за испанское наследство видеть у себя под боком короля-француза, Август придвинул к польским границам 8000 саксонских солдат. Одновременно он послал в Польшу своего любимца, тогда еще драгунского полковника графа Флемминга, поручив ему склонить на свою сторону польских магнатов. Двоюродная сестра Флемминга была замужем за великим коронным казначеем Пржебендовским, благодаря чему Флемминг обладал значительным влиянием в Польше. Коронный казначей еще раньше подал надежду Августу, откровенно поставив единственное условие – «не жалеть для этого денег». А в щедрости с саксонским курфюрстом было трудно сравняться.
Началась торговля за корону. Яков Собеский предложил избирателям 5 миллионов талеров, принц Конти – 10 миллионов. Августу для успеха надо было дать по крайней мере столько же. К счастью для него, аукционный молоток еще не опустился.
Саксонский курфюрст нашел поддержку у венских иезуитов, которые приняли в залог его драгоценности и открыли ему кредит у своих орденских братьев в Польше. Несмотря на это, первое время казалось, что корону все-таки получит Конти, за которого стоял примас Польши, алчный и честолюбивый архиепископ Гнезненский Радзиовский.
Флемминг сумел привлечь на сторону Августа вице-примаса; еще весомее было то, что в пользу саксонского курфюрста открыто высказался имперский посол. В июне 1697 года избирательный сейм начал заседания. Добиться единогласия не удалось ни одному из претендентов. Сторонники примаса выбрали Конти, а сторонники вице-примаса – Августа, и то лишь после того, как Флемминг роздал сенаторам еще почти 2 миллиона лир.
Составились враждующие конфедерации. Дело должна была решить сила. Тут-то и обнаружилось превосходство саксонского курфюрста. Франция была далеко, а саксонские войска – рядом; к тому же Петр I держал наготове у польских границ многочисленную армию (Конти был нежелателен для России, так как Франция поддерживала турок, с которыми воевал тогда русский царь). Август смело двинул армию на Варшаву. На границе его встретила лояльная депутация от республики, и Август без колебаний направился в древнюю столицу Польши Краков, где происходили коронации. 12 сентября новый, еще далеко не всеми признанный король торжественно вступил в город.