Карло Гольдони. Комедии_Карло Гоцци. Сказки для театра_Витторио Альфьери. Трагедии

Гольдони Карло

Барах

Да то моя жена!

Калаф

Твоя жена! Счастливый человек, Премилая хозяйка у тебя.

(Собираясь идти.)

Вернусь сюда. Взгляну в стенах Пекина На празднество, привлекшее столь многих, Потом явлюсь пред очи Альтоума И попрошу его о дозволенье, Сражаться за него.

(Направляется к городским воротам.)

Барах

Калаф,

постойте! Отвергните желанье созерцать Чудовищное зрелище! Судьба Вас привела на страшную арену Неслыханных жестокостей.

Калаф

Как так?

Барах

Иль вы не знаете, что Турандот, Единственная дочка Альтоума, Жестокая красавица, у нас Причина зверств, и скорби, и рыданий?

Калаф

Я в Хорасане слышал небылицы В подобном роде. Говорили, будто Сын Хейкобада как-то очень странно Погиб в Пекине, будто и война Поэтому возникла с Альтоумом. Чернь сочиняет сказки, домогаясь Проникнуть в государственные тайны, И мелет вздор, а умные смеются. Но продолжай, Барах.

Барах

Дочь Альтоума, Принцесса Турандот, чью красоту Кисть не способна выразить, чей ум Глубок и прозорлив и чьи портреты Вы можете найти в любой столице, Жестокосерда и мужчин не терпит Так злобно, что славнейшие цари К ней сватались напрасно.

Калаф

Эту басню Я слышал в Хорасане и смеялся, Но продолжай, Барах.

Барах

Нет, то не басня, Отец не раз хотел ее сосватать, — Ведь Турандот наследница престола, — Искал ей мужа царственного рода; Упрямая гордячка не сдавалась. Отец же дочь любимую свою Насильно выдать замуж не решался. Из-за нее он вел немало войн; Но пусть он и могуч и побеждал Всех нападавших, все-таки он стар. И вот однажды, зрело поразмыслив, Он дочери решительно сказал: «Иль выйди замуж, или посоветуй, Как мне державу оградить от войн, Я стар и многих оскорбил монархов, Тебя им обещая, а затем Тебе в угоду нарушая слово. Мое желанье, согласись, законно, И я тебя люблю. Иль выйди замуж, Иль укажи, как войны прекратить, А там живи как хочешь, вплоть до гроба». Гордячка заартачилась, пыталась Отговориться, нежно умоляла Родителя. Ничто не помогло. От ярости гадюка заболела, Лежала при смерти. И так сказала Скорбящему, но стойкому отцу. Прошу услышать дьявольскую просьбу Ужасной женщины.

Калаф

Все ту же сказку, Которой я уже не раз смеялся, Дай сам скажу. Принцесса пожелала, Чтобы отец оповестил указом, Что свататься к ней может всякий принц. Но с тем, что в заседании Дивана Она торжественно, средь мудрецов, Искателю предложит

три загадки, И если он их разрешит, он станет Ей мужем и наследником престола; Но если он не разрешит загадок, Хан Альтоум, во исполненье клятвы, Которую он даст богам, велит Снесть голову безумцу за попытку Решить загадки дочери. Ну что, Я знаю сказку? Доскажи уж сам, Мне надоело повторять.

Барах

Да! Сказка! Ах, если бы и впрямь то было сказкой! Хан возмутился, но тигрица эта То ласками, то гордыми речами, То притворяясь тяжело больной, Смутила душу нежного отца И у него такой указ исторгла, Ей так казалось: «Не дерзнет никто Отважиться, и я спокойна буду. А если кто отважится, отца Никто не упрекнет, раз он исполнил Объявленный указ, скрепленный клятвой». Хан объявил указ, дал клятву, и я рад бы Вас тешить сказкой, называя сном Последствия жестокого закона.

Калаф

Тебе я верю, что указ был издан. Но ни один безумный принц, конечно, На вызов не ответил.

Барах

Так смотрите.

(Указывает на городскую стену с торчащими головами.)

Вот головы тех принцев молодых, Которые пытались разгадать Мудреные загадки злобной девы И поплатились жизнью.

Калаф

(изумленный)

Страшный вид! Но разве можно быть таким глупцом, Чтоб головы не пожалеть в надежде Жениться на злодейке?

Барах

Нет, Калаф, Кто только взглянет на ее портрет, Тот в сердце чувствует такую силу, Что ради подлинника будет слепо Стремиться к смерти.

Калаф

Разве что безумец!

Барах

Нет, даже и мудрец. Сегодня толпы Сошлись глядеть, как будет обезглавлен Царевич Самаркандский. Миловидней, Умней, любезней юноши Пекин Еще не видел. Альтоум свою Оплакивает клятву, а злодейка Горда и рада.

(Прислушивается.)

Доносится звук барабана.

Слышите? Вот, вот! Печальные литавры возвещают Начало казни. Я ушел сюда, Чтобы не видеть.

Калаф

Твой рассказ, Барах, Необычаен. Неужель природа Могла такую женщину создать, Как Турандот, которая настолько Чужда любви и жалости чужда?

Барах

Есть дочка у моей жены, рабыня Жестокой Турандот. Она подчас Моей жене рассказывает вещи, Которым трудно верить. Турандот Поистине тигрица. Но гордыня, Тщеславие — в ней основной порок.