Каро
Шрифт:
С этими словами он покинул башню. Алексия была старшей сестрой Тобиаса и вместе с Олдарианом отправилась в гости к своему жениху, знатному лорду южных земель. Помолвка должна была состояться неделю назад, и через пару дней Алексия вернется в Криаду. Тобиас пожелал бы, чтобы традиции требовали подольше задержаться невесте в гостях у жениха — сестра была той еще мегерой, и они редко находили общий язык.
Дядя очень кстати напомнил ему о рабыне, и он спустился вниз, чтобы найти Фола.
— По дворцу ходят слухи, что вы избили ее до полусмерти, — хмуро заявил управляющий, едва завидев Наследника. — Так, что даже пришлось звать
— Чертовы сплетники, ничего я с ней не сделал, — пробормотал Тобиас. — Я благодарен тебе за то, что осмелился вызвать гнев моего отца, — Тобиас положил руку на плечо Фола. — Есть кое-что. С этого дня я не хочу, чтобы Сьерра прислуживала на приемах и предлагалась гостям.
— Чем это вы, интересно, объясните такое решение своему отцу и знатным господам, что толпами ходят в ваш дом? — едко осведомился Фол.
— Я хочу, чтобы ты записал, что с этого момента Сьерра мая личная рабыня, и никому не дозволяется приказывать ей что-то и даже прикасаться к ней без моего ведома.
Недовольное лицо привычного ко всему Фола приняло гримасу удивления. Такое случалось с ним довольно редко, и Тобиас поморщился. Да, решение не вполне нормальное, и если уж циничный управляющий позволяет себе проявлять такие несвойственные ему эмоции, как же отреагируют другие.
— Вы умом тронулись? — спросил Фол. — Что на это скажет Наместник?
— Это не твое дело, — грубо ответил Тобиас. Он был смущен и растерян от такого откровенного осуждения. — Делай, как я велю.
Перед тем, как отправиться выполнять поручения отца, касающиеся в основном последних приготовлений к Осеннему Карнавалу, Тобиас заглянул к лекарю. Старик Фимер, служащий дому Торр уже два десятилетия, был у себя, аккуратным почерком записывая что-то в толстую тетрадь.
— С рабыней все в порядке. Значительных повреждений нет, я дал ей заживляющую мазь и успокаивающие капли. Она не спала несколько дней.
— Как это не спала? — озадачился Тобиас.
— Вероятно, что-то натворила, и ее бросили в подвал.
В подвале было невероятно холодно и табунами бродили голодные крысы. Спать там было весьма затруднительно. Ох уж эта своенравная каро! Тобиас поблагодарил лекаря и отправился в город. Сегодня еще многое нужно было успеть.
Тобиас вернулся во дворец далеко за полночь — во время долгого отсутствия на треклятых учениях накопилась уйма дел не только в городе, но и в Храме Воспитания. Долиш готов был сидеть там хоть до утра, растолковывая Тобиасу все тонкости возникших проблем и достижений. Только когда глаза Наследника совсем перестали фокусироваться на лежащих перед ним документах, он прервал монотонные речи управляющего и отпустил того домой.
Тобиас решил не беспокоить дядю, полагая, что тот уже спит, утомленный длинной дорогой до Криады и заботами дня. Школа и Совет Магистров приносили с собой хлопот не меньше, чем было у Наследника, а иногда, как подозревал Тобиас, гораздо больше. Мысленно посочувствовав дяде, который был так рад вырваться от всех дрязг магического сообщества на Южное море месяц назад, а теперь вновь погрузиться в них с головой, Тобиас добрался до спальни. Он уже стащил с себя куртку и ботинки и мечтал завалиться на так и манящую кровать с мягкими перинами и кучей подушек, когда вспомнил об оставленной в кабинете рабыне. Выругавшись, он обулся и, с силой проведя руками по лицу, чтобы хоть немного взбодриться, дошел до кабинета.
Сьерра была там, вроде бы даже целая, сидел на ковре, обхватив плечи руками и ежась. Огня в камине не было, и комната, в которую от окна проникала осенняя сырость и прохлада, была безнадежно выстужена. Когда вошел Тобиас, каро вскочила на ноги и уперла взгляд в пол.
— Почему не развела огонь? — устало поинтересовался Наследник. — Или не взяла плед, — он кивнул на шерстяной плед, лежащий на стуле.
— Вы велели ничего не трогать, мой господин.
Тобиас выругался снова. Несмотря на усталость, в нем, как и вчера, зародилось раздражение. Эта девчонка, похоже, неискоренимо тупа. Элементарно не может о себе позаботиться. Почему с ней столько возни?
— Умирать от холода или зарабатывать себе простуду я не велел, — Тобиас кинул ей покрывало. — Ты ела?
— Нет, мой господин.
На кухню она не спускалась, конечно. Наверняка боялась Фола или Шеридана, предпочитая отсидеться в ледяном кабинете, голодной. Сейчас уже было поздно вести ее к мастеру столовой, ни чтобы тот разбудил кухарку, ни чтобы отпереть спальню рабов.
— Утром спустишься вниз и поешь с остальными рабами. Тебя не тронут, я предупредил Фола. Потом найдешь меня, я дам тебе задание. Разведи огонь. Сегодня переночуешь здесь.
Рабыня, все еще прижимавшая к себе плед, но не смевшая в него закутаться, подняла полные изумления глаза на Тобиаса. Только сейчас, в бледном лунном свете, Тобиас заметил черные круги под ее глазами. Синяк немного спал благодаря снадобьям Фимера, и теперь было заметно, как осунулась каро. В ее удивительных, отливающих бронзой глазах, так и читался вопрос: «Почему он так добр со мной?»
— Наместника разозлит, если дар Меридана был угроблен меньше чем за год, — неизвестно зачем пояснил Тобиас. Оторвавшись от созерцания необычных глаз рабыни, он вышел из кабинета и, наконец, отправился в спальню.
Глава 5
— Сегодня я узнал кое-что интересное, — Наместник пристально посмотрел в глаза сыну, когда они остались наедине после завтрака. — Наш грубиян управляющий заявил, что мой сын завел себе личную рабыню.
Тобиас вздохнул. Отец не поймет, если он примется разъяснять истинные причины своего поступка. Он не станет вникать в тонкости душевного устройства рабыни, просто приказажет прописать той пару десятков плетей и поморить голодом в подвале. Для него не станет доводом уникальность каро. И рабыня просто-напросто погибнет, рано или поздно.
— Это правда, отец.
— И о чем ты думаешь? — Наместник внешне был спокоен, лишь частая дробь, которую выбивали его пальцы по столешнице — привычка, доставшаяся и его сыну, — выдавала недовольство. — О тебе и так судачит весь город. А тут еще это. Накануне свадьбы!
Тобиас едва сдержался, чтобы не поморщиться. Свадьба. Он старался об этом не думать. Леди Замия, которую он мысленно именовал леди Змея, уже совсем скоро должна с почестями прибыть в Криаду и сочетаться законным браком с Наследником Криадских наделов. То, что ему придется терпеть в своей жизни эту женщину, которая нравом была еще хуже его сестрицы, доставляло Тобиасу массу неприятных переживаний. У него ощутимо начинали ныть зубы, когда он представлял, что невесту придется целовать на торжественной церемонии. А может быть, и когда-нибудь после.