Клад отца Иоанна

Приключения Пашки и Жорки, уже знакомых нам по роману «Девочка Прасковья», продолжаются. Во время летних каникул в православном лагере они участвуют в восстановлении разрушенного храма. К ним попадает зашифрованная схема расположения места захоронения старинных храмовых икон, богослужебных книг и церковной утвари, бережно спрятанных от безбожных властей настоятелем храма отцом Иоанном, впоследствии репрессированным. Ребята начинают поиск клада, с целью возвращения храму утраченных святынь. Одновременно клад ищут преступники, промышляющие хищением церковных ценностей...

Анатолий Иванович Лимонов

КЛАД

роман для юношества

...Окружайте, люди, себя, опоясывайтесь малыми делами добра - цепью малых, простых, легких, ничего вам не стоящих добрых чувств, мыслей, слов и дел. Оставим большое и трудное, оно для тех, кто любит его, а для нас, еще не полюбивших большого, Господь милостию Своей приготовил, разлил всюду как воду и воздух, малую любовь...

Архимандрит Иоанн Крестьянкин

ПРОЛОГ

«На острове Парос, что в Эгейском море, был благолепный с виду храм во имя Пресвятой Владычицы нашей Богородицы. Однако весь тот остров, в том числе и храм, неизвестно почему опустел и сделался обиталищем уже не людей, но зверей. Однажды охотники, жившие на приморской горе, называемой Эввея, сговорились поехать на корабле на тот пустой остров - для ловли зверей, ибо на острове было множество оленей и коз. Доплыв до острова, охотники с оружием своим сошли с корабля и пошли по острову, отыскивая добычу. Между ними был один охотник богобоязливый и пекущийся о своем спасении. Отделившись от своих спутников, он один ходил по пустынному острову, выслеживая зверей, и, найдя упомянутый запустелый храм, вошел туда и стал молиться, как умел, ибо был человек простой и неграмотный. Кладя поклоны и молясь, он увидел на земле маленькую ямку и в ней воду, а в воде были намочены зерна подсолнечника (этого растения на том острове росло много), и подумал он про себя: «Здесь есть какой-то раб Божий, питающийся этими семенами!». Однако охотник немедленно вышел из храма, спеша догнать своих спутников. Товарищи его пробыли на острове несколько дней, наловили оленей и коз, сколько хотели, и уже с большою добычею возвращались из пустыни на корабль. Тогда вышеупомянутый охотник опять отделился от спутников и вошел в храм помолиться Пречистой Богородице; к тому же он надеялся увидать того, кто намочил в воде подсолнечные зерна. Когда он, стоя посреди храма, молился, то увидал по правую сторону святого престола густые сети паутины, а за ними какое-то существо, как бы ветром колеблемое. Желая узнать, что это колеблется за сетями паутины, он подошёл и хотел снять паутину, но тотчас услышал голос:

– Стой, человек, не подходи ближе, мне стыдно, так как я - нагая женщина!

Услышав это, охотник испугался и хотел бежать, но от великого страха не мог; ноги его тряслись, волосы на голове его поднялись и сделались острыми, как терния, - и стоял он в ужасе. Придя несколько в себя, он дерзнул спросить:

– Кто ты, и как живешь в этой пустыне?

И снова услышал голос, раздававшийся из-за сетей паутины:

– Прошу тебя, брось мне одежду, и, когда я прикрою наготу свою, тогда, сколько Господь повелит мне, поведаю тебе о себе.

Сняв с себя верхнюю одежду, охотник положил её на земле, а сам вышел из храма. Подождав немного, пока жена та наденет его одежду, он снова вошел и увидел её стоящею на том же месте, на котором была и прежде. Вид её был очень страшен, так как она имела только подобие человеческое. Не было в ней видно живого человека, но вся она была как бы мертвец: кости покрыты только кожею, волосы - белые, лицо - черное, очи - глубоко впавшие. И вообще весь вид её был, как вид лежащего во гробе мертвеца; она едва только дышала и могла лишь тихо говорить. Взглянув на неё, охотник ещё более испугался и, упав на землю, стал просить у жены сей молитвы и благословения. Тогда, обратившись на восток, она подняла руки свои и стала молиться; не мог охотник слышать слов молитвы её, слышал только тихий голос, возносящийся к Богу. Затем, обратившись к нему, святая сказала:

– Бог да помилует тебя, человек. Скажи мне, чего ради пришёл ты в пустыню эту? Какая нужда у тебя на этом пустынном острове, на котором не живёт никто? Но так как, думаю, Господь привел тебя сюда ради моего смирения, и ты желаешь узнать обо мне, то я всё тебе открою. И начала рассказывать так:

– А ваш билетик, молодой человек?»

Я вздрогнул и, удивившись не меньше того охотника, поднял глаза. Прямо передо мной возвышалась довольно упитанная тётенька в железнодорожной форме и с небольшой кожаной сумочкой через плечо.

– Что вы сказали?
– переспросил я.

– Билетик ваш!
– уже весьма раздражённо повторила подошедшая.

– А, извините, я сейчас, - спохватился я, поняв наконец чего от меня хотят, и полез в карман бриджей.

Однако билета там почему-то не оказалось. Я виновато улыбнулся и, переложив книгу из руки в руку, сунул ладонь в другой карман. Но и там было пусто.

– Что такое!? Неужто потерял?!
– подумал я.
– Только этого мне ещё и не хватало! Сейчас такой писк поднимется, и доказывай, что ты не верблюд...

Женщина сделала более решительное лицо и надвинулась на меня.

– Ну и ..?
– строго спросила она.
– Где же ваш билетик?

– Да тут он где-то... затерялся...
– отозвался я и, снова переложив книгу из руки в руку, опять полез в уже проверенный карман. Контролёр, видно решив, что я самый обычный «заяц» и что специально тянул время, чтоб добраться до ближайшей остановки, встала так в тесном проходе вагона, дабы я, чего доброго, не дал стрекача, так и не заплатив за проезд.

– А вы его ваще-то брали!?
– снова спросила женщина в форме и, поправив сумку на боку, зачем-то расстегнула её, будто намереваясь извлечь оттуда наручники или «кольт» 38-го калибра.

И тут я внезапно вспомнил, что сунул этот треклятый билетик в нагрудный кармашек своей тенниски.

– А как же!
– радостно отозвался я и, в третий раз переложив в руках толстую книгу, извлек на свет Божий изрядно помятый проездной документик.

– Что я «бомж», что ли, какой-то!
– добавил я обиженно и протянул билет контролёру. Женщина брезгливо повертела его в своих толстых пальцах, затем надорвала один конец и вернула обратно, разочарованно вздохнув. Она резким движением застегнула сумку и буркнула:

– Кто ж вас знает? Тут всякие ездят...

– Кто это всякие? Я, что ли?!
– хотел уж было я в отместку за нехорошие подозрения уколоть контролёра, но, подумав, что негоже христианину вступать в подобные перепалки и что более полезно стойко и молча сносить любые оскорбления и огорчения, сыплющиеся извне, как, например, призывал святой апостол Павел коринфян в своём послании к ним: «Для чего бы вам лучше не оставаться обиженными? Для чего бы вам лучше не терпеть лишения?», расслабился и снова открыл книгу. Однако, вспомнив, что мало не делать зла и что нужно ещё творить и добро, я вновь поднял голову и громко сказал отходившей от соседних сидений женщине в форме: