КИНФ, БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ПЕРВАЯ: ПЛЕЯДА ЭШЕБИИ

Квилессе

– Да он одержим, – в ужасе прошептала Тийна, отшатнувшись от страшного зрелища. В свете пожара, устроенного сонками на стене, его хорошо было видно, и она могла поклясться, что рот его был обагрен кровью, оттого что он вгрызался в тела врагов подобно свирепому волку или дикому псу, а руки украшены огромными когтями, которыми он вырывает еще живые сердца.

Увы, разочарую тебя – это было лишь её болезненное воображение, не более. На руках лорда не было когтей, один лишь нож, и кровь он не пил. Но и без того он вселял суеверный ужас в сердца сонков, и они, дрогнув, отступили.

Истинно!

Первым

удирал Длодик – к чести его скажем, что он имел на это полное право, потому что из всех людей, что пошли с ним в бой, осталось не более дюжины, да и те все раненые, и сам барон в бою лишился глаза.

Вторым к Тийне вернулся её верный советник. Он дешево отделался, и на нем не было почти ни единой серьезной раны, одни царапины, так, мелкие ничего не значащие порезы.

И последним отступал Рваола, порядком потрепанный и потерявший свой таран.

Защитники на стене ликовали; они свистели и улюлюкали вслед отступающим, и победитель-лорд смеялся и обнимал за плечи своих товарищей по оружию. И он снова был просто красивым юным мальчишкой, довольным тем, что победа вновь осталась за ним. И глядя на его беспечное лицо, освещенное пламенем пожара, Тийна не могла поверить, что некоторое время тому назад она видела в нем монстра.

– Ты видела?! – прокричал советник, осадив храпящего коня перед Тийной. – Видела?!

Тийна молчала. Ей нечего было ответить.

– Победа была почти в наших руках! – прохрипел Рваола; его измазанное в крови и саже лицо было ужасно и бледно, в груди булькало. – Если бы не этот прани! – это ругательное слово означало, что лорд Терроз одержим демоном Праном, который заставляет его биться в яростном припадке.

– Ты не прав, барон, – возразил советник. – Лорд не безумен. И он воистину Король войны!

– А все потому, – взвизгнул Длодик (его безглазое лицо было бесповоротно обезображено, и он бесился оттого), – что наш Чиши больше не поддерживает нас! Проклятая девка, это ты заставила нас повести в бой наших людей – и лишиться их! И это в час, когда наш бог свергнут с пьедестала и мы лишены его помощи! Теперь мы беспомощны и лишены еще и нашей армии!

Тийна беспомощно оглянулась – её окружали озлобленные враждебные сонки, и лица их мрачнели с каждым словом. Советник отступил от баронов, прикрывая её своим телом от наступающих на неё солдат и положил руку на меч. Но что он сможет, если толпа, раздосадованная поражением и большими потерями, кинется на них?!

– Чиши разбился не просто так! – выкрикнул кто-то из толпы. – Он разгневался! А все потому, что она велела бросить Первосвященника в подземелье к Палачам! Чиши мстит нам за смерть Тиерна!

Толпа загудела, загомонила, и Тийна испуганно взвизгнула, а советник выхватил меч.

– Остановитесь!

Голос этот, гулкий и страшный, пребольно резанувший слух и без того истерзанные нервы, враз успокоил толпу. И недоумок, приведший их сюда короткой дорогой, рывком сбросивший плащ, содрал с головы шляпу вместе с нечесаными космами и оказался Тиерном. И замолчавшие сонки отступили от него – маленький и щуплый, сейчас он казался почему-то выше всех и страшнее.

– Остановитесь, – повторил он, обводя взглядом примолкших людей. – Вы все еще возбуждены битвой. Опустите ваши мечи и не дайте пролиться крови.

Тиерн –

это несомненно, был он, – странно изменился. Его обычно такое подвижное гадливое лицо было неподвижно и серьезное, и лисье выражение покинуло его черты навсегда.

– Тиерн, – охнул кто-то в задних рядах. – Живой!

– Живой, – подтвердил Тиерн, ступив вперед, и солдаты в испуге отпрянули от него, как до того отступали от лорда Терроза. – И все потому, что священный Чиши не отвернулся от нас! Маловерные! Чем вы недовольны?! – голос его гневно загремел, и сонки в суеверном ужасе молча внимали словам внезапно и так кстати воскресшего Первосвященника. – Вы проиграли этот бой, несомненно, а этот ваш страшный лорд его выиграл – но какой ценой? Многие из нас не вернулись с поля боя, но многие из армии лорда Терроза лежат вместе с ними там, на стенах крепости, – Тиерн еще раз обвел горящим взором лица слушающих его людей. – Мне кажется, это и было вашей целью – обескровить силы врага? А вы в гордыне своей решили одним ударом обезглавить человека, к которому до того целых два года и подойти-то боялись!

И принцессу вы корите зря. Не она ли повела вас в бой, и не она ли приблизила тот день, когда все эти земли наконец-то по праву будут нашими? Богатые рудники, города, лес! Ты, Длодик, – он обернулся к мрачному молодому барону, – потерял людей, верных тебе, и глаз, но обрел такого союзника, как Рваола – мало тебе?! Ты, Рваола, ранен и лишился своей армии, но скоро тебя наградят по заслугам, даровав тебе, к примеру, один из городов, который мы отнимем у этого мальчишки. Чего же вам еще надобно?

– Твои речи очень соблазнительны, – язвительно произнес Длодик, – но объясни-ка нам, как мы всего этого достигнем, если мы проиграли? Не победили, а позорно бежали с поля боя?

– Все-таки ты дурак, Длодик. Или тебе вместе с глазом вышибли и мозги? – раздраженно ответил Тиерн. – Если не ошибаюсь, здесь только люди, верные вам двоим?

– Несомненно, – подтвердил молодой барон.

– А армия принцессы, если не ошибаюсь, осталась в столице? – продолжил Тиерн. Глубокая складка на лбу угрюмого Рваолы разгладилась, он начал понимать, куда клонит Тиерн.

– Лорд Терроз, несомненно, был опасным противником, – продолжил Тиерн, – но он сегодня лишился доброй части своей армии. И даже выиграв, он проиграл. Ему больше неоткуда набрать людей. А мы можем вернуться в столицу, залечить ваши раны и потом прийти сюда вновь, но уже с новыми силами. И, как бы ни был силен лорд, он не справится с доброй сотней солдат, когда те накинутся на него одного.

Сонки, посветлев лицом, радостно переглянулись. А ведь и верно!

– Ура принцессе Тийне, – негромко произнес Тиерн, внимательно вглядываясь в лица баронов.

– Королеве Тийне, – поправил его Рваола и поклонился, прижав руку к раненной груди. Глаза Тиерна блеснули, но он смолчал и тоже склонил голову. Советник, яростно кусая губы, последовал его примеру. И вся армия – точнее, то, что от неё осталось, – преклонила перед Тийной колени, как если б она была рыцарем, а не женщиной. Тийна торжествовала.

– А теперь мне нужно поговорить с королевой наедине, – произнес Тиерн, взяв Тийну под локоток. На его пути тотчас же вырос советник.

– О чем бы это? – ядовито произнес он.