Klangfarbenmelodie
Шрифт:
Поезд ушел еще даже до того, как он заказал билет.
Смешно подумать — самый распоследний Казанова, он наконец влюбился по-настоящему сильно и глубоко, но оказалось, что его чувство не стоит и ломаного гроша, потому что слишком многое стоит на кону, да и…
Ну и черт с ним. Все равно вскоре он покинет Японию и больше не вернется сюда. И заказов никаких в эту страну брать не будет.
Никогда.
Когда песня кончилась, и музыка стихла, Тики не стал как собака — как прежде — дожидаться Алису. Он поднялся, оставив свой виски недопитым,
Да-да, он пил и он сядет за руль. И нихрена с ним не случится.
Приехав домой, Микк включил музыку — тот самый джаз, который Алиса пела три дня в неделю, который для нее был музыкой мечты и несбыточности (что ж, может, и правда несбыточности) — и упал на кровать даже не раздеваясь.
Кто бы мог подумать, что он окажется настолько сентиментален.
К Уолкерам совершенно не хотелось — Тики был уверен, что увидев раздражающего мальчишку, сразу же даст ему со всего размаху по морде. Потому что он бесил. Сколько же проблем он доставлял лишь своим существованием.
А потому мужчина позвонил Роад, надеясь, что та сейчас не занята, и желая с ней встретиться.
— Что? Приехать к тебе? — всполошилась девочка, испуганно воскликнув. — Конечно-конечно, буду так скоро, как только смогу!
Тики любил свою племяшку. Ужасно вздорную и озорную, но необычайно отзывчивую и заботящуюся о каждом в их маленькой семье.
Роад примчалась через минут сорок, и мужчина к этому времени выкуривал уже вторую пачку, на что девочка сердито ахнула и со всей силы хлопнула дверью.
— А ну хватит рефлексировать! Тряпка ты или Тики Микк?
— Как видно, тряпка, — со смешком поведал мужчина ей. — Ненавижу себя за это.
Племянница возмущенно фыркнула и, тряхнув головой, практически отбуксировала мужчину на кухню, где, отобрав у него спиртное, без сожаления вылила его в раковину и тут же поставила чайник, после вскочив на стул (его милая малышка) и сунув носик в навесные шкафчики в поисках заварки.
Тики знал, что там есть какой-то черный чай (он давно не пил дома чай, а потому не помнил толком), и знал, что в холодильнике остались какие-то полуфабрикаты, к которым он не притрагивался последние два дня. В общем, наверное, его совершенно паршивое физическое состояние (не паршивей морального, впрочем) этим и было мотивировано. Микк почти не ел, а если ел — только какую-то заказную еду, и все больше пил, почти опустошив свой минибар за эти выходные.
Чёрт подери, ему было паршиво. Впервые ему было так паршиво.
И всё из-за какой-то там девчонки с бесовским огнём в серых глазах и неуловимо лукавой улыбкой.
Из-за девчонки, которую хотелось получить всю без остатка.
— Ну что с тобой случилось, дядя? — взволнованно спросила Роад, заставляя Тики взять в руки кружку с горячим чаем, хотя сейчас его ужасно мутило и ему хотелось просто спать, ни о чём не думая.
— Меня бросили. Кажется, — буркнул он, и девочка удивлённо распахнула глаза, ошарашенно уставившись на него.
— Алиса,
— Да, — так же тихо, как и до этого, отозвался мужчина. — Твой дядя влюбился по уши, а его отшили, представь себе. Наверное, это месть за всех баб, которые у меня были, ты как считаешь?
Роад, очевидно, никак не считала. Она слетела со своего стула и, отставив кружку с чаем в сторону, забралась к мужчине на колени, обнимая его за шею и позволяя сжать себя в руках как плюшевую игрушку.
Так вот чего ему все это время так не хватало… Поддержки.
Наверное, если бы он к Неа пошёл, тот бы тоже его поддержал. Уолкер же вообще тем ещё плаксой, на самом деле, был. Оно было даже и неудивительно — с таким-то братцем, который никогда даже и словом добрым не обмолвится.
Роад утешающе погладила Тики по волосам, пропуская пряди сквозь пальцы, и мужчина, не выдержав, спросил:
— Почему она так изменилась, когда узнала про Семью?
Девочка вздрогнула, как-то обречённо вздохнув, и слегка отстранилась, заключая его лицо в ладони.
— У Алисы очень сложные отношения с Семьёй и… — она закусила губу, словно раздумывая, правильно ли будет говорить дальше, но в итоге всё же выдохнула: — И с Адамом, в частности.
Микк ошалело моргнул. Алиса была знакома со стариком?
— Она прячется, Тики, а потому очень редко поддерживает контакты с кем бы то ни было, но ты… — неопределённо улыбнулась она, медленно пожимая плечами. — И поэтому, когда узнала… посчитала нужным снова просто скрыться.
— Не надо было мне соглашаться на это задание, — после долгого молчания произнес Тики, слыша свой голос, необычайно глухой и тихий, как будто со стороны. — Тогда ничего этого не было бы. Никто не страдал бы и не боялся, и… Мне самому не пришлось бы мучиться, и я… я не помешал бы ее жизни. И все было бы нормально.
— А тебе нравилась та жизнь, которой ты прежде жил? — не прерывая своих поглаживаний, вздохнула Роад. — Тики, послушай… Алиса, она… рада, что тебя встретила. Но ей… очень страшно. И развеять этот страх… не так просто.
— Рада? — зацепился он за это слово. — Рада?
Девочка замерла на мгновение, но сразу же хохотнула, успокаивающе улыбнувшись, и закивала головой, поглаживая мужчину по плечам.
— Очень рада. Может быть, она это и не признает, но поверь, мне-то видней, — лукаво прищурилась Роад, щёлкая Тики по носу словно маленького мальчика.
В груди словно коньяка пролили — так горячо там стало в одно мгновение, и глупая улыбка сама полезла на лицо, совершенно идиотская, но необъяснимо одухотворённая.
Подумать только, Алиса была рада.
Ей не было неприятно.
Она просто боялась?
О боже, как же всё сложно. Как же всё невообразимо сложно.
Ну почему Тики влюбился именно в эту плоскодонку? Хитрую, бесовскую, чертовски прекрасную и притягивающую?
— Ей… — мужчина закусил губу, глядя племяннице за плечо и упорно не давая увидеть своего лица, — не было это противно?