Клим Драконоборец и Зона Смерти
Шрифт:
Внезапно фигурки посыпались вниз, увеличиваясь в размерах, обретая форму и объем. Сотни девушек верхом на метлах, с длинными развевающимися волосами, голоногие, в разноцветных туниках и серебристых поясах… Секунда-другая, и луг расцвел алым, синим, розовым, лиловым, словно путники очутились посреди огромной клумбы. Медведь довольно рыкнул, опустился в траву и закрыл глаза. Кажется, он считал свою миссию завершенной.
– Кто такие? – спросил Клим, поворачиваясь к коту. – Если гурии, зачем им метлы?
– Рразумеется, чтобы летать, твое недогадливое величество, –
– Еще вопрос, кто тут настоящий, – буркнул Црым, но тут же стушевался при виде высокой темноволосой красавицы. Хоть была эта дама в венке из полевых цветов, но казалась истинной королевой.
Она выступила из толпы девиц, окруживших путников, окинула Клима пренебрежительным взглядом и молвила:
– Вот баклан, коего, по велению Хозяина, нужно отправить за горы. Кто полетит? Хорошо бы Эльвира и Сесилия. Метлы у них новые, крепкие.
– Как прикажешь, владычица Пилар, – хором промолвили две юные ведьмы.
Црым начал багроветь.
– Не баклан, а его величество король Хай Бории, победитель орков, гоблинов и драконов! Великий маг и воин! Имей почтение, чертовка!
– Может, он действительно король, а не самозванец, – сказала Пилар, надменно оттопырив алые губки. – Но король он в вашей Хай Бории, а здесь – навоз из-под безрогого козла. Пусть будет благодарен, что мы…
Клим шагнул к ней, опустился на одно колено и поцеловал руку.
– Я и правда король, моя госпожа. Знаешь, как отличить настоящего короля от самозванца? Король всегда вежлив с женщинами, даже с теми, кто его оскорбляет. Король обид не держит.
– Не держит, ибо ты подобна розе среди тюльпанов, и даже резкое слово, слетевшее с твоих прекрасных уст, ласкает слух! – воскликнул маленький джинн. – О гульбахар, афсунгар, анар и гаухаршад! [7] Ты милее царицы Савской, соблазнившей Сулеймана ибн Дауда – да будет мир с ними обоими!
7
Гульбахар – весенний цветок, афсунгар – чарующая, анар – гранат, гаухаршад – смеющийся жемчуг (персидск.).
Пилар вздрогнула, опустила взгляд и залилась краской. Эльвира и Сесилия хихикнули, ведьмы загомонили, застучали метлами. Медведь поднял голову, обвел их сонным взглядом, фыркнул и снова задремал.
Владычица Пилар хоть покраснела, но руки не отняла.
– Целуй еще… это так приятно, так необычно… Значит, ты король? В самом деле король?
– Король и рыцарь, – подтвердил Клим, снова приложившись к ее ручке. – Я женат, госпожа, но, если бы сердце мое было свободно, я остался бы здесь с тобой. Навсегда! Ты выходила бы на балкон, а я дарил бы тебе цветы и пел серенады.
– Ну это совсем не обязательно… хотя я была
Раздался пронзительный кошачий вопль.
– Ммняу! Как в путь? Какой путь, сударрыня? Мышей нет, а я есть хочу! Завтрракать!
– Мудрейший кот проголодался, о прекрасные пери со светлыми лицами. Мы, кстати, тоже, – сообщил Бахлул ибн Хурдак. – Не раскинуть ли вам шатры гостеприимства с яствами вашей щедрости? Не поднести ли шербет странникам, истомленным дорогой? А коту… – Он запнулся. – Мудрейший, чего ты желаешь? Помнится, упоминался карась в сметане?
– Ммнет! – взвыл хатуль мадан. – Я сказал, каррась отдельно, сметана отдельно! И сосиска! Две сосиски! Три сосиски!
Две… нет, три куртки кожаные, нажитые непосильным трудом! – вспомнилось Климу. Он усмехнулся, встал с колен и подмигнул юной Эльвире. У нее были чудные каштановые волосы, синие глаза и длинные ресницы. Так похожа на Омриваль… так похожа… Его сердце дрогнуло и забилось чаще.
– Ну и что там насчет шатров? – осведомился скоморох. – Накормят нас сегодня или нет?
Владычица Пилар усмехнулась, щелкнула пальцами, и на луг легла скатерть цвета небесной лазури с блюдами и кувшинами. Кот с урчанием ринулся к миске сметаны, Црым обнял сосуд с вином, а джинн Хурдак приземлился на груду свежих лепешек. И хоть пировали странники недолго, но съели все.
Метла мчалась к горам, устремляясь все выше и выше, прямо к солнцу и голубому небу. Обняв тонкую талию Эльвиры, Клим приник к спине юной ведьмы, стараясь не глядеть вниз. Ее волосы щекотали щеку, ветер свистел в ушах, сияние ледяных вершин заставляло щуриться. Сердце девушки билось под его ладонью.
– Мы полетим так высоко, что будет трудно дышать, – сказала она. – И там очень холодно, хотя светит солнце.
– Холод, низкое давление и недостаток кислорода, – пробормотал Клим. – Это для меня не новость.
– Разве ты можешь летать в заоблачном небе?
– Когда-то мог, моя красавица. Правда, с чужой помощью.
Он оглянулся на вторую метлу, что неслась за ними следом. Вероятно, Эльвира ощутила это движение.
– Обними меня крепче, не вертись и не тревожься за своих друзей. Сесилия о них позаботится. Твой гном и кот в безопасности. А где крохотный бородатый человечек?
– У меня за пазухой.
Ведьма хихикнула:
– Там тепло. Я чувствую, как ты греешь мне спину. Это так же приятно, как поцелуй.
– Тебя когда-нибудь целовали?
– Нет.
– Как же ты можешь сравнивать?
Она опять рассмеялась:
– Я девушка догадливая!
Спустя недолгое время метла поднялась выше гор, выше скал и каменных осыпей, выше льдов и снегов. Здесь царил смертельный холод и казалось, что воздух царапает горло и грудь острыми когтями. Пар от дыхания окутал их, превращаясь в крохотные льдинки, оседавшие на коже. Ветер уже не трепал пышные волосы Эльвиры, они стали влажными, потом смерзлись и уже не ласкали, а царапали щеку Клима.