Клеопатра и Цезарь. Подозрения жены, или Обманутая красавица
Шрифт:
Из большой семьи Птолемеев в Александрии остались только Клеопатра и младший Птолемей, которому на тот момент исполнилось двенадцать лет. Согласно древним традициям, молодая вдовствующая царица не имела права царствовать одна. Поэтому ей ничего не оставалось, как выйти замуж за последнего из рода Птолемеев – Птолемея XIV, своего младшего брата. Все понимали, что этот брак – лишь дань старым обычаям, а на деле Клеопатра стала единоличной правительницей Египта. Она чеканила монеты только со своим изображением
Как победитель, Цезарь имел полное право объявить Египет римской провинцией, но не сделал этого. Он даже возвратил Кипр, когда-то отобранный у Птолемеев римлянами, и списал большую часть долга перед Римом.
Еще год назад Клеопатра была опальной царицей, жившей в изгнании, и вот теперь – полноправная владычица Египта. Разве могла она предположить даже на мгновение, что всему этому будет обязана римлянину, ставшему для нее дорогим и близким человеком. Не сумев найти понимание в своей семье и среди придворных, она была понята и принята Цезарем, волею богов оказавшимся в Александрии и решившим принять участие в ее судьбе.
Мы сидим на берегу Нила. Склонив голову на плечо Цезаря, я с надеждой в голосе спрашиваю:
– Мы всегда будем вместе?
– Всегда.
– Ты никогда не умрешь?
– Никогда.
Я поднимаю голову и недоверчиво смотрю на него.
– Неужели такое возможно?
Цезарь хохочет.
– Я бессмертен, Клеопатра. Так же, как и ты.
– И я?
– Когда будут вспоминать меня, обязательно вспомнят и о тебе.
– А как же твоя жена Кальпурния?
– Ей повезло меньше. Ответь мне, только честно: тебе понравился Рим?
Это важно для него, Рим – самый любимый и дорогой для него город. Здесь начался его путь на вершину мира, здесь он любил и страдал. Я искренне отвечаю ему:
– О, Цезарь, я влюбилась в твой город!
…Мы медленно идем по узким, извилистым римским улочкам. Нас узнают, приветствуют, желают счастья. Мы проходим мимо дома Брута.
– Эй, Брут, – кричит Цезарь, – приветствую тебя!
Брут выходит на балкон и машет нам.
– И я приветствую вас, влюбленные!
– Как здоровье Сервилии?
Я усмехаюсь. Ах, Цезарь, Цезарь, тебе все еще небезразлична эта женщина…
– Хорошо, Цезарь. Она желает тебе счастья, и я присоединяюсь к ней.
Как хорошо, что все нам желают счастья!
– Что с тобой?
Я вопросительно смотрю на Цезаря. Интересно, о чем это он?
– У тебя кровь.
Я понимаю, что мое тело в страшных ранах, я стою в луже крови. Мне страшно. Начинается жар, он душит, испепеляет
В руке Цезаря – сердце.
– Твое? – спрашивает он меня.
– Да, – еле шепчу я.
– Что мне сделать с ним?
– А что ты хочешь?
– Я знаю, что с ним сделать!
К нам подходит Марк Антоний, берет из рук Цезаря мое сердце.
– Смотри!
Бросив на землю, он начинает его топтать.
Слезы катятся по моим щекам, горе и чувство близкой гибели овладевают моей душой. Я чувствую одиночество и тоску.
Почему никто не спасает меня?
Клеопатра сидела перед декоративным зеркалом и расчесывала волосы. Смотря на свое отражение, она украдкой наблюдала за Цезарем. Тот писал письма в Рим – в сенат и жене Кальпурнии. Умом царица понимала, что расставание неизбежно, а вот сердцем… Когда Цезарь покинет ее, с кем она останется? Как ей жить в этом холодном и пустом дворце, где все напоминает о смерти и убийствах?
– Ты знаешь, я решила в твою честь построить новый дворец, – произнесла Клеопатра.
Цезарь кивнул.
– Благодарю, родная.
– Я перееду в него и назову Цезариумом!
Цезарь поднял голову.
– Но ведь ты родилась здесь, выросла, старый дворец не так уж и плох.
– Нет-нет, я буду жить в новом, это решено! – строго ответила Клеопатра и уже более мягко добавила: – Мне бы хотелось, чтобы ты первый вошел в него.
– Боюсь, это невозможно. У меня в Риме много неотложных дел.
Клеопатра почувствовала, как сердце пропустило удар и замерло. За восемь месяцев совместной жизни она знала: если Цезарь принял решение, его не переубедить. Как же быть?
– Я не хочу расставаться, – искренне призналась Клеопатра. Вот это Цезарь должен оценить.
Он отложил письма, встал, подошел к царице и крепко ее обнял.
– Я тоже не хочу. Ты словно сорняк проросла в моем сердце.
– Сорняк? – прошептала в ужасе Клеопатра.
– У сорняков самые длинные и крепкие корни, – тут же нашелся он. – Поэтому вот что я придумал…
Цезарь на мгновение задумался.
– Что?
– Так как мы хотим быть вместе, то будем! – весело и как-то неопределенно закончил он.
– Я тебя не понимаю.
– Не все сразу, дорогая. Это следует хорошо обдумать, предусмотреть все последствия. Когда буду уверен, что мое решение тебе не навредит, я сообщу о нем. Так что не волнуйся, я постараюсь сделать все, чтобы мы были вместе.
Клеопатра облегченно вздохнула. Она уже не представляла свою жизнь без этого мужчины, и заменить его было невозможно! Увы, во всем мире лишь один Цезарь…
И вдруг ее осенило.
– Помнишь, ты как-то обмолвился, что тебе интересен Египет, наши храмы, пирамиды и дворцы?