клуб аистенок
Шрифт:
– Не забудьте, там должен быть протеин, - крикнула она ему вслед.
Стоя в одиночестве на кухне, он ухмылялся, пытаясь представить, что за персона будет ребенок у этой девочки. Крутоватой, розовощекой малышки. Умный, крутой мальчишка, который не полезет за словом в карман? Еще четыре недели и, если на то будет Божья воля, он будет держать маленькое создание в своих руках.
Несколько вечеров спустя Дорин, уснувшая над одним из сценариев, была разбужена звонком в дверь. Врач разрешил ей ходить в ванную; входная дверь была не дальше, и она решила посмотреть, кто пришел. Кто бы ни стоял за дверью, этот человек делал много шума: медный звонок
Женщина, стоявшая в дверном проеме была так ослепительна, по крайней мере, на взгляд Дорин что конечно, это была звезда кино.
– Мистер Райзман дома?
– Нет, - ответила Дорин.
– А скоро придет?
Дорин кивнула. Женщина двинулась вперед, оттеснив Дорин в гостиную.
– Подожду здесь, - она плюхнулась в кресло, подняла журнал и начала пролистывать его:
– Скажу тебе вот что, - она даже не взглянула на Дорин, - я, пожалуй, выпью скотч с водой.
– Прекрасно, - Дорин согласилась и уже хотела было вернуться к себе в комнату и забраться в постель, когда блондинка произнесла:
– Приготовь мне, о'кей?
– Я не знаю, что такое скотч, даже если ты сделаешь его для меня. Делай сама, - и ушла к себе.
–
Несколько минут спустя она услышала громкий голос дивы и поняла, что та, должно быть, говорит по телефону, потому что других голосов не было слышно. "У...о, а что, если она делает звонок на далекое расстояние?" - подумала Дорин.
– "Это же очень дорого. Что если Рик даже не знаком с ней, а я впустила ее в дом?! Лучше, я не буду спускать с нее глаз".
Она снова накинула халат и вернулась в гостиную. Женщина пила что-то алкогольное из фужера, который нашла в одном из шкафчиков, и курила сигарету. Окурок от предыдущей сигареты валялся в тарелке прекрасного китайского фарфора, которую эта леди достала из другого шкафчика, когда не нашла пепельницы.
– Я думала, что если буду ждать и не звонить, до этой задницы, наконец, кое-что дойдет, и он позвонит мне. И что ты думаешь, ни одного трахнутого звука! Дерьмо! Прошло целых три недели, потом я позвонила к нему в офис. И эта стерва, его секретарша, Андрея, каждый раз мне говорит: "Мона, ты же знаешь, как он занят". Потом я прочла, что студия вышвырнула его. Ну, ты знаешь, я такая мягкотелая, да? Я пожалела его и послала ему очень милую записку, а он на нее не ответил; я звонила ему домой, оставляла одно сообщение за другим на его трахнутом автоответчике, а он продолжал не звонить мне, потом я прочла в "Голливудском Репортере", что его взяли в Universal, и я послала ему цветы, чтобы поздравить, и, думаешь, он мне позвонил? Ноль! Даже ни одной благодарственной строчки от этой задницы. А Кати Бигард видела его на пляже в Малибу на прошлой неделе, и говорит, он, наверно, умирает или что-то такое, потому что он потерял в весе, а ты же знаешь, какой чушкой он всегда бьл,свинья! Стошнит, если увидишь его голым. Во всяком случае, я начала беспокоиться о нем, поспешила сюда, и эта служка, которая на него работает, открыла дверь, но не приготовила мне выпивку. Скажу тебе, мне осточертело все это. Слушай, это ...
Дорин услышала достаточно.
– Это не пепельница, - она выхватила тарелку с окурком куда та сбрасывала пепел.
Горящий пепел упал ей на руку, и она вскрикнула. Дорин выхватила у нее телефон:
– Он не задница и не свинья, а Андрея - не стерва.
Она схватила высокую Мону за руку и потащила к двери:
– Я не служка, а тебя сюда никто не звал, - добавила она, открывая входную дверь и выталкивая Мону.
До того, как ей удалось хлопнуть дверью перед лицом Моны с отвалившейся челюстью, та угрожающе запричитала:
– Кто, собственно, ты такая? Я расскажу обо всем Рику, и он уволит твою толстую уродливую задницу за то, что ты так со мной обращаешься. Говори мне немедленно, кто ты такая?
– Я, - Дорин развязала поясок на халате Рика.и он упал на пол, - мать ребенка Рика, - выпалила она в лицо оторопевшей Моне.
И закрыла дверь. Дорин запомнила, как мама однажды объясняла ей, как вести себя с мужчиной: сначала накорми мужчину, а потом сообщай ему неприятную новость. Она подождала, пока они закончили обед, приготовленный Нелли, и уже собирались включить TV, послушать новости. И вот тогда она рассказала ему о визите Моны. Он не проявлял особого интереса, пока она не дошла до конца. И, к удовольствию Дорин, громко расхохотался. Это было огромным облегчением. Ему, без сомнения, доставило удовольствие вообразить, как маленькая Дорин выталкивала Мону за дверь.
– Извини, что я смеюсь, - он надеялся, что смех его не обижает Дорин, его распирало от веселья.
В Universal дела шли как нельзя лучше. Все новые проекты вызывали в нем интерес, через 6 месяцев один из них, без сомнения, окажется в деле, он станет работать в мире, где чувствует себя наилучшим образом: работа с актерами, съемка кадров человеческого поведения, моменты истины. Здесь ему было комфортнее всего.
Один сценарий держал его на крючке. Больше других. Ведущий характер - блестящий ученый, открывший средство от рака, и баталии, которые он выдерживает с жутковатым миром людей, не желающих внедрять средство, не желающих его признавать.
– Роберт Редфорд, никто другой, - сказала Дорин, закончив читать сценарий.
– Может, сможет вытянуть и Клин Иствуд, если вы будете режиссировать.
Иногда Рик подавлял смешок, когда она вот так рассуждала Со времени, как она стала читать сценарии, язвила она, как агент Уильям Морис.
– Редфорд - великолепно, - продолжала Дорин, - потому что герой должен обладать такой харизмой все женщины в фильме должны влюбляться в него.
– Пошлю его агенту, - согласился Рик.
– Умно поступите, - Дорин взяла следующий сценарий.
До рождения ребенка оставалось две недели, и в эти дни она скользила из комнаты в комнату, из одного кресла в другое. Самым большим событием дня было включить TV и смотреть "Jeopardy".
– Что за тюрьма Soledad?
– слышал он, как громко спрашивала она, отвечая на вопрос состязающихся.
– Кто был Джанетто?
Когда она отвечала неправильно, она говорила себе: "Дорин, ты такая глупая!".
– в прошлом году в школе у нас была дискуссия об идеальном мужчине, - сказала она однажды вечером.
– Догадайтесь, кого я выбрала?
– Алекса Требека. Он очень умен, а для меня это самое важное.
– У меня две степени бакалавра и два мастера, - Рик почувствовал, что ревнует к ведущему TV-шоу.
– Знаю. Когда мне сказали, что я встречусь с вами, я поехала в библиотеку в Канзас- Сити и прочла все о вас в такой большой книге о кинодиректорах. Она вышла несколько лет назад. В ней все детали вашей жизни. Все о вас, ваших родителях, о дяде Бобо с их фотографиями в молодости.
– Канзас-Сити очень далеко от того места, где ты живешь, - заметил он.