Клад стервятника
Шрифт:
Полусгнивший, сожранный коррозией лист доски объявлений покрывали разного размера и формы огрызки листков, исписанные сообщениями совершенно иного типа. Луч остановился перед ним и бегло просмотрел обрывки посвежее, с виду — наклеенные недавно. Любая зонная информация стремительно теряла актуальность в течение максимум недели, а то и нескольких суток…
«Удав жду тибя наше место Субота утро Кенарь», «Иду Радар ищу напарнека Бусурманка», «Група на Рыжый лес присаединяйтес сбор у Чапая завтра полдинь», «Продаю ЗАРЯ комбез о цене сговоримся Пельмен», «Куплю БАТАРЕЙКУ Васяня Тощий», «Анка иду Бар жду неделю Патом уйду Твой Бизон», «ЛИМАНСК нада свежая инфа Харашо плачу Касатка»…
Будничное существование зонных бродяг, предпочитающих не заглядывать дальше завтрашнего дня. Максимум до субботы. Дожить бы…
«Но даже в этой короткоживущей вселенной правит верховное божество по имени Деньги. Ничего не меняется в мире людей. Даже когда сам он мутирует и становится другим…»
Сокрушённо покачав головой, Луч отправился дальше, к разваленной дежурке, служившей некогда укромным местечком сторожевым вохровцам. Уголком, где можно было спокойно принять на грудь поллитру, смачно зажевать сочными шкварочками и всхрапнуть до утра.
В той стороне горели три костра, оттуда доносились дребезжащие звуки рассохшейся шестиструнки. Народ, собравшийся у костров, сидел и слушал нехитрые переборы чернявого пышноусого сталкера, который что-то гундосил себе под нос, пытаясь вспомнить слова песни. Кто-то из собравшихся прихлёбывал чаёк из пошарпанных дюралевых кружек, кто-то просто курил.
В посёлке у причала сталкеров, на удивление, тусовалось гораздо больше, если сравнивать с датой последнего визита Луча сюда. Неужели пираты наладили легитимную, как бы, переправу? Что-то с трудом верится. Матёрые акулы золотыми рыбками не становятся… так быстро, во всяком случае. Не за год. Хотя, конечно, иногда и год вечностью казаться может. Вот как прошедший — ему показался.
— Здорово, человеки, — Луч остановился у одного из костров, — погреться, потрещать возможно?
— Падай, борода, чего ж не? Видать, трепануло тебя неслабо давеча, — отозвался средних лет сталкер со шрамом на лице и указал на разодранный бок комбинезона. Лицевое «украшение» мужчиной было получено ещё в дозонной житухе. Или артефакта нужного не случилось под рукой… не всем везёт.
— Что да, то да. С каждым годом, гляжу, всё больше и больше пролезает сюда нечисть с Зоны… Обратили внимание?
Собеседник пожал плечами, дескать, а оно мне надо? Отозвался другой, звонкоголосый блондинчик, из молодых:
— Поди разбери, какая скотина зонная, а какая здешняя… «И то. Чтоб разобрать, надо знать… с моё побегать от зонных тварей…»
Луч опустил на землю пак с «Булатом», поставил рюкзак, и сам уселся рядом с ними, скрестив ноги. Катана за поясом мешала, Луч вытащил меч и собрался было сунуть за спину, под заплечный ранец старого бронекомплекта, с которым не спешил расставаться.
— Ух-ты, мечара какой, дай глянуть! — У ешё одного молодого, соседа слева, заблестели глаза. — Где взял?
— На, глянь, за просмотр сигаретка. — Луч тыкнул пальцем в пачку «Примы», торчавшую из соседского кармана.
— Бери пару, и так бы дал. — Сосед протянул табачные палочки и взял самурайский меч…
Катану передавали из рук в руки под тихие «эх», «ух», «ыч» и «тынь-дынь».
Луч чиркнул заветной Шуткиной зажигалкой, втянул дым и дзенькнул крышкой, прикрывая горящий фитиль драгоценного подарка. Вместе с выпущенной обратно в воздух струёй дыма улетучились раздражение и злость, вызванные общением с перекупщиком. Наконец-то сталкер чувствовал себя посреди своих. Возникло ощущение некоторого душевного комфорта. Тёплая компания, хоть и новичков много. Следующую порцию дыма Луч выпустил через ноздри, закрыв глаза. Попустило окончательно.
— А кто там на «Чапаеве» нынче заправляет?
Кинул он вопрос в толпу, после ряда колец густого дыма.
— Ежели ты про старый речной трамвай, так он затонул, сгнил в труху. А ежели Семёныча ищешь, то он отстроился на берегу и заведение туда перетащил, — ответил сталкер со шрамом на лице.
— Спасибки. А что тут вообще в последнее время за движения? Смотрю, нашего брата поболее в этом районе стало, никак переправу кто здесь наладил?
Сталкеры переглянулись нерешительно. Тот, что со шрамом, оглядел строения за спиной, высматривая какого-нибудь шпиона, что ли… придвинулся ближе и зашептал:
— А ты, собстнна, и не назвался-то… Кто таков будешь?
— Коль знаешь сталкера такого, Лучом кличут, то он поручиться может за мою персону, — ухмыльнулся Луч.
— Ну, слыхали про такого. А ты кем ему приходисся, раз уверен, что он за тя поручается?
Мужик со шрамом подкурил сигаретку и выпустил дымок вниз, прикрывшись ладонью. Чисто сталкерский, привычный жест. Опытный бродяга, похоже, но вот Луч его меченую физию зрит впервые… Зона вроде небольшая, и давно он в ней ходит, однако всех до единого не упомнишь, не увидишь. Несмотря на постоянную УБЫЛЬ, общее количество обитателей мало того что не снижается, а растёт помаленьку.
— Ему я прихожусь им самим. — Луч выпустил два маленьких колечка дыма и посмотрел на меченого через них, как сквозь очки; затем ответил на немой вопрос сталкеров (даже гитара стихла): — А лучемёт рейдерша упёрла, майерша Селеста. Встречали ту суку?
— Да, был вчерась отряд… Бухали ночью. Лихач к майёрше энтой подкатить спробовал… папой ужо не будет. Могла б просто сказать «нет». Точно, сука!
Ответил пацан с гитарой, сидевший у соседнего костра. Тренькнув ля минором, исполнил на одной струне символичную похоронную мелодию: «Ту сто четыре… хороший самолёт…»
— Здорово, человеки. — В эту секунду к кострам подошёл ещё один сталкер, парень лет двадцати пяти, круглолицый, лысый абсолютно и страшно лопоухий. Последний раз Луч встречался с ним в Зоне, неподалёку от Лиманска. Тогда он от бандюков помог ему отстреляться… Клоун — его погоняло зонное.
— Прикиньте, встретил двух мальков, болтают, что у «Руслана» вьетского были и стадо вальнули снорочье, да ещё от курных смылись!
Говорил он, интенсивно жестикулируя и гримасничая, в лицах показывая, как хвастуны стреляли. Толпа у костров залилась смехом. Под выкрики типа: «А кровососа они не завалили? А может, там ещё кабаны были или псевдопсы? Три, нет, десять штук!» — весельчак Клоун прыгал и изображал всех, кого сталкеры называли. В общем, наржались вдоволь. Когда хохот поутих, Луч, даже не улыбнувшийся, щелбаном отправил бычок «примы» в костёр и эдак невзначай сказал: