Казус бессмертия
Шрифт:
Шенгеле встряхнул головой, и видение тут же исчезло. В пещере все оставалось, как и было. Фигура загораживала проход, сам Йозеф сидел на полу и только Агасфер уже стоял на ногах и, безрезультатно вглядываясь в капюшон посетителя, говорил:
– Я же сказал, что это не ко мне. Эй, приятель, ты кто такой?
– Сядь на свое место, смертный! – презрительно лязгнул бас.
Агасфер просто взвился.
– Это кто тут смертный? – возмущенно спросил он. – Хотел бы я стать смертным…
Капюшон слегка повернулся
– А-а-а, вот кто ты такой… Не ожидал, не ожидал… Удивлен, хотя меня редко можно чем-нибудь удивить. Но про тебя никаких указаний не поступало, поэтому можешь убираться отсюда прочь.
– Как бы ни так! – заорал Агасфер. – Этот фашистский недобиток получает на полную катушку всего двадцать лет, а я – две тысячи! И насчет него поступают какие-то распоряжения, а про меня – нет?! Даже здесь ущемляются права евреев! Почему нацист должен лезть без очереди?! Я требую немедленного рассмотрения моего вопроса!
– Что ты несешь, недоумок? – голос стал грозным.
– Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь? С кем шутить вздумал? Я сейчас так пошучу, что ты еще две тысячи лет опомниться не сможешь…
Во мраке пещеры сверкнули осклабленные зубы Агасфера.
– С кем говорю, я уже догадался, - ответил он.
– Вот только ничего ты мне сделать не сможешь. Я, так сказать, принадлежу к другому ведомству. Мой Бог – одинок в своей сущности. Он добрый и злой в одном лице. И к дуалистическим бредням никакого отношения не имеет. Так что не надо меня пугать. Пугай, вон, того маньяка…
Старик махнул рукой в сторону находившегося в ступоре Шенгеле. Из-под капюшона вырвался низкий утробный смешок и голос заявил:
– Ну, тогда заткнись, если такой грамотный. Самое интересное заключается в том, что даже мне непонятно, в какой разряд тебя можно определить. Ты – иудаист. Напакостил – христианам. Мозги полоскал – буддистам. А если копнуть поглубже, то следы твои можно найти даже у зороастрийцев и кришнаитов. Богатый послужной список… Болтало тебя, как кусок дерьма в проруби. Удивление вызывает тот факт, что ты не успел добраться до преподобного Муна или саентологов.
– Тебя бы забыли, неизвестно, чем бы ты стал заниматься, - проворчал Агасфер.
Фигура задрожала от еле сдерживаемого смеха, и голос сказал:
– Ах, вот оно что… Как я сразу не догадался! Забытый и никому не нужный еврей… А раз так, то веди себя вежливей, а то я устрою тебе такую веселую жизнь, что еще две тысячи прожитых тобою лет промелькнут, как пуля перед носом. Я даже могу тебя окончательно убить и забрать с собой. Ведь никто не хватится. А если и хватится, то станет уже поздно и моей вины в этом не будет. Как говорится – надо помнить о делах… Ну, старый осел, хочешь смерти? Говори!
Агасфер, закряхтев от напряжения, переспросил:
– Это мне придется у тебя там раскаленные сковородки лизать?
– Ну
– Дудки! – сказал Агасфер. – Нашел дурака. Я лучше второго пришествия подожду. Или еще чего-нибудь… Может, Господь, все-таки, вспомнит обо мне, несчастном.
Бас хохотнул так, что стены пещеры задрожали, и со свода посыпалась каменная крошка.
– Ты - как ворона из анекдота, которая сама не знает, чего хочет, - сказал он.
– Все, все, все, - произнес Агасфер, усаживаясь на корточки. – Со мной вопрос закрыт. Никаких претензий не имею. Я тут пока тихонько посижу, мешать никому не буду. Занимайтесь…
– Спасибо за разрешение, - насмешливо поблагодарил бас. – Чтобы я без твоего разрешения делал? Ума не приложу…
Капюшон медленно повернулся в сторону тихо сидевшего Шенгеле.
Тело Йозефа было сжато в упругий нервный комок. Он с ужасом слушал звучавший в пещере диалог и, впервые за многие годы, прошедшие со времени его детства, молился. Слова молитв, выученных давным-давно, сами пришли в голову и мелькали перед глазами огненными строками. Шенгеле просто читал их про себя, шевеля губами. Он не знал, чем ему грозит появление существа в плаще с капюшоном, но догадывался, что ничем хорошим этот визит не закончится. В мозгу его четко отпечаталась пришедшая мысль о том, что прощение можно вымолить, если искренне покаяться. И пока Агасфер выяснял, почему это высшие силы решили заняться Йозефом вне очереди, он каялся. Каялся и молился. А вот искренне ли? На этот вопрос ответа не было даже у него самого…
Агасфер, оставленный в покое, поймав тонкий солнечный лучик, повисший на стене, сделал самокрутку и закурил. Клубы дыма поплыли к выходу из пещеры. Существо в капюшоне, разглядывая шевелившего губами Шенгеле, задало вопрос. Он предназначался Агасферу:
– Что это ты куришь? Овечий кизяк, что ли?
– Мне сказали – лезгинская махорка, - ответил тот.
– Тебя обманули. Делать больше лезгинам нечего, кроме как махорку выращивать.
– Я уже привык, - равнодушно произнес Агасфер.
– Ладно, - сказало существо в капюшоне. – Кури, кури. Дым выходит из пещеры, и его наверняка уже заметили. Время на исходе…
– Какой дым? Кто заметил? – удивился Агасфер.
– Скоро узнаешь…
Гость сделал шаг вперед и немного в сторону, и пучок света ворвался в пещеру. Шенгеле зажмурился от неожиданности. Бас, обращаясь к нему, грозно спросил:
– Ну что, помолился?
Шенгеле непроизвольно кивнул головой. Бас продолжил:
– И как тебе бессмертие?
Йозеф не ответил. Существо в капюшоне презрительно сообщило: