КИНФ БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ВТОРАЯ. СОЗВЕЗДИЕ ПАКЕФИДЫ
Шрифт:
– Ты просто скромничаешь, дружище! Любая армия дала бы мне тысячу золотых, чтобы заполучить такого бравого стрелка, как ты, который к тому же мастерски вычисляет, где таится опасность!
Я тем временем разглядывал свою руку. Кожа на пальцах, которыми я опускал тетиву, была содрана до крови – само по себе явление не очень странное, с непривычки-то! Но однако ж…
– Мой Король , – мрачно произнес я, демонстрируя ему кровоточащие пальцы. – А на тебе есть раны?
Король, словно опомнившись, ухватил себя за плечи, за тело…
– Но
– Она иссякла. Все. Её больше нет, – ответил я. – Нам лучше спрятаться.
Наорг, до того упивающийся битвой, почуял неладное. Его внимательный взгляд скользнул по мне.
– Ты ранен, господин! – в ужасе вскричал он, и тут же зажал себе рот, чтобы его слова не вырвались вновь и не достигли ушей врагов.
– Да, – Король быстро оглядел копошащихся внизу. – Но мы обезоружили их. Теперь они ничего не смогут нам сделать. Дождемся князя Гедиминаса. Он выручит нас.
Тем временем наши враги, подсчитав потери и занявшись разбором завалов (у них были все шансы выручить своих солдат и пополнить таким образом свою армию), решили сменить тактику. Снова замелькал Патриарх с белым, порядком закопченным, флагом и снова он шел к нам парламентером.
– Спрячьтесь, – скомандовал Король . – Моя защита все еще действует, мне он не сможет причинить вреда. Я выслушаю его. В любом случае, нам нужно время – а вдруг да он объявит о перемирии?
Мы с Екро послушно спустились с башни, а Король поспешил в тронный зал – оттуда можно было расслышать то, что будет говорить парламентер.
У парламентера с поражением поубавилось гонору и прибавилось злости; однако, и спесь с него сбить нам удалось.
Он остановился под дверями, на прошлом месте, и, помахав для верности флагом, крикнул:
– Я хочу поговорить с тобой, принц Зед!
Король, удобно устроившись на балюстраде, полировал ногти. Нельзя и вообразить себе более оскорбительного жеста!
– Говори, – велел он патриарху. – Я тебя слышу.
Патриарх со злобы заскрежетал зубами, но сумел проглотить свое злоречие.
– Я был неправильного мнения о тебе, – крикнул он. – Ты не грабитель, о, нет! Ты достойный противник и великий воин, без сомнения. Одно то, что ты сумел провести в замок отряд лучников, а мы того и не заметили, есть великое искусство войны. И только за одно это ты достоин уважения, – Король, казалось, не слушает его, преспокойно занимаясь своим делом. – И потому я предлагаю тебе взаимовыгодное предложение.
Король насмешливо фыркнул.
– Ты – мне? – переспросил он. – Что ты мне можешь предложить? По-моему, в наиболее выгодном положении нахожусь я. Ты же не будешь отрицать, что не смог взять мою крепость штурмом? Так как же ты можешь что-то предложить мне?
Патриарх наклонил голову.
– Ты же понимаешь, что замок неприступен, – сказал он. – Мы не можем войти, а ты – ты не можешь выйти. И пока мы здесь, ты останешься там.
– И в чем же твое предложение? Пока я слышу лишь хорошо
– Я говорю лишь о том, что могу сделать для меня в обмен на то, что ты можешь сделать для меня. Отдай нам то, зачем мы пришли, и я тебе обещаю, что мы уйдем. А ты останешься здесь и сможешь уйти потом, когда убедишься в том, что ничто тебе не угрожает.
– Отдать вам Венец в обмен на собственную жизнь? Вы хотите, чтобы я от вас откупился, как делают побежденные? Славное предложение, нечего сказать! А как наполнено оно уважением, о котором ты тут толковал!
Патриарх со злости заскрипел зубами, но сумел проглотить свое злословие.
– Неужто в роду людей больше не рождается никого, кроме глупцов? – произнес он наконец. – Отчего ты так жаден? Неужто призрачная надежда на то, что ты сможешь стать Королем, для тебя важнее шанса остаться в живых? Ты же понимаешь, что мы не уйдем, пока не получим то, зачем пришли. А если ты отдашь нам Венец, Ключ и Деву, мы отпустим тебя. В противном случае… мы можем долго стоять здесь и ждать, пока ты не помрешь с голоду, например. Неужели же королевская корона тебе дороже собственной жизни?
– Да, ты прав – в роду людей все больше рождается глупцов, – печально подтвердил Король. – А мы с тобой говорим на разных языках, и не можем понять друг друга.
– Так объясни мне, – крикнул Патриарх. – Я постараюсь понять.
– Скажу просто – я скорее сдохну тут, чем отдам тебе то, что ты просишь. И вовсе не потому, что я жаден. Просто я сделаю все, чтобы ваш Король никогда не смог так себя называть – Королем. Ты зря стараешься, наорг. Я уже все решил. Тебе не уговорить меня. Считай, что я просто упрямый, как осел.
Патриарх даже побагровел от злости.
– Упрямый мальчишка! – выкрикнул он уже безо всякого почтения. – Лучше согласись со мною, ибо я не стану больше повторять своего предложения! Сохрани свою жизнь!
– Это ты глуп, если думаешь, что я хоть на миг поверю тебе. С печатью Короля на руке, и со знанием о том, что Король хотел сделать с верными ему Проклятыми, я не могу долго прожить. А после моей скоропостижной смерти, которая произойдет где-нибудь в другом, не в этом месте (чтобы никто тебя не смог обвинить во лжи), ваш Король придет и все снова погрузится во мрак. Нет, этого не будет никогда!
Патриарх разразился злорадным хохотом.
– Никогда – какое суровое слово! – произнес он. – Да что ты можешь?!
– Пока что только я кое-что и мог, а ты только грозился, – напомнил Король .
– Сиди там, глупец! Сиди; рано или поздно ты умрешь от голода – или твои люди против тебя взбунтуются и выдадут тебя вместе с твоими драгоценностями. И тогда мы получим то, что нам нужно.
– Русские не сдаются! – выкрикнул я, кривляясь, и мой крик был смешной и жалкий. Патриарх поморщился от омерзения, но проигнорировал мое выступление.