КИНФ БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ВТОРАЯ. СОЗВЕЗДИЕ ПАКЕФИДЫ

Квилессе

И Черный это понял, когда проехал мимо, обдав презрением этих рафинированных аристократов, чья фиолетовая кровь выродилась и уже не горела смелостью.

Вечером был пир и танцы. Черный, как герой дня, щеголял в свих брильянтах, и его прекрасный благородный праздничный плащ из красивого черного материала задевал танцующих рядом с ним дам.

Кроме приглашенных на это знаменательное событие Драконов были тут и люди – среди первых и самых важных гостей я узнал и того человека, что в суде был в мантии. Он сидел неподалеку от трона Государя и производил впечатление человека очень довольного жизнью, хотя на нем не было ни единого камешка, и даже драгоценную застежку

на его фиолетовой мантии ему заменили на какую-то невзрачную медную пряжку. Он уважительно улыбнулся мне, когда заметил, что я на него смотрю.

И поднял в приветственном жесте свой бокал.

Беспечный Черный мог и не заметить, но я-то видел (несмотря на то, что вокруг тебя увивались местные красавицы и то и дело награждали тебя поцелуями?!), что сей господинчик слишком близко сидит к Дракону, и они время от времени что-то оживленно обсуждают, поглядывая на веселящегося, ничего не подозревающего Черного. Человек что-то говорил Дракону, а тот согласно кивал головой. И тоже поглядывал на Черного.

Это был не то чтобы тревожный знак – но и не очень обычный. Что-то готовилось специально для Черного, а он, развлекаясь первым в его жизни балом, заигрывая с хорошенькими дамами, не замечал сгущающихся над его головой туч.

Вечером, когда отыграла музыка и гости разъехались по домам (кстати, уехал, откланявшись, и высокородный господин в мантии, а я-то почему-то решил, что он непременно останется), состоялся разговор.

Черный пришел к Государю весьма веселый. К рукаву его был прикреплен маленький букетик цветов, перевязанный крохотной тонкой атласной ленточкой – знак того, что какая-то дама признавалась ему в своих нежных чувствах, – и в своем блистающем наряде он теперь весьма походил на статного принца, а не на засранца из провинции.

– Сын мой, – произнес Дракон, – я счастлив, что теперь я так могу тебя называть, и горд, что ты – именно мой приемыш.

Черный напрягся. Такая цветистая фраза наверняка была ложкой меда перед горькой микстурой.

– Но твой высокий титул теперь и отныне накладывает на тебя определенные обязанности, – ага, вот оно!

– Я, мой господин, всегда готов исполнять их, как бы трудны они не были, – осторожно ответил Зед. Дракон покачал головой, словно обдумывая, как бы половчее сказать то, что надобно.

– Ты знаешь, что многие люди тебя уважают и даже боготворят, – произнес Дракон. – И, видят боги, ты многое для этого сделал!

– Но есть и недовольные, так?

– О, да. И все бы ничего – в конце концов, кто обращает внимание на какие-то разговоры из толпы, когда говорящий прячет свое лицо, но он не прячет! Проще говоря – знать – не все, но многие, – отказывается тебя признавать.

Черный помрачнел.

– И это тоже было бы ничего – в конце концов, у нас свои войска, и мы, правящие дома, давно привыкли не полагаться на их помощь и поддержку в случае войн… Дело тут в другом. Это непочтение вносит раскол в общество, общество людей. Они уже не едины в своем отношении к тебе; они начинают задумываться – и мысли их не всегда разумны и невинны. Словом, сегодня я слышал слова – очень мудрые слова! – о том, что тебе следовало бы поискать союзников среди тех, кто носит фиолет. Тебе следует сделать такой шаг, после которого бы тебя признали как равного среди них.

– Что же это за шаг?

– Женись; сегодня это предложил господин Алирод. Ты его знаешь, точнее, видел в суде. Он встал на твою сторону и искренне желает тебе добра и поддержит тебя всегда, но он один – этого слишком мало. А если бы ты был женат на его дочери – это было

бы совсем другое дело! Он очень знатный человек, очень. Настолько, что даже имеет право носить серебро и золото подобно тебе. И не за всякого готов отдать свою дочь. Точнее – еще в прошлом году он отказал всем, кто к ней сватался, а там были очень знатные господа! Такой брак заставил бы замолчать твоих недоброжелателей. В народе ходят слухи, что ты благородного происхождения, а такой брак только упрочил бы их, если б господин Алирод отдал тебе свою дочь, при том отказав многим, как я уже говорил, – Алкиност с прищуром посмотрел на Черного. – Если честно, то я не понимаю, почему ты это отрицаешь.

– Потому что это не так, – упрямо ответил Черный.

– Хорошо; а что скажешь насчет брака?

– Но я молод, мне рано жениться!

– Молод?! В шестнадцать лет – молод?! Тем более, что в благородных семьях принято браки заключать чуть ли не с пеленок!

– Но, государь, – в отчаянье произнес Черный, – я же не знаю… эту женщину. Как я могу на ней жениться?! И она меня не знает.

– Ну, она-то, положим, знает – и даже, кажется, влюблена. Она видела тебя на турнире. Кроме того – слава о твоих подвигах гремит на все Мирные Королевства, и любая девушка грезит о таком герое, как ты. И она – не исключение. Иначе бы её отец не предложил бы такое.

– Понятно! Благородная девица изволила влюбиться, – с горечью произнес Черный, – а её отец тут же решил подарит ей такую интересную игрушку!

Дракон усмехнулся:

– Наверное, ты и в самом деле еще юн для брака и потому так трепетно к нему относишься. Будь ты постарше и поциничнее, ты бы вспомнил о том, что ты – знатнее, и это ты, по идее, приобретаешь дорогую игрушку… вспомнил бы ты и о том, что господин вовсе не обязан быть добр к своей жене – я часто вижу это среди вас, людей. Он вообще может не видеть её всю жизнь – за исключением, конечно, того момента, когда надобно произвести на свет наследника… В конце концов, и этого можно не делать – ты просто можешь потом взять себе другую жену, по своему вкусу, а этот брак навсегда останется просто политическим ходом. Ты принц Дракона, в тебе моя кровь, ты переживешь свою жену настолько долго, что не успеешь и состариться, когда она отправится к праотцам – к чему же тебе так переживать из-за такого ничтожно короткого отрезка твоей жизни?!

– А еще ты имеешь право через год дать ей развод, – припомнил я. – При условии, конечно, что ты оставишь её невинной и признаешь, что женился на ней из уважения. Так скажем, сделал ей такой изысканный комплимент.

Черный все равно выглядел мрачным.

– Ну так что? – спросил Алкиност.

– Скажи своему господину Алироду, что я согласен, – упрямо ответил он, и я понял, что юной госпоже принцессе замужем будет несладко. – Но пусть он знает – я заключаю действительно политический брак, и как сказал Торн, делаю невесте просто комплимент. Через год последует развод. Я не прикоснусь к ней.

Дракон улыбнулся в усы.

– Говорят, она прехорошенькая, – напомнил он. Черный был непреклонен:

– Мне это безразлично. Я не люблю её, а это её сватовство…

– Говорят, люди легко влюбляются, если один из них этого хочет.

– Нет!

– О, дитя мое! Да что же это такое… люди в этом мире только тем и занимаются, что женятся! Знал бы ты, сколько браков заключается – и по любви, и не по любви, и политических, и выгодных! И сколько жен берет один человек – Дракону и не снилось такое! Что за страх у тебя перед тем, на что остальные люди смотрят весьма обыденно и спокойно?!