Кевларовые парни
Шрифт:
Московская область погружена в традиционную спячку. И если бы не приказ сверху, в половине горотделений и дежурных не было бы. Страсти, страсти… Гордыня, суета. Грехи тяжкие!
Кто-то дремлет на диване, отвернувшись к стене, кто-то, не теряя времени, шьет дела, переписывает описи, не догадываясь о том, что не пройдет и двух-трех дней — и придется эти дела тащить в «крематорий», как называют в Управлении печь для уничтожения секретных документов. Но печи не хватит на всех, и костры из документов будут гореть прямо на земле, в старых металлических бочках, просто на листах жести. И покроется Лубянка пеплом сгоревших дотла бумаг.
Менее активные режутся в шахматы. Удары по кнопкам часов становятся угрожающими.
В.И. — резкие скулы, ввалившиеся глаза — отрешенно смотрит в слепое
Узнав поближе этого человека, Олег поразился уникальному соответствию между его внешним и внутренним состояниями. Внешне интеллигентен — той интеллигентностью, которая отличает людей, добившихся всего своим трудом и головой, — и тем не менее прост, слово «демократичен» не подходит, потому что оно более вычурное, искусственное. Доступен? Да. Причем, доступность естественная, отличающая человека, который работает, а не делает вид, что работает.
Семья простая, рабочая. В.И. поступил в МВТУ имени Баумана и окончил его в годы наивысшего ажиотажа вокруг этого вуза. Однако по складу характера — гуманитарий в чистом виде. Читает все. Раньше всех переступая порог конторы, он традиционно приносит свежие новости, с невероятной скоростью извлеченные из основных газет. При этом обладает удивительной способностью читать именно те, в которых содержатся сенсации дня. По такому же принципу — то есть интуитивно — их и покупает. Состязаться с В.И. в эрудиции бессмысленно. Любой соперник будет смят и посрамлен.
Три четверти получки уходит на книги. О самой библиотеке судить сложно хотя бы потому, что количество приобретаемой литературы и широта ее тематики анализу не поддаются. Где умещаются все его приобретения и где хранятся… В общении мягок, но под этой мягкостью скрывается жесткий хребет, который делает В.И. несгибаемым и резким, если кто-нибудь попробует испытать его на прочность.
Язык острый как бритва. Имеющие интуицию держатся от него подальше, не давая повода для колкостей. Авторитетов для В.И. не существует. Даже с большим начальством держится на равных, не «ложась» под него и не заискивая.
— О чем задумался, шеф?
— Да ни о чем особенном, брат. Нас тут большое начальство на совещание собирало.
— Ну? — Хоть какая-то свежая информация.
— Прибежали в избу дети. Сели. Ждем. За руководящим столом — никого. Десять минут сидим, двадцать… Тишина. Удивительная тишина, будто на столе лежит покойник. Потянулись покурить — один, другой, третий. Наведались к дежурной службе. И у них информации ноль. Только по телеку программа «Время». В общем и целом — тишина. Стали обратно по кабинетам рассредоточиваться. Шифровку читал?
— Нет.
— Прочитай вслух, может вдвоем одолеем.
— Целиком?
— Как сможешь.
— Тогда отсюда:
«ГКЧП функционирует менее двух суток, в связи с чем было бы, разумеется, преждевременным ожидать немедленных результатов осуществления провозглашенных программных целей. Приняты лишь первоначальные меры по их реализации.
Судя по поступающей информации, в ряде мест предпринимаемые ГКЧП экстраординарные и твердые действия воспринимаются неоднозначно. Подавляющее большинство трудящихся, как видно из полученных писем, телеграмм, телефонных звонков, поддерживают ГКЧП, выражают надежду на стабилизацию ситуации, скорейший вывод страны из тяжелейшего кризиса…»
— Интересно, откуда такая информация?
— Да в Инспекторском управлении чего только не придумают! Валяй дальше. — В.И. прикурил от одной сигареты другую.
«Наряду с этим среди некоторых слоев населения высказываются недоверие и опасения по поводу введения чрезвычайного положения…»
— Вот это ближе к телу!
«ГКЧП, к сожалению, пришлось столкнуться и с серьезным противодействием, прежде всего со стороны высшего звена российского руководства. Оно распространяет призывы, обращения и лозунги, ориентированные на конфронтацию и затягивание политической игры, но не содержащие заботы об участи трудящихся, о выводе страны из состояния разрухи…»
— А что раньше думали? — В.И. мотает головой. — Кто же так просто власть отдает, пусть даже на отдельно взятом клочке земли? Поехали дальше.
«С учетом изложенного органам госбезопасности в нынешней обстановке необходимо принять все исчерпывающие меры по безусловному выполнению решений ГКЧП, обеспечивающие полный контроль за развитием ситуации на местах…»
— Вот так. Понимаешь, контроль надо усилить, а Адмирал Медведя на крыше забыл. Вопрос: за каким хреном собирали? Эту шифровку прочитать? Я сейчас прошелся по кабинетам — народ в домино режется. Никогда в этих стенах столь почтенную игру не видел.
— Тебе не кажется, что все происходящее — это какой-то абсурд? «Путч», «заговор»… Сейчас мужики с периферии звонили. Что там у вас происходит, спрашивают. У них тишина. А здесь войска ввели, но задачу не поставили… Ты веришь, что Крючков с командой без санкции Генерального что-либо могли предпринять? Полнейший бред. — Олег кладет шифровку в папку.
— Путч — это когда командиру батальона вдарит в голову идея захватить власть в стране. Но когда во главе всего вице-президент, а дела по нулям… Наш-то каким боком там оказался? Ты же вроде поближе знаешь Крючкова? Мне кажется, Владимир Александрович без санкции генсека чихнуть не может. А Язов? Военный человек этого ранга и авантюризм высочайшей степени — явления несовместимые. А остальные? Прирожденные царедворцы, по определению не способные на решительные поступки. Потому и нерешительность. У них один принцип — лучше быть головой у мухи, чем жопой у слона. Хотя все, что происходит сейчас, — это симптом… Видно, Генеральный дал задний ход, и вся команда — словно голая на плацу. По закону любой боевой операции, если вывести войска из казарм и не поставить задачу, то через три, максимум четыре часа войска будут деморализованы. А тут танки, баррикады какие-то, и все стоит. Бред. «Эхо Москвы» надрывается по поводу штурма Белого дома, а у «Макдональдса» очередь как ни в чем не бывало. Кому там, интересно, голову напекло? Кстати, ты знаешь, что, кроме нас, никто уже не работает?
— То есть? — Олег который уже раз за вечер кипятит чай. Фанеровка журнального столика не выдержала тепловой нагрузки. Она вспучилась, обнажив дээспэшную основу.
— Все по домам разошлись. И милиция, и МУР, и БХСС. Ты посмотри на Дом Два. Там, кроме окон дежурных служб главков, все окна черные.
— А мы чего отсвечиваем?
— А чтобы было, на ком оттоптаться. — В.И. пессимистичен, в такие минуты он склонен к откровенности и философским размышлениям. Олег не ошибся.
— Черт знает, что происходит. Ты посмотри: государство, в котором донос был главным рычагом управления, вдохновенным трудом при единодушном одобрении возводили все — а виноваты те, кому то же самое государство приказало всю эту «документацию» беречь пуще глаза. Кто всегда громче всех кричал «Держи вора!», а теперь кричит «Долой КГБ!»? Зашаталось здание, появилась возможность самому к кормилу, в смысле, к кормушке прорваться, личной власти кусок ухватить. Прорвется — все равно спецслужбы восстановит, под собственные надобности. Человечество еще не придумало государственного устройства без подобной структуры, но сейчас это неважно: даешь власть! Только как до нее, высокой, добраться? А по спинам. Спины же с удовольствием подставит толпа: ей враг нужен, чтобы на него все свои низости списать… Кто кричит громче всех «Уничтожить архивы!»? Да те «пчелы», которые в эти архивы столько натаскали, что у них теперь спины зябнут от одной мысли, что будет, когда сограждане узнают, какой «мед» они носили в общественный улей. Теперь стали такими чистыми, такими борцами… Ладно… Авось напишут новые люди для нас другие законы, утвердят нам другие функции, займемся мы наконец своим непосредственным делом. Отечественного дерьма нам до смерти выгребать хватит. И с зарубежными «друзьями» не все чисто: что-то я не слыхал, чтобы они там бюджет спецслужб урезали… Ладно… Но вот ты знаешь, почему вчера у ребят захвата не получилось? «Объект» — между прочим, из «новых», из «чистых» — таскал за собой бригаду наружки по городу, загонял до потери пульса — и оставил с носом возле Белого дома. А сам там же, в толпе… Такая вот объективная информация. Как жить порядочному человеку, которому она известна? Мы, по определению, призваны служить государству. Нас заставляют обслуживать «текущий момент». Не согласен — долой. Как жить? Подумай — для самоопределения…