Китайская классическая "Книга перемен"
Шрифт:
Если у Кун Ин-да мы видим лишь зачатки филологической критики, то ее как таковую мы находим в трактате Оу-ян Сю "Вопросы юноши о "Книге перемен"" [296] . Это, собственно, первый критический трактат о "Книге перемен". Мы, к сожалению, не располагаем даже в настоящей специальной работе достаточным местом для того, чтобы дать полный перевод этого трактата, и потому ограничиваемся лишь изложением его по пунктам.
1.Теория о "четырех качествах" [297] , развиваемая в комментарии "Вэнь янь чжуань", который традиция самым упорным образом связывает с именем Конфуция, фактически не имеет никакого отношения к нему, ибо это слова My Цзян, матери князя Чэн из царства Лу. Они помещены в "Цзо чжуани" под 9-м годом (и 5-й луной) Сян-гуна (564 г. до н.э.).
296
Цит. по:
, 1933, цз. 4, с. 2–10.
297
2.В тексте третьей черты первой гексаграммы явная, но никем не замеченная лакуна. Лакуны вообще не редкость в "Книге перемен".
3.Символика чисел 6, 7, 8 и 9 должна пониматься как обозначение черт изменимых (6 – иньи 9 – ян)
4.Существует противоречие между предсказаниями гекс. №3 по самому афоризму и по интерпретации его в "Туань чжуани" и "Сян чжуани". Противоречие объясняется тем, что эти тексты обращены к разным людям: "не действуй" обращено к рядовому человеку, а "действуй" – к благородному человеку (цзюнь-цзы).
5, 6.Дается комментарий к гекс. №4 и 5.
7.Дается комментарий к гекс. №6 и поясняется необходимость слов "хулы не будет", помещенных в тексте.
8-36.Даются комментаторские объяснения противоречивых и темных мест в ряде гексаграмм. Эти пункты не содержат существенного материала и носят случайный характер, поэтому мы их опускаем, зато большее внимание уделяем следующему пункту (37).
37 а)Вопреки традиции, утверждается, что не только "Си цы чжуань" не принадлежит Конфуцию, но и остальные приложения не имеют ничего общего с ним; более того, это вообще разрозненные и спутанные суждения, не принадлежащие одному человеку [298] .
298
Так как это место в трактате Оу-ян Сю играет большую роль, приводим его полностью:
.
"Юноша спросил: „Разве "Си цы [чжуань]" не составлена совершенномудрым человеком (т.е. Конфуцием. – Ю.Щ.)?- – Я отвечал: „Разве только "Си цы [чжуань]"?! И "Вэнь янь [чжуань]", и "Шо гуа [чжуань]", и все, следующее за ними, сочинено не совершенномудрым человеком, а [представляет собою] смесь разных толкований, которые даже не принадлежат одному человеку. Исследователи "И [цзина]" в старину неразборчиво приводили [материалы] для обоснования своих рассуждений и толкований, и их толкования не [принадлежат] одной школе.
Поэтому они то совпадают, то различаются, то верны, то неверны. И если выбирать их без тщательного внимания, то [можно] дойти до того, что будет нанесен вред классической книге и будут введены в заблуждение поколения. Однако есть [в них и то, что] примыкает к классическим книгам совершенномудрых и основывается на них. Эта традиция существует уже издавна, но нет возможности проследить ее истоки и отделить в ней истину от лжи. Поэтому даже мужи, обладающие просветленной мудростью, то жадно стремятся к сложным и обширным рассуждениям и теряются в пышных и блестящих фразах, то полагают, что [традиция] разрешает сомнения. В этом благородному человеку [следует быть] осторожным! Поэтому я никогда не включал свои мысли в их среду".
37 б)До этих мыслей Оу-ян Сю дошел совершенно самостоятельно, не имея соответствующей учительской традиции.
37 в)В "приложениях" такое множество повторений, плеоназмов и т.п., что невозможно в них признать стиль Конфуция. Ясно также и то, что они не могли быть написаны одним человеком. Это скорее набор цитат разных авторов, имена которых не сохранились. Кроме того, набор этот произволен и необдуман [299] .
37 г)Стиль Конфуция, как он известен по "Чунь цю", прост и глубок. В нем совершенно недопустимы плеоназмы и двоякое толкование одного и того же [300] . И в то же время так называемые "четыре качества" объясняются то как четыре самостоятельных слова, изолированные в синтаксическом отношении, то как единая и неделимая фраза. Допущение, что так истолковано одним и тем же человеком, противоречит здравому смыслу.
299
Чтобы пояснить, что Оу-ян Сю разумеет под повторением, приведем хотя бы частично его слова (с. 8б): "Юноша сказал: „Осмелюсь спросить об этом в общих чертах-. – Я ответил: „Под первой сильной чертой гексаграммы Цянь [I] сказано: "Нырнувший дракон. Не действуй!" Совершенномудрый человек [не обязательно Конфуций; Оу-ян Сю говорит об анониме. – Ю.Щ.] в "Комментарии образов" говорит: "Сила света находится внизу [гексаграммы]". Как тут не сказать, что этот текст уже ясен и смысл его достаточен? Но автор "Вэнь янь [чжуани]" еще говорит: "Это – тот, кто обладает достоинством дракона и скрывается". Далее он говорит: "Сила света находится внизу [гексаграммы]". Или еще: "Веяние света погружено и спрятано"; и еще: "Нырнуть – это значит скрыться и не показываться" (далее длинный пассаж, приводящий такие же тавтологии из "Си цы чжуани". – Ю.Щ.). Сказать, что это исходит от одного человека, это значит сказать нечто спутанное, расплывчатое, неразборчивое и мелочное. Если же вслед за этим приписать это совершенномудрому человеку [Конфуцию], то это будет особенно крупной ошибкой-". Материал, приводимый Оу-ян Сю, достаточно убедителен, чтобы после него еще раз всерьез возвращаться к "авторству Конфуция".
300
В последнем Оу-ян Сю не совсем прав. Вспомним хотя бы различное понимание "Чунь ню" в "Цзо чжуани" и "Гун-ян чжуани". Несмотря на это, его положение остается в силе, ибо речь идет не о комментаторах, а о тексте.
37 д)В "Си цы чжуани" выражены две версии происхождения триграмм. Одна представляет дело так, будто бы Фу-си получил их как дар свыше [301] . Другая версия утверждает, что Фу-си сам составил их, исходя из собственного восприятия мира (наблюдения, сделанные при созерцании следов животных и птиц, и отсюда – размышления о внешнем мире и о самом себе). Кроме того, в "Шо гуа чжуани" дается еще одна версия, – что триграммы выросли в практике гадания. Допущение единого автора для всех этих версий также противоречит здравому смыслу. Вернее полагать, что это осколки споров различных комментаторских школ, забытых впоследствии [302] .
301
В виде
Хэ ту– чертежа, вынесенного мифическим чудовищем из Желтой реки.
302
Три версии происхождения "И цзина", приводимые Оу-ян Сю, важны для понимания того, что уже в древности наблюдалось различное отношение к этому памятнику. Одни видели в "И цзине" нечто, основанное на чудесном откровении, преподанном людям через "Письмена Ло" и "Чертеж Хэ", т.е. через таинственные знаки на спине волшебной черепахи, вышедшей из реки Лошуй, и дракона-коня, вышедшего из реки Хуанхэ. Другие стремились понять "И цзин" рационалистически, как результат наблюдений над действительностью – над миром "Неба" и "Земли". Третьи связывали "И цзин" с культурной историей, с жизненной практикой, считая, что в нем отражена определенная система гадания. Собственно, именно это и имеет значение для истории понимания "И цзина", а не споры о Фу-си, Вэнь-ване, Чжоу-гуне и Конфуции как "авторах" различных частей этого древнего памятника. Эти споры важны только в том смысле, что на деле это дискуссия о времени сложения различных частей памятника, о самом его составе. – Н.К.
37 е)Если вообще невозможно допускать единство авторства "приложений", то, в частности, недопустима традиция об авторстве Конфуция.
37 ж)Из этих теорий как рациональное зерно можно принять лишь то, что учение о "четырех качествах", изложенное в "Вэнь янь чжуани", – фикция, что миф о даровании триграмм свыше – фикция и что традиция мантики, хотя и известна нам, но не засвидетельствована Конфуцием.
37 з)И тем не менее все эти "приложения" не лишены пользы; следует только помнить, что они – комментарии, а не основной текст [303] . До эпохи Хань они назывались "Да чжуань" ("Великий комментарий"), и лишь во время второй династии Хань (не с Сы-ма Цяня ли?) получили название "Си цы [чжуань]". Неверно то, что они монолитны и исходят от Конфуция, но верно то, что в них есть ценные для исследователя мысли, ибо они еще не очень удалены во времени от эпохи создания основного текста. Надо только обеспечить критический подход к ним.
303
Это положение и мы кладем в основу наших суждений о памятнике в целом, как он издается теперь. В нем необходимо выделить основной текст. Но мы идем дальше, различая три диахронических слоя его.
37 и)Поскольку My Цзян из Лу гадала по "Книге перемен" и получила ответ в форме учения о "четырех качествах" за 15 лет до рождения Конфуция, ясно, что соответствующая цитата в "Вэнь янь чжуани" не слова Конфуция.
37 к)Недопустима мысль, что автор "Цзо чжуани" вставил в свой текст слова будто бы Конфуция о "четырех качествах" из "Вэнь янь чжуани". Этим он сделал бы свой текст лишь менее авторитетным, ибо невозможно включать в текст, приписанный уже немолодому Конфуцию, слова, которые прозвучали еще до того, как он родился. Во времена составления "Цзо чжуани" Конфуция не считали автором "Вэнь янь чжуани". Поэтому цитата из "Вэнь янь чжуани", включенная в текст "Цзо чжуани", никого не смущала. Теория, что Конфуций – автор "Вэнь янь чжуани", – позднейший вымысел.
37 л)Попытки примирить противоречивые версии происхождения триграмм настолько натянуты, что следовало бы покарать тех, кто вздумает их утверждать. Между прочим, версия "человеческого" происхождения триграмм развита в "Си цы чжуани" подробнее, чем теория "чудесного" их происхождения.
37 м)Натянута и приукрашена элементами чудесного версия мантического происхождения триграмм. Но триграммы могут быть поняты и рационально, без обращения к мантике [304] .
304
Мы, однако, склонны думать, что "мантическая" теория происхождения триграмм ближе других к действительности. Ибо практика гадания, как мы уже видели, засвидетельствована достаточно хорошо. Во всяком случае, это лучше, чем обращаться к фигуре Фу-си, которого, по "человеческой" теории Оу-ян Сю, приходится считать изобретателем триграмм.
37 н)Было бы, однако, ошибочным отрицать влияние конфуцианской школы на авторов "Десяти крыльев". Только влияние это отнюдь не всестороннее: в таких текстах, как "Шо гуа чжуань" и "Цза гуа чжуань", отразилось влияние не конфуцианской школы, а школы гадателей.
Таково в общих чертах содержание трактата Оу-ян Сю. В нем мы видим серьезный критический подход к проблеме. Однако его трактат оказал на последующих ицзинистов лишь незначительное влияние, которое свелось, в сущности, лишь к тому, что некоторые из них не считали уже возможным подчеркивать авторство Конфуция. В остальном же "Книга перемен" воспринималась по-прежнему лишь с философской стороны, без учета воззрений Оу-ян Сю. Так, вскоре после смерти Оу-ян Сю появился комментарий, которому суждено было играть ведущую роль на протяжении столетий как в Китае, так и в Японии. Это комментарий Чэн И-чуаня (1033-1I07) [305] Достаточно прочитать предисловие к нему, чтобы выяснить точку зрения знаменитого ицзиниста: ""Перемены"" – это изменчивость, в которой мы меняемся в соответствии с временем, для того чтобы следовать Пути мирового развития. Книга эта столь широка и всеобъемлюща, что через нее мы надеемся встать в правильное отношение к законам нашей сущности и судьбы, проникнуть во все причины явного и сокровенного, исчерпать до конца всю действительность предметов и событий и тем самым указать путь открытий и свершений. Да, можно сказать, что совершенномудрые авторы ее достигли наивысшего в своих заботах о последующих поколениях. Хотя мы уже далеки от тех древних времен, но до нас еще сохранились завещанные ими основные тексты. Однако толкователи прежних времен утратили их смысл и передали лишь слова, а их последователи только произносят эти слова и забывают об их сути. Начиная со времени династии Хань традиция этого учения, пожалуй, уже не существует. Я, живущий на тысячелетие позже, боюсь, что такое писание померкнет и исчезнет, и я хотел бы, чтобы люди будущих времен по этому течению взошли к его истокам. Вот причина создания данного комментария.
305
– "И чжуань" – комментарий написан, вероятно, в конце 90-х годов XI в.
"В "[Книге] перемен" есть четыре пути к совершенной мудрости: [1] через слова подойти к пониманию текста изречений; [2] через действия подойти к пониманию изменчивости; [3] через устройство орудий подойти к пониманию образов и [4] через гадание подойти к пониманию предсказаний" [306] . Закономерность в нарастании и в убывании счастия и несчастия, путь движения вперед и назад, сохранности и гибели, – все это полностью содержится в афоризмах "Книги перемен". Вникая в афоризмы и исследуя гексаграммы, мы можем познать изменчивость, и в них уже заключены и образы, и предсказания. "Благородный человек (цзюнь-цзы) в периоды покоя созерцает образы и вникает в афоризмы, а во время действия он наблюдает изменчивость и вникает в [суть] предсказаний" [307] . Возможно, поняв афоризм, не понять его идеи, но невозможно, не поняв афоризма, проникнуть в его идею. Самое скрытое в ней – ее закономерность, а самое явное – ее образ. Но сущность ее и действие едины в своем истоке, ибо нет промежутка между тайным и явным. Если мы созерцаем их в их взаимопроникновении и тем самым осуществляем узаконенный порядок дисциплины, то в этих афоризмах будет заключено решительно все. Поэтому тот, кто хорошо [понимает] учение, добиваясь [смысла этих] слов, непременно исходит из ближайшего (т.е. непосредственно данного. – Ю.Щ.). Тот же, кто поступает иначе, чем исходящий из ближайшего, ничего не понимает в словах. То, что я передаю, – это афоризмы. А обрести идеи, исходя из афоризмов, это уже зависит от самого человека. В царствование Сунов, второй год Юань-фу (1099), первую луну. Чэн И из Хэнани".
306
Поскольку этот нелегкий текст может быть передан иными словами, поясним, что в нем речь идет о четырех способах понимания содержания "Книги перемен". Во-первых, чисто филологический путь, исходящий из точного понимания терминологии памятника и ведущий к правильной оценке текста. Во-вторых, путь практической деятельности, в которой непосредственно познается "закон изменчивости" (мы бы сказали – движения). Это возможно потому, что "Книга" считалась ицзинистами содержащей учение, которое отражает мир адекватно. Поэтому изучающий на практике изменчивость мира изучает тем самым основной закон в учении "Книги перемен". В-третьих, по мнению Чэн И-чуаня, к пониманию образного содержания памятника ведет построение орудий, согласованное с образами гексаграмм; иначе говоря, в данном случае речь идет о созидательной деятельности человека в мире, в которой он должен сообразоваться с закономерностями, выраженными в образах гексаграмм. Наконец, в-четвертых, понимание "Книги перемен" возможно через изучение ее предсказаний, которые понимаются в практике гадания Необходимо отметить, что в данной фразе Чэн И-чуань повторяет слова "Си цы чжуани" (I, 10), с которыми он, по-видимому, совершенно согласен. Слова эти как цитата взяты нами в переводе в кавычки.
307
"Си цы чжуань", I, 2.