Клетка
Шрифт:
— Эй? — кричу я. — Я хочу увидеть Лопеса. — Тишина. — Мне нужно увидеть мою дочь. — Нет ответа. Я закрываю глаза и вздыхаю.
Ладно, мне нужно просто успокоиться. Я пришла сюда за Кайлой, но это вражеская территория. Я должна набраться терпения и ждать. Я должна играть по их правилам, потому что, честно говоря, какой у меня еще есть выбор? Это не то же самое, когда я оказалась в плену у Джуда. Я могу смело сказать, что Джуд на самом деле не причинил мне вреда, или Калеб… Я всегда знала, что Калеб был его моральным компасом. Но это
Я сажусь на край кровати, подпирая голову руками. Это болезненное чувство в моем кишечнике подсказывает мне, что я совершила серьезную ошибку, приехав сюда, но как это может быть неправильно? Кайла здесь, мертвая или живая, опасность или нет, я буду с ней. Я бы никогда ее не бросила.
Слова Ронана звенят у меня в ушах, когда я думаю о том, что мне нужно сделать. Мое сердце болезненно сжимается, но я отталкиваю боль. Я делаю то, что должна… единственное, что могу сделать для своей дочери. Я не дура, это картель. Тебе не выжить в картеле, поэтому я должна купить нашу свободу единственным, что я могу предложить.
33
Джуд
Теплое солнце струится в окно, и я перекатываюсь на бок, чтобы укрыться от него. Я тянусь к Тор, но чувствую только холодные простыни. Я открываю глаза и смотрю в пустое пространство, неуверенно сажусь и свешиваю ноги с края кровати. Я, спотыкаясь, иду в ванную, опершись рукой о стену, чтобы не упасть, чтобы пописать.
— Чертова фигня! — Я слышу крик Габриэля в коридоре. — Чертова фигня.
Я заканчиваю писать и выбегаю из комнаты через дом в гостиную. Отсюда я вижу Габриэля и Марни, стоящих над двумя мужчинами. Их тела растянулись на полу у двери, а на ковре — лужа засохшей крови.
— Где Тор? — Я говорю с глубоким рычанием, мое кровяное давление повышается с каждым вдохом. Габриэль смотрит на меня, и я вижу это по его лицу. — Она… — Я провожу рукой по подбородку, прежде чем указать на мертвецов. — Она, блядь, это сделала?
Какого черта она могла это сделать? Зачем ей… Вдыхая, я сжимаю кулаки и иду через кухню в кабинет.
— Тор! — кричу. — Черт, Тор?
Я распахиваю французские двери во внутренний дворик, и внезапное волнение заставляет птиц взлететь.
— Тор! — кричу я, но меня встречает лишь оглушительная тишина. — Дерьмо. — Я бью кулаком по лепной стене, боль пронзает мои суставы. Она, блять, ушла. Вот о чем это дерьмо вчера вечером. — Черт побери, — выдыхаю я, поворачиваюсь и врываюсь в дом. — Гейб! — кричу я, идя по коридору. — Я знаю, что она пошла в этот гребаный картель, чтобы попытаться забрать Кайлу.
Габриэль выходит в холл, стонет и запрокидывает голову. Марни крадется по коридору.
— Я должен был предугадать, что она проделает такой трюк, — говорит он. — Она полна решимости вернуть своего ребенка.
— Он убьет их обоих, черт возьми, — кричу я, когда в дверях появляется Борис с двумя мужчинами по бокам от него. На его лице лукавая ухмылка. Это
Люди Бориса наводят на меня ружья. Мой палец чешется на спусковом крючке.
— Скажи мне, почему? — требую я.
Он холодно смотрит на меня. Я слышу щелчок взведения другого пистолета. Теперь Габриэль тоже целиться в него.
— Ты убил моих гребаных мальчиков. — Взгляд Габриэля переводится с Бориса на меня, когда он показывает пальцем. — Я же говорил тебе, что не хочу работать с русским, и вот почему. — Габриэль выходит вперед, приставляя пистолет к виску Бориса.
— Было бы неразумно стрелять в меня. — Борис вздыхает. — Это все часть плана.
— Часть… — Я вскидываю руки и хватаюсь за голову, холодный металл пистолета, который я сжимаю, прожигает мою плоть. — Какой, блядь, нафиг план, Борис? — Я смотрю на его людей, у которых все еще подняты ружья.
— План Ронана, — говорит Борис. Я смотрю на него, Габриэль тихо ругается, пиная стену и роняя пистолет. Мужчины Бориса до сих пор не опускают пистолеты. — Он знал, что ты с этим не согласишься.
— Да неужели? — фыркаю я. — Как он чертовски гениален, что осознал, что я не позволю своей женщине по своей воле войти в картель. — Я оборачиваюсь к Габриэлю. — Отведи меня к Хесусу.
— Черт возьми, ты сошел с ума, эсе.
Я снова нацеливаю пистолет, на этот раз на Габриэля.
— Отведи меня к гребаному Хесусу. — Я сжимаю челюсть, когда гнев овладевает мной, уничтожая все оставшиеся у меня рациональные доводы. Я бы сразу пустил пулю в голову каждому ублюдку, который сейчас находится в этой комнате.
— Джуд… — раздается голос Марни позади меня. Я подпрыгиваю, когда чувствую, как его холодная большая рука приземляется на мою руку, медленно опуская пистолет. — Это не принесет тебе никакой пользы.
Борис прочищает горло и отворачивается, когда в комнату входит еще один русский с открытым ноутбуком. Борис с благодарностью кивает ему и берет ноут в руки. Там, на экране, чертов Ронан.
— А, американец… и мексиканец, — говорит Ронан, — все здесь. — Он усмехается, засовывая сигару в губы.
— Пошел ты! — кричу я, слюна вылетает изо рта. Это все, что я могу сказать гребаной киске, сидящей всю дорогу в России.
— Мне очень жаль, — вздыхает он. — Но я сделал то, что никто из вас не смог сделать. Я составил план. Виктория понимает, что жертвы необходимо приносить.
— Ты собираешься рассказать нам этот гребаный план? — спрашиваю. Все, что я слышу, — это кровь, пульсирующая в моих ушах, когда меня поглощает дикая жара.
— Все просто, Виктория приведет Хесуса к тебе в согласованное место. Мы сделаем засаду и убьём их всех. — Он пожимает плечами. — Все, что тебе нужно сделать, это дождаться ее звонка.