Клим Драконоборец и Зона Смерти
Шрифт:
– Шельмец ты и обалдуй! Поведаю королеве, какого мне помощника навязали, будет тебе стыд и позор, – сказал Клим, возлагая руку на голову шута. – Ладно, время вспять не поворотишь, сделанного не вернешь! Сейчас тебя полечим.
Края раны сошлись, рубец подернулся алым, но тут же побледнел и исчез. Целительная королевская магия работала безотказно. Црым на глазах ожил, выпрямился и отвесил поклон.
– Вира лахерис, государь! Благословенна рука твоя и нога тоже, если захочешь меня пнуть! Что повелишь? Снова встать на стражу?
– Ложись и спи. После лечения нужен отдых, – распорядился Клим.
– Тавр с берега Дикого моря, – пояснила Поганка. – Так он говорил, твое величество.
– И много там таких свистунов?
– Не ведаю, государь. Но если пошлешь меня в те края, выясню все доподлинно.
– Вас было шестеро. Где еще один злодей?
– Дерибан погиб. Разорвали волки… волки, кубелы или медведи, а может, кто-то еще. Наверное, Хозяин им велел.
Клим уставился на разбойницу. Красотой она не блистала, но ее лицо было живым, подвижным, и казалось, может она обернуться кем угодно, девушкой или зрелой женщиной, юношей или даже мужчиной, если нацепит бороду и усы. И фигура ее была подходящая, груди почти незаметны, зато плечи широки, стан крепок, а длинные ноги созданы для бега.
– Настоящий боец невидимого фронта, – одобрительно пробормотал Клим. – Ты мой счастливый сюрприз, девушка, так что не могу я звать тебя Поганкой. Другое имя есть?
– Мата, мой повелитель. Мата из Подкаменья, дочь пекаря Илиркея. Служу в твоей Тайной канцелярии уже одиннадцать месяцев.
– Мата, хм… Что ж, дай мне клинок и преклони колени.
Она вернула ему десантный нож и опустилась в траву. У нее были серые глаза и странный переменчивый взгляд, то простодушный, то строгий, то лукавый и будто бы насмешливый.
Клим коснулся лезвием ее плеча.
– Посвящаю тебя, Мата из Подкаменья, дочь Илиркея, в рыцари плаща и кинжала и нарекаю новым именем. Отныне ты Мата Хари! Поднимись!
Но она не шевельнулась.
– Мата Хари? Почему, государь?
Излагать историю несчастной танцовщицы и шпионки Маргареты Зелле Клим не стал. К тому же помнилось ему немногое – только ее сценический псевдоним, окруженный ореолом романтики и тайны.
– Некогда это имя носила отважная женщина, разведчик в стане врага, – промолвил он. – В другом мире, в другое время. Теперь это имя твое.
– Благодарю за честь, мой господин. – Она поднялась с колен и спросила: – Что мне делать теперь? Желаешь, чтобы я отправилась к таврам?
– Нет. Для тебя есть другое задание. Разыщи Костомара и мои сапоги.
– Это совсем просто, твоя милость. – Мата как-то по-особому прищелкнула пальцами, и с сосны с карканьем сорвался ворон. – Я попрошу, и птицы найдут кого угодно.
– Не просто, – возразил Клим. – Сапоги семимильные, и куда Костомар в них ускакал, бог ведает. Да и мужик он крепкий. Справишься? Неволить тебя не буду.
Но девушка лишь упрямо стиснула губы. Над ней уже мельтешил добрый десяток воронов.
– Поиски могут затянуться. Сапоги доставишь в столицу, в мой дворец.
– Голову Бохи тоже?
Клим не ответил. Накатывала знакомая слабость, неизбежная расплата за перерасход сил. Зелье делало из него богатыря,
– Что с тобой, государь? Ты побледнел, и пот на лбу…
Над ними теперь кружилась целая воронья стая, и пронзительные крики птиц заглушали голос девушки. Она помахала руками, и вороны вдруг разлетелись на четыре стороны света, будто получив приказ. Потом снова спросила:
– Что с тобой?
– Ничего страшного. Мне нужно поспать, раз уж нет ни сухарей, ни рыбы. И еще… Где мой кот и мой джинн? Пусть вороны их тоже поищут.
Клим опустился на землю рядом со скоморохом. Тот уже храпел, пускал пузыри и причмокивал, – должно быть, снились ему жареные свиные ножки, бараний бок или хотя бы тушеные эльфийские грибы. Клима такие счастливые видения не посетили. Он думал о том, что остался в глухой чащобе без волшебных сапог, без пива и еды, а значит, предсказание оракула исполнилось: скоро домой не вернуться. Правда, оракул заметил, что путь в Иундею будет не очень долгим. С чего бы? Может, Мата Хари и впрямь отыщет сапоги?
Эх вы, кони мои, кони, пара быстрых скакунов! – с горечью подумал Клим. Где вы, кони? Потерялись, как написано на камешке. А ведь эльфийка говорила, что нет в тех словах ни смысла, ни угрозы, и можно идти в любую сторону, не ожидая беды… Вот и верь после этого женщинам!
С этой мыслью он уснул.
Глава 6
От дремучих лесов до поднебесных гор
Когда завершилось царствие лемуров и пришли на смену им другие существа, жестокие и злобные, решили последние лемуры уйти в тайное место и забыться вековечным сном. Место сие выбрано было в высоких горах, покрытых льдами и снегами, в темных пещерах, не доступных ни людям, ни эльфам, ни иным народам. К северу же и к югу от гор лежат непроходимые леса, и там лемуры оставили двух стражей, избранных ими, чтобы запечатать их пещеры и не пускать в те леса чужаков, особенно людского племени. Говорят, что Страж Севера все еще бродит в лесу, ибо век лемуров много дольше эльфийского и, возможно, смерти они вообще не подвластны. А что стало со Стражем Юга, о том никому не ведомо.
Что-то шерстистое щекотало под носом. Упорно, настойчиво – можно даже сказать, нахально… Клим чихнул, стремительно выбросил руку и вцепился в длинный кошачий хвост. Тут же раздался возмущенный вопль:
– Ммняу! Говоррил – хвост ммне тррогать! Что за фамильяррности!
– А не надо его совать под нос королю, – буркнул Клим и окончательно проснулся.
День шел к вечеру. Мерцало пламя небольшого костра, над углями жарилось на прутиках что-то аппетитное, шкварчащее, испускающее вкусный запах. Црым поворачивал прутья, сопел, шумно принюхивался, разравнивал палкой угольки. Кот, отодвинувшись от Клима подальше, тер бока, морду и грудь лапами, отряхивал кору и сосновые иглы. Над хатуль маданом плавно кружился Бахлул ибн Хурдак, драл волоски из бороды и постреливал искрами в докучных комаров. Заметив, что повелитель проснулся, он взлетел повыше и произнес: