Классические тексты дзэн
Шрифт:
О, глубокомудрые! Когда снаружи сумеешь отринуть все проявления – это и станет созерцанием-дхианой, а когда внутри тебя не станет хаоса, то это и будет самадхи. Снаружи царит созерцание (чань), внутри господствует самадхи – вот это и есть «самадхи-дхиана». Сутра о заповедях бодисаттвы говорит: «Моя изначальная природа с самого начала находилась в естественной чистоте и незамутненности».
О, глубокомудрые! В своем потоке мыслей, в самосозерцании возвращайтесь к чистоте и незамутненности своей изначальной природы. Пестуйте себя, сами свершайте деяния [154] и тогда естественным образом обретете Путь Будды» [155] .
154
Под деяниями (син) здесь подразумеваются кармические действия, ведущие к благому перевоплощению человека.
155
Возможна другая трактовка этого известного чаньского выражения: «сами станете путем Будды» (цзы чэн фо дао).
О, глубокомудрые! Ныне я поведал вам все о «Четырех великих обетах», сейчас же передам глубокомудрым «Заветы об обретении трех убежищ, что не имеют формы».
О, глубокомудрые! Найти прибежище в просветлении – это то, что ценят те, кто ходит на двух ногах. Найти прибежище в истине – это то, что ценят те, кто свободен от желаний. Найти прибежище в чистоте – это то, что ценят живые существа. Начиная с сегодняшнего дня, называйте просветление своим Учителем, и тогда никогда более
Глава 6
О покаянии
Однажды Великий учитель увидел, что к нему в горы пришла группа служилых и простолюдинов из области Шаочжоу, что в провинции Гуанчжоу, из многих других областей, чтобы послушать его наставления в Дхарме. Тогда, поднявшись на помост, он обратился к собравшимся: «Подходите! О, глубокомудрые! Явление это [– путь достижения состояния Будды] можно прозреть, лишь пробудив собственную природу. Во все времена в своих мыслях [монахи] сами очищали свое сердце, сами пестовали свои деяния, взирали на собственное космическое тело – дхармакаю [157] , созерцали собственное сердце Будды [158] , сами отрекались [от мирской жизни] и сами [принимали на себя] заповеди – и лишь тогда они могли достичь этого [состояния], не боясь обмануться. Вы пришли сюда издалека, объединенные желанием познать это, собранные здесь единым предопределением. Теперь же пускай каждый из вас сядет [159] ! Сначала, я передам вам [учение о] «пяти частях ароматов [160] дхармакаи самоприроды» [161] , затем же научу вас «покаянию без проявлений».
156
Покаяние (санскр. кашмаяти, кит. чаньхуэй) – одна из основных категорий буддизма. Также может переводиться как «мольба о милосердии и прощении». Дословно китайский термин трактуется таким образом: «“чань» – это признание собственных грехов и необходимости исправления, «хай» означает прохождение через самообновление» [22, 109]
157
Дхармакая – «тело Закона» (кит. фа шэнь). Одно из трех тел (трикая) Будды. Другие два тела – «тело блаженства» и «феноменальное тело». По учению ряда буддийских школ, в том числе и чань, адепты могут последовательно воплотить все три тела и тем самым достичь «буддовости» или состояния Будды.
158
По учению чань-буддизма, каждый человек в потенции есть Будда, поскольку обладает «природой Будды» или «сердцем Будды», которое лишь надо пробудить, чтобы достичь просветления.
159
Дословно речь идет об особом методе сидения «хугуй»: правую ногу поджимают под себя, а левую ногу, согнув в колене, ставят перед собой. Поскольку этот тип посадки пришел от т. н. «северных инородцев», т. е. монголов, татар, сюннов, которых называли «ху» или «ху жэнь», то отсюда и пошло название этой посадки.
160
Здесь имеется в виду символика ароматов, источаемых свечами-благовониями, которые ставятся на буддийский алтарь. Таким образом внутреннее начало человека, которое и происточает эти пять ароматов, уподоблено молитвеннику, что стоит перед ликом Будды.
161
Теория чань-буддизма рассматривает пять составных частей изначальной, ничем не загрязненной природы человека, о которых и говорит Хуэйнэн. Обычно они называются «заслугами и добродетелями» (гун дэ), Хуэйнэн здесь их именует «ароматами» или «благоуханиями молитвенных свеч». Три первые из них – соблюдение заповедей, концентрация мыслей, ведущая к просветлению (самадхи) и эзотерическая мудрость (праджня) принадлежат к «причинным», т. е. представляют собой причину, которая и влияет на карму адепта. Две других – освобождение от пут всего мирского и познание и взирание на состояние освобождения от пут всего мирского – являются следствиями соблюдения первых трех «заслуг и добродетелей». Таким образом осуществляется закон причинно-следственных связей, лежащий в основе учения о воздаянии – карме.
Все слушающие опустились на землю.
Учитель сказал: «Первый [из пяти] – это аромат заповедей. Это означает, что в твоем сердце не должно быть лжи, зла, зависти, алчности и гнева, не грабь и не причиняй вреда. Все это и называется «ароматом заповедей». Второй – это аромат самадхи, он заключается в том, что ни добро ни зло, ни внешний мир, ни его проявления не должны приводить в хаос ваше сердце. Вот это и называется «ароматом самадхи». Третий – это аромат мудрости-праджни. [Он заключается в том, что] в твоем сердце нет никаких преград, ты постоянно со всей полнотой мудрости всматриваешься в собственную природу, не творя никакого зла. И хотя ты вершишь добрые дела для всей массы живых существ, в своем сердце ты не должен актуализировать это. Уважай предков, думай о последователях, относись с сочувствием и помогай бедным. Вот это и есть «аромат мудрости». Четвертый – это аромат освобождения [от пут всего мирского]. Он заключается в том, что твоему сердцу негде найти опору в отдельных проявлениях дхарм [162] , ты не думаешь ни о добрых, ни о злых делах и сам пребываешь в отсутствии преград. Вот это и называется «аромат освобождения». Пятый – это аромат познания и созерцания [состояния] освобождения [163] . Он заключается в том, что твоему сердцу уже не за что цепляться ни в добре ни во зле, но ты и не можешь, погрузившись в пустоту, хранить одиночество, поэтому ты должен предаться учению и много слушать, постигая суть собственного сердца. Достигший буддийского принципа, единится с его сиянием и роднится с вещами, здесь нет ни меня ни другого [164] , и тогда ты непосредственно достигаешь состояния бодисаттвы и неизменчивости собственной природы. Вот это и зовется «ароматом познания и созерцания [состояния] освобождения». О, глубокомудрые, каждый из этих ароматов происточается изнутри [природой человека], и не ищите их снаружи.
162
Дословно выражение «пань сян» можно перевести как «карабкаться» или «цепляться за что-то» – находить опору для собственного сознания в чувствовании или в пратье, т. е. в связях между дхармами.
163
Буддийский комментарий так трактует эту фразу: «сам правильным образом познаешь мудрость хуже достигнутого освобождения», а также достигаешь мудрости «взирания (созерцания) постоянно-просветленного и повсеместно распростертого [состояния] отсутствия преград»» (22, 110)
164
«Нет ни меня, ни другого» – то есть устраняется оппозиция субъект-объект, познающий и познаваемое, все приходит в абсолютное созвучие и обретает «единотелесность».
Теперь настала пора преподать вам «покаяние вне проявлений». Как только вы сумеете уничтожить прегрешения всех трех миров [165] , в тот же момент достигните чистоты и незамутненности трех карм [166] . О, глубокомудрые! Пусть каждый из вас вслед за мной повторит следующие слова: «Я, ученик, обещаю, что с этого момента мысли о прошлом, настоящем и будущем не загрязняют [мое сознание] различными заблуждениями. С этого момента я приношу искреннее покаяние в прегрешениях, порожденных таким дурным делом, как заблуждения, желаю уничтожить их раз и навсегда и вовек не возвращаться к ним. Я, ученик, обещаю, что с этого момента мысли прошлого, настоящего
165
Три мира (сань ши) – прошлое, настоящее и будущее, т. е. вечность. Чаньская теория обычно дает такую трактовку этим трем временам мира: то, что уже родилось и умерло, зовется прошлым; то, что уже рождено, но еще не уничтожено, зовется настоящим; то, что лишь будет рождено, считается будущим. Таким образом теория трех миров тесно увязана с учением о перерождении.
166
Три кармы – три составных части, которые определяют общую карму человека: карма тела, карма рта, карма мысли. Карма тела включает в себя дела, которые творит человек, в том числе причинение вреда живым существам, воровство, прелюбодеяние, обжорство и потребление вина. Кармой рта называются различные речи и порождаемые ими явления, которые могут привести к невозможности его спасения или освобождения, т. е. злые речи, двуличие, обман, создание иллюзий у окружающих. Карма мысли подразумевает различные неправедные мысли и переживания – зависть, алчность, жадность.
О, глубокомудрые! Все, что я только что вам поведал, и есть «покаяние вне проявлений». Что мы называем «раскаянием»? А что называем «покаянием» [167] ? Раскаянием мы зовем раскаяние в своих прежних ошибках. И с этого момент мы окончательно раскаиваемся во всех недобрых делах, в таких прегрешениях как заблуждения, гордыня и зависть, дабы никогда не повторять их впредь. Только это и есть [истинное] раскаяние. Покаянием мы считаем покаяние [и обещание не повторять] в последующем всех ошибок, и с этого момента прозреваем сущность всех недобрых дел, таких прегрешений, как заблуждение, гордыня, зависть и [тем самым] навсегда кладем им конец, дабы никогда больше не свершать их. Вот только это и зовется покаянием. Поэтому все вместе это зовется «покаянием и обещанием больше не свершать этого впредь».
167
Этот пассаж объясняется тем, что китайское понятие, переведенное здесь как «покаяние», состоит из двух иероглифов «чань» и «хуэй», причем в переводе на русский язык они являются буквальными синонимами. Хуэйнэн же в своей проповеди придает несколько разные значения двум иероглифам – в первом случае (чань) адепт раскаивается в содеянных прегрешениях, во втором случае (хуэй) внутренне обещает никогда не повторять в будущем этих прегрешений. До этого абзаца Хуэйнэн использовал термин «чаньхуэй» как единое понятие, здесь же делит его на два. Таким образом термин «чаньхуэй» в его чаньской трактовке можно перевести следующим образом: «раскаяться в своих прошлых прегрешениях и никогда не повторять их в будущем». Этот же смысл термина «покаяние» ясно виден в той клятве, которую Хуэйнэн передал последователям и которая приведена чуть выше.
Все впавшие в заблуждение способны лишь раскаиваться в своих предыдущих прегрешениях, но не могут больше не свершать это впредь. Если нет покаяния [c обещанием не повторять ошибок вновь], и если предыдущие грехи не уничтожены, то прегрешения родятся вновь. Коли предыдущие грехи не устранены, то прегрешения вернутся вновь. Так не это ли можно назвать «покаянием с обещанием больше не повторять прегрешений»?
О, глубокомудрые! Я целиком передал вам смысл покаяния. Теперь же я раскрою глубокомудрым смысл «четырех великих обетов». Пусть каждый из вас внимательно слушает это, раскрыв свое сердце! «Я приношу обет освободить от суетного мира бесконечные мириады существ, что живут в моем сердце. Я приношу обет разрушить бесконечные путы омрачения [168] , что живут в моем сердце. Я приношу обет изучать неисчислимую школу Дхармы, что живет в моей внутренней природе. Я приношу обет достичь совершенства на Пути Будды, который живет в моей внутренней природе и выше которого нет» [169] .
168
Путы омрачения (санскр. клеша, кит. фаньнао) – искушения, страсти, заблуждения и другие прегрешения и иллюзии сознания, которые не позволяют адепту достичь просветления. Он является лишь игрушкой собственных иллюзий.
169
Эти «Четыре великих клятвы» (Сы хунда тоу) являются одной из ключевых частей ритуала в школе Хуэйнэна. Они входят в наиболее ранний Дунхуанский вариант сутры, причем в этом варианте указывается, что Хуэйнэн повторил клятву трижды. Дунхуанский вариант клятвы несколько короче Этот пассаж очень примечателен и характерен для проповеди Хуэйнэна. Прежде всего, он увязывает «покаяние и обещание не повторять прегрешений» с мистическим актом разрушения пут омрачения и освобождения от оков суетного мира. Таким образом актом покаяния прекращается само действие греха, в том числе его влияние на кармическое перерождение. Все это и позволило чань-буддизму провозгласить доктрину «достичь состояния Будды (т. е. просветление) в нынешнем теле», т. е. без последующих перерождений. Другим характерным моментом пассажа является то, что Хуэйнэн учит смотреть на мир и на всех живых существ в нем как на явления исключительно внутреннего, интериоризированного порядка. Отсюда он и говорит, например, о» мириадах живых существ, что живут в моем сердце».
О, глубокомудрые! Разве не каждый говорит: «Мы даем обет спасать бесчисленное множество живых существ»? Говоря так, значит ли это, что не я, Хуэйнэн, должен спасти их, [но они должны обрести спасение сами]? О, глубокомудрые! Те живые существа, что живут в нашем сердце – это те живые существа, что [созданы] тем, что называем сердцем, [полным] ложных взглядов и заблуждений, сердцем, [переполненным] иллюзиями, сердцем, в котором нет добра, сердцем, [обуреваемым] завистью, сердцем, переполненным ядами и скверной. Каждый из людей должен спасать себя сам, опираясь на свою внутреннюю природу – только это и зовется истинным спасением.
Что же мы называем «спасением себе через свою внутреннюю природу»? Это спасение через праведные взгляды живых существ, что живут в нашем сердце и пребывают в путах ложных взглядов, заблуждений, страстей и незнания. Обладая такими праведными взглядами и при помощи мудрости-праджни мы можем разбить оковы незнания и иллюзий живых существ, и каждое из них спасется само. Каждый, приходящий к нам, в ком живут ложные взгляды, может быть спасен через праведность, а заблудший – через пробуждение. Тот, кто пребывает в незнании, будет спасен мудростью, а злой – добром. Именно такое спасение мы и называем истинным спасением.
И вновь [повторите за мной]: «Мы даем обет разбить бесчисленные путы заблуждений и страданий». Это значит, что мудростью-праджней мы устраняем все пустые иллюзии, что живут в наших мыслях и в нашем сердце.
И вновь [повторите за мной]: «Мы даем обет изучать бесчисленную [в своих проявлениях] школу Дхармы». Необходимо самим прозреть нашу внутреннюю природу, постоянно следовать праведному учению – только это и будет называться «изучением воистину».
И вновь [повторите за мной]: «Мы даем обет достичь неизмеримо высокого Пути Будды». Это значит что смирив сердце, мы можем следовать истинной праведности, отринуть как заблуждения, так и [мысли] о просветлении, и лишь постоянно порождать в себе мудрость-праджню. Избавиться от [мыслей] об истинном, избавиться от [мыслей] об иллюзорном – только так можно прозреть природу Будды. Именно это мы имеем в виду, говоря о «достижении Пути Будды». Надо постоянно думать об этом и следовать этому. Это и есть Дхарма силы обетов [170] .
170
Сила обета (юань ли) (в другом значении также «сила желания») – мистическое действие обета, принимаемого на себя буддистом во всей полноте искренности, благодаря которому и приходит спасение живых существ. В эзотерическом плане этот обет повторяет обет Будды Амиды спасти все живые существа, который и исполняется в нашей жизни.