Кент
Шрифт:
Наглец даже бровь изогнул, словно молчаливо спрашивая с явной издевкой: «Ну как? Нормально?»
Я бы ему ответила, что потянет на три с плюсом под бутылку вискаря и лимончик, но вслух же он ничего не сказал!
А зряяяяяяя!
Потому что я бы ему ответила обязательно со всей своей природной язвительностью и тягой к заумным нудным фразам, значение которых мало кто понимал, принимаясь насиловать и ломать свой мозг, чтобы парировать в том же духе, что мало кому удавалось сделать.
Может, просто не успел, когда в распахнутую дверь
И по кому-то явно рыдал силиконовым слезами Оскар, когда эта Барби на немыслимых каблуках какими-то своими внутренними локаторами узрела в углу этого самого маньяка, улыбнувшись так широко и соблазнительно, что все мухи в баре должны были умереть от умиления, зарыдав розовыми слезками и утираясь розовыми сопельками.
— Дорогой!
Когда она кинулась как раз к тому столику, за которым теперь было наибольшее скопление народа, к гадалке можно было не ходить, чтобы понять, к кому из мужчин ломанулась эта Барби, виляя бедрами так, что я не понимала, как ее не заносило по сторонам и на что была приклеена юбка, что держалась как раз на краю полупопий, не задираясь выше. Мистика какая-то воистину!
Я приглушенно хихикнула, заметив, как передернуло от омерзения бедолагу Себа, оттого, что девушка, не замедляя своего шага, буквально плюхнулась на ноги маньяка, стараясь поспешить оставить их наедине, потому что она уселась прямо на бедра мужчины, что даже позы своей не сменил, продолжая сидеть, откинувшись назад и упираясь светлым затылком в мягкую стену.
Себ поспешно возвращался за барную стойку, что-то недовольно бормоча себе под нос, а я почему-то глаз не могла оторвать от этой блондинистой парочки, которую не мог смутить совершенно никто, даже если бы в этот момент в бар вошла сама Королева Великобритании.
Не знаю, что завораживало меня в них….их наглость?
Полное безразличие к чувствам других людей?
Или тот неприкрытый эротизм и явно сквозящая похоть, когда девушка буквально распласталась на груди наглеца, садясь на него сверху и чуть выгибаясь в спине, горячо припав к кончику усмехающихся губ мужчины, который продолжал лениво потягивать новую порцию спиртного:
— Я скучала по тебе, красавчик.
— Я вижу, — от того, как язвительно и насмешливо прозвучал голос этого маньяка, я бы на месте девушки заехала ему стулом по голове, облив сверху еще содержимым его стакана, и даже ни разу не оглянулась бы, когда уходила гордо и неспешно из зала.
Вот только едва ли у этой дамы была хоть какая-то гордость, когда она потерлась распахнутыми бедрами о мужчину, бесстыдно растянувшись на его груди и проговорив так сладко и томно, как видимо только была способна:
— Я ждала тебя вчера. Зак сказал, что ты будешь в своей раздевалке, но когда я пришла, тебя уже
Я поспешно поставила очередной стакан на барную стойку, чтобы не уронить и его тоже, застыв, как стояла, с распахнутыми глазами и дымящимися от мыслей мозгами.
Зак.
Раздевалка.
Этот маньяк.
…и я с пылесосом!
Так вот кого ждал этот ненормальный, готовый для того, чтобы эффектно раздеваться!
Я не смогла пошевелиться даже тогда, когда поняла, что этот маньяк смотрит прямо на меня, поверх белобрысой головы девушки, которая продолжала что-то мурлыкать приторно и слащаво, словно озабоченная кошка мартовской ночью, которая нашла среди кастрированных котов одного-единственного с яйцами и вот теперь была готова зализать его до полусмерти, лишь бы он не убежал!
А этот наглый, мерзкий кошара продолжал лениво потягивать свой глубоко алкогольный напиток, глядя на меня так, что становилось не по себе, даже если я по-прежнему не могла рассмотреть его глаз в этом полумраке…лучше бы занялся своей озабоченной дамочкой и избавил нас от лицезрения ее полуобнаженного зада с полоской виднеющихся стрингов.
Не то, чтобы этот взгляд меня пугал…
Хотя, кого я обманываю?
Я пропустила десяток отрывистых вдохов, во все глаза глядя на них. вернее на него и то, как он сидел нагло, лениво, вальяжно.
Как человек, который излишне уверен в себе; знает, чего он хочет; но самое страшное — знает, как этого добиться и явно не остановится ради этого ни перед чем.
Называйте это харизмой, самоуверенностью, высокомерием, но теперь я могла сказать абсолютно точно только одно — относится равнодушно к этой ядерной смеси, было просто невозможно.
Наверное, кто-то восхищался такими мужчинами…
Судя по этой мадам, таких мужчин хотели до зубной судороги…
А меня он жутко раздражал.
Поэтому, вскинувшись, и дернув бровью, я приглушенно шикнула, глядя прямо в его глаза:
— …чего уставился?!
Не знаю, что я ожидала.
Наверное, надеялась, что он не услышат или не поймет, что я сказала.
Или что услышит, поймет и запустит в меня своим стаканом, а потом я буду отбиваться от этого мерозопакостного танцора без трико, всеми близ стоящими бутылками, и меня уволят сегодня же с огромным счетом за испорченный товар.
Но вот чего я точно не ожидала, так это услышать его смех.
Вибрирующий, раскатистый, низкий, насмешливый, но….чувственный.
А еще у него была красивая улыбка.
Широкая, открытая, обворожительная, задорная, лукавая.
Она завораживала и меняла его лицо практически до неузнаваемости, словно за внешностью этого мужчины скрывался задорный мальчишка, который постоянно шалил, пакостил, но против которого невозможно было устоять.
Он хохотал, выгибая свои брови, от души, остановившись и кашлянув, лишь когда пролил на свою пассию немого содержимого бокала, добавив к ее духам алкогольную перчинку и явную остроту в аромате.