КИНФ, БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ПЕРВАЯ: ПЛЕЯДА ЭШЕБИИ
Шрифт:
Савари дрожал от ярости; его глаза сверлили недобрым взглядом Тийну, но та лишь ухмылялась, потешаясь над его беспомощностью.
– Прощай, старик, – произнесла Тийна. – Ты смешон и жалок. Оплакивай никчемные побрякушки, пока я завоевываю мир.
Тийна ушла, даже не спросив, где Кинф. Смолкли её шаги за дверью, услужливо прикрытой за нею сонками, и Савари перевел горящий взгляд на рыцаря Горта.
Рыцарь был бледен; лицо его дрожало словно от сильного холода.
– Священная голубая бабочка! – только и смог сказать Горт. – Королевская реликвия теперь на голове низкой по рождению девки!
– Это не самое
Казалось, старик был подавлен случившимся, словно рухнули все его планы, и рыцарь недоумевал его спокойствию оттого, что он так спокойно отнесся к тому, что королевская корона теперь на голове самозваной принцессы.
Тем временем в покои зашли служанки, перепуганные и тихие, как тени. Несомненно, их прислала Тийна, издеваясь. С собой слуги принесли женское платье, которое выбрала для Кинф Тийна, как выбрал бы для своей невесты туалет знатный жених-господин, и кое-какие украшения. Савари с усмешкой наблюдал, как женщины раскладывают туалеты и выставляют на столике перед зеркалом помаду и драгоценную пудру.
– Что же, – недобро произнес старик, – ты сама выкопала себе могилу, ясная…
Покои все наполнялись слугами; важные сонки, на вытянутых руках перед собою несущие на бархатных подушках красивые браслеты и диадемы, кланялись Савари и тут же о нем забывали, занимаясь своими делами (несомненно теми, что поручила им Тийна), поспешно устанавливали больше зеркал, так много, словно одного было недостаточно для того, чтобы себя в нем разглядеть, окна поспешно обметали пушистыми метелками и устанавливали на них разномастные вазочки с цветами, некрасивыми – зато все же с цветами. Комнаты спешно приводились в такой вид, словно в них вот-вот поселится капризная кокетка.
====== 3.КОРОЛЕВА ЭШЕБИИ. (небольшая сцена сексуального насилия) ======
Вся эта возня не могла не разбудить Кинф, и она, наряженная мальчиком, появилась на пороге комнаты, где возились прилежные сонки.
– Что это означает? – резко спросила она. При её появлении сонки отвесили ей церемонный и глубокий поклон – но как женщине, подчеркнуто низко опустив колпаки до земли, и не встав на колено, как это полагалось при поклоне рыцарю. Савари усмехнулся в усы, глядя на разыгрывающийся спектакль.
– Тийна прислала своих людей чтобы они угодили тебе и служили, как ты того заслуживаешь, – ответил он. – Она узнала, что ты женщина. Но её это не смутило.
Кинф напряженно сдвинула брови. В глазах её сверкнул красный отблеск демона, которым она была одержима, и который обеспокоился – а не откажется ли возлюбленная от Кинф.
– Не беспокойся, – сказал Савари, угадав эти мысли, – она даже рада, что ты не принц Зар, а принцесса Кинф. Она велела своим людям оказывать тебе такой почет, которого ты заслуживаешь, и велела передать, что отправляется на войну, а тебе, её невесте, полагается ждать её дома.
Кинф вспыхнула от стыда, но смолчала.
Тем временем служанки с поклоном протянули ей платье и покрывало, и Савари согласно кивнул:
– Переоденься.
*****************************
А Тийна? Что Тийна?
А что – Тийна? Эта дама, едва вышла из комнаты Кинф, тотчас же забыла о её существовании. В конце концов, были вещи и поважнее!
Например, война.
И что это за таинственный Зеленый Барон, который захватил самовольно власть в богатых западных
Советник, клевавший носом, ехал рядом. Он был не большой умелец воевать, и наездник плоховатый – бывают же среди сонков такие! – но его страсть к Тийне велели ему, как и прочим солдатам, напялить доспехи поверх стеганой походной куртки, и трястись в седле рядом с госпожой. Тийна смотрела с издевкой на его бледное лицо с кругами под глазами и злорадно думала – давай, голубчик, растряси жирок! А то много у тебя его накопилось, и на сонка-то ты не похож.
– Расскажи-ка мне об этом лесном бароне, – распорядилась она; они ехали целый день и подъезжали к маленькому поселку у самой границы Паондлогов, и там решено было остановиться на ночлег. Остановки бы и не было – в конце концов, что за беда, сонки не раз бросались в бой, целую ночь перед этим прошагав! Но как на зло разыгралась непогода, и нежная весна вдруг превратилась в жестокую зиму, заметающую все колким снегом. В такую погоду не то что человек – лошадь замерзнет насмерть или потеряется в непролазной чаще Паондлогов, чуть отступив в сторону от протоптанной дорожки.
– Что ты хочешь знать? – синими дрожащими губами произнес советник, насилу открыв слипающиеся глаза.
– Кто он? Откуда? Как зовут его?
– Зовут его лордом Террозом – так, по меньшей мере, его кличут в народе. Может, врут.
– Лорд Терроз? Что за имя такое? Сонк он или кар?
– Ни то, ни другое, – ответил советник. – Имя, конечно, карянское, но он из сцеллов. Такой маленький народец, что раньше жил охотой и рудокопством. Странно вообще, что люди говорят, будто он сцелл. Сцеллы на моей памяти никогда не брали в руки оружия, разве что охотничьи ножи. Их боги давным-давно запретили им две вещи – убивать людей и жениться на иных людях, нежели на своих соплеменниках. Но, все же, думаю, он полукровка – нарушили же они запрет богов насчет оружия! Могли нарушить запрет и насчет свадеб…
– Сцелл?! Тот, кто никогда не брал в руки оружия вдруг взял его, да еще и за правильный конец – а вы, сонки, не можете отнять?! Интересно!
– Да, так; но, думаю, это не спроста. Его имя означает на языке карян «Долгожданный». Видно…
– О чем только думала его мамаша, нося его в своем брюхе и подарив ему такое имя? – грубо перебила советника Тийна, пропустив мимо ушей слова об исключительности лорда. – Или он сидел там дольше обычных людей? Ну, ничего! Мы быстренько заставим этого Долгожданного позабыть о его исключительности!
Советник лишь покачал головой с сомнением, но смолчал.
На въезде в поселок, как и в любом лесном глухом поселении, их встретил высокий забор да недовольный страж – кому охота было вылезать из теплой сторожки, заметенной чуть не по самую крышу снегом, от жарко горящей печи и подогретого доброго вина, открывать ворота, пусть даже и принцессе?!
Буран тем временем разыгрался не на шутку; с западной стороны поселка, под защитой вековых деревьев, сонки торопливо устанавливали свои походные шатры из серого лучшего толстого войлока, а Тийна, советник и бароны с приближенными лизоблюдами решили устроиться в деревне.