Картонные звезды
Шрифт:
Но Воронин все еще сомневается.
— И ты туда же, а еще сержант, — укоризненно качает он головой. — Адмирал Нельсон не раз говорил, что страшнее вражеской эскадры может быть только паника на собственном корабле. Запрещаю кому бы то ни было впредь поднимать данную тему. Вы что думаете, американское командование только тем и озабочено, чтобы выявить наше местоположение? Не смешите меня, пожалуйста. Так, — энергично машет он руками, словно раскидывая нас по разным местам, — Камков — на «ключ», Косарев — на второй пост, Щербаков — на первый. Преснухин — на хозяйство. Завтрак чтоб был через полчаса, и за работу.
Работы, как всегда, хватает с избытком. Через полчаса я освобождаюсь от майки, а еще через двадцать минут и от брюк. Жарко! С Камчатки передают просьбу срочно поставить на наблюдение сразу два загинувших радионаправления, и зевать мне некогда.
— RB — опять появился, — радостно, будто встретил лучшего друга, кричит капитану Щербаков. — Сообщает, что вышел в точку «Чарли» и собирается лететь на точку «Гамма».
Со своего места я вижу, как Воронин поворачивается к карте Вьетнама и быстро проводит по ней пальцем. Потом что-то говорит на ухо безостановочно стучащему по телеграфному «ключу» Камо. Тот несколько раз кивает и через минуту покидает свое место и пересаживается ко второму передатчику. Но тут у меня в телетайпе совершенно некстати заканчивается бумага, и мне приходится заниматься этой проблемой, так и не выяснив, что там придумал капитан. Но свои намерения он объявляет сам. Постояв несколько минут над «душой» у Камкова, капитан забирается к нам в кузов.
— Сейчас попробуем пугнуть американцев, — торжествующе объявляет он. — Посмотрим, как они отреагируют на появление вьетнамских истребителей.
— А сколько же истребителей будет задействовано в попугивании? — как бы между делом интересуюсь я.
— Два всего, — конфузится он в ответ. — И задача у них крайне ограничена. Но ничего, пусть погоняют его малость, не особо приближаясь. Может быть, хоть какого-то опыта наберутся. Да, вы сами тут не зевайте. Как пойдет какая-либо информация на этот счет, так зовите меня немедленно.
Данное замечание относится в основном к Щербакову, но и я с готовностью киваю головой. Слежка за эфиром приносит плоды буквально через двадцать минут. Доложив о приближении явно враждебных самолетов, радист американского воздушного разведчика просит разрешения сменить маршрут и подняться выше на две тысячи футов.
— Вот собака, — комментирует сообщение капитан, — ну никак его врасплох не застать! Конечно, он своим собственным радаром видит только за полета километров, но ведь на их воздушную разведку работают и морские радары, и сухопутные. Да еще сообщения из нескольких соседних государств к ним поступают. Гляди, — тут же тычет он в карту пальцем, словно для подтверждения своих слов, — и в Таиланде они засели, и в Лаосе баз понаставили… Как можно плодотворно работать в таких условиях?
Но мы наблюдение не снимаем до тех пор, пока RB не садится на авиабазе Таншоньят, в окрестностях Сайгона.
Часов примерно в пять к нам в машину просовывает голову явно встревоженный Преснухин.
— Парни, — нервно вибрирует его обычно спокойный басок, — тут поблизости самолет какой-то крутится. То прилетит, то улетит, непонятно мне это. Как бы чего не случилось.
Все выскакивают наружу. Действительно, едва наши уши адаптировались к естественным звукам, как тут же вибрирующий звук авиационного двигателя стал слышен довольно отчетливо.
— Камков, Щербаков, — почему-то шепотом скомандовал Стулов, — марш к зенитке. Бегом! Будьте готовы к открытию огня по команде.
Трусим к пушке. С трудом проворачивая давно не мазанные тавотом шестерни, опускаем стволы вниз. Пока одни из нас стаскивают брезентовые рукава, препятствующие попаданию в стволы пыли и влаги, другие проверяют работу затворов.
— Что ж она скрипит-то так, — страдальчески морщится старший лейтенант, — никакого ухода за оружием нет! Завтра же приказыв…
— Тише, — вскидывает руку Федор. — Слышите, он опять возвращается!
Щербаков с Камковым уже устроились в креслах наводчиков, и пушечные стволы осторожно шевелятся, послушные слабым вращениям маховиков наведения. Звук двигателя усиливается, и на всякий случай я отхожу от пушки подальше.
— Вон он, — одновременно слышится несколько голосов. — Поршневик четырехмоторный летит. Стрелять, не стрелять?
— Это чей он вообще-то, — нервно воскликнул и Стулов. — Не знаете? Смотрите, как низко крадется. Словно вынюхивает чего…
Старший лейтенант явно колеблется. Силуэт самолета ему незнаком и он никак не решится отдать команду на открытие огня. Словно ища поддержки, он поворачивает голову ко мне.
— Это американец, точно, — подбадриваю его я. — Похож на противолодочный самолет «Орион» П-3, фирмы Локхид…
— Огонь, — облегченно машет правой рукой Владимир Владиславович…
Однако благоприятное время уже упущено. Имея перед собой довольно узкий сектор обстрела, мы начинаем вести огонь в то время, когда и без того низко летящий самолет почти скрывается за высокими деревьями. Поэтому после оглушительной, но короткой очереди пушка вынужденно умолкает.
— Огонь, огонь, — продолжает кричать Стулов, охваченный истинно охотничьим азартом.
— Куда там стрелять, — привстает со своего кресла Щербаков, — итак деревьям верхушки режем! Вот если он вернется…
Но осторожный Локхид благоразумно не возвращается. Прижавшись, судя по изменившемуся звуку моторов, еще ближе к пышной тропической растительности, он стремительно скрывается из виду. Зато почти тут же появляется взбешенный Воронин.
— Вы что, охренели тут все? — материт он всех без разбора. — Что за пальба, мать вашу так! Что за самоуправство? Слезайте на хер с зенитки, быстро. И чтобы руки не чесались, приказываю вынуть ленты из казенников. И чистить ее будете вместо ужина. Я вам дам, как стрельбы тут устраивать! Все, кто палил, те и чистить будут!!!
Я быстренько озираюсь вокруг. Но ни Стулова, ни Федьки уже нет, исчезли словно духи. Выходит, нам троим опять предстоит в масле возиться. Вот невезуха-то! Вот паскудство!!!
Ханой (ТАСС). Внезапная атака
Бойцы Народных вооруженных сил освобождения Южного Вьетнама внезапно атаковали позиции батальона 25-й американской пехотной дивизии в провинции Зядинь… Южновьетнамские патриоты вывели из строя 600 американских военнослужащих и захватили большое количество оружия и военного снаряжения.