Клуб избранных
Шрифт:
Не так уж часто фотографировали его, чтобы он не смог запомнить, где и по какому случаю это было. Лёшка точно помнил, что за всю его беспутную жизнь фотографировали его три раза: на выпускной, на паспорт, да в оперчасти следственного изолятора. Фотографию, которая красовалась на ориентировке, сделал Шрэк на свой мобильный телефон в машине, во время их первой встречи. Это была последняя, четвёртая фотография.
Фотография была нечёткая, к тому же сфотографирован он был вполоборота, что затрудняло опознание.
– Не похож! Не он, – вполголоса сказал стоящий за спиной милиционер.
– Да, нет, кажется, он! – торжествующим голосом произнёс сержант Литвинов. – Ведь
– Так! – утвердительно ответил Цыганков и коротко, без замаха врезал сержанту в челюсть. Хоть и сошли у Лёшки с ладоней мозоли, но сила в руках осталась. Сержантское тело было в полёте, когда Лёшка резко присел, ощутив, как вскользь по затылку прошлась резиновая палка. Возьми милиционер чуть пониже, и Лёшка до конца бы дней своих лечился в психоневрологическом диспансере, пытаясь вспомнить собственное имя. Однако спецсредство, именуемое «РП-89» [73] , только чиркнуло Лёшке по волосам. В этот момент раздался чмокающий звук – это сержант Литвинов приземлился затылком на асфальтовое покрытие перрона. Отбросив ставшим ненужным кожаный саквояж, Алексей юлой крутнулся вокруг собственной оси, выбросив вперёд правую ногу в щегольской лакированной туфле, и сделал подсечку стоящему у него за спиной «менту». Патрульный милиционер упал на спину. Хоть и смягчили падение надетые на грудь бронежилет и куртка, но дыхание у него сбилось. Это дало Лёшке пару минут форы.
73
Спецсредство РП-89 (сокр.) – резиновая палка, модель 1989 года.
«В толпе стрелять не решатся! Надо делать ноги!» – мелькнула мысль. – Но куда? Справа состав стоит вплотную к перрону, под вагон не сиганёшь, через вагон тоже – там двери в тамбуре только на приём пассажиров открыты. Слева перрон чист.
Метнулся Лёшка к краю платформы, а там – вот незадача – поезд подходит! Поезд хоть скорость и сбавил, но не рекомендуется ему поперёк становиться. А патруль милицейский очухался, за автоматы взялся! Вот уже и затвором лязгнули.
«Значит, будут стрелять: первая пуля в воздух, ну а вторая…! – обречено подумал Цыганков и удивился, что не чувствует страха. – Эх, зачем меня мама родила! Была – не была! Авось успею».
Первый автоматный выстрел Алексей воспринял, как команду «марш»: резко оттолкнувшись от края платформы, прыгнул на рельсы и побежал к противоположному краю. Расчёт был простым: успеть перебежать железнодорожные пути перед близко идущим поездом, взобраться на платформу и затеряться среди прибывших пассажиров. Пути Лёшка перебежал, а вот на платформу взобраться не получилось: оттолкнулся он от гравийной насыпи, подпрыгнул и, ухватившись за край платформы, подтянулся на руках. На этом всё и закончилось, потому как толчок получился слабый, край платформы, как назло, оказался скользким от солидола. Висит Лёшка на руках, ногами судорожно в поиске невидимой опоры дрыгает, и на приближающийся поезд косится. А поезд всё ближе и ближе!
«Амба! – с горечью подумал Алексей. – Сейчас разотрёт меня между вагоном и краем платформы! Надо на рельсы падать, так меньше мучиться буду!» – но рук не разжал, и судорожно пытался подтянуться. Очень уж жить Лёшке хотелось! Оно и понятно: жизнь штука занятная, хоть и щедра она на неприятные сюрпризы, но терять её никому не хочется.
Видимо, на небесах оценили Лёшкино упорство и дали ему приз за волю к победе: в тот момент, когда он, зажмурившись, ожидал страшного удара, чьи-то руки схватили его за воротник и резко втащили
Первое, что увидел Алексей, когда понял, что спасён и перестал жмуриться, были зелёные, как молодые трава, глаза.
– Маша! Ты-то как здесь оказалась? – обрадовался Алексей встрече с бывшей попутчицей, пытаясь обтереть от солидола ладони об асфальт, и одновременно косясь на прибывший пассажирский поезд, из-за которого с минуты на минуту должны были появиться рассерженные недружелюбным поведением Алексея «менты».
– Спасателем подрабатываю! По твою душу? – кивнула Мария в сторону бегущих с автоматами наперевес милиционеров.
– Угадала! Я твой должник, девочка, но долг отдам попозже! Извини, мне пора, – выдал скороговоркой Алексей и попытался встать.
– Лежи тихо! Не дёргайся! – сказала спасительница и ткнула Алексею пальцем куда-то в область шеи. Острая боль на мгновенье парализовала Цыганкова и он, как тряпичная кукла, свалился на грязный асфальт.
Мария перевернула его на живот, завела руки за спину и защёлкнула на кистях наручники, которые достала из изящной дамской сумочки.
– Старший лейтенант Карпухина. ФСБ, – представилась Мария злым и запыхавшимся от бега милиционерам, вытянув левую руку с удостоверением вперёд, а правую демонстративно засунув в карман плаща.
– Это наш клиент! – решительно вступил в назревающий спор Литвинов и, не удержавшись, от души пнул тяжёлым берцовым ботинком Алексею по рёбрам.
– Представьтесь, товарищ сержант! Вы разговариваете со старшим по званию.
– Сержант Литвинов, старший патруля. Этот гражданин находится в розыске по нашему ведомству. Вот ориентировка. Мы его забираем.
– Отставить! Где его документы?
– Паспорт у меня, – нехотя признался сержант, но паспорт из кармана так и не достал.
– Покажите! – твёрдым голосом потребовала Мария и вынула правую руку из кармана. Сержант после небольшого раздумья протянул ей бордовую книжицу.
– Коробейников Пётр Ефимович, – нараспев прочитала Маша и возмущённо добавила, – Он такой же Коробейников, как я принцесса Уэльская.
– Знаем! – встрял сержант. – Это Цыганков Алексей Фёдорович, разыскивается за совершение особо тяжкого преступления, – уверенно добавил Литвинов и тряхнул перед лицом Марии ориентировкой.
– Ошибаешься, сержант! Не Цыганков он вовсе. У него столько имён, что настоящее он сам забыл. И «висит» на нём не одно преступление, а несколько, и все не простой мордобой или «гоп-стоп», а преступления против устоев государства и конституционного порядка.
– Это с какого хрена? – возмутился доселе молчавший Алексей.
– Молчать! – прикрикнула Мария и больно ткнула туфелькой по печени. – Операцию по его поимке спланировало и провело моё ведомство. Вас подключили только на заключительном этапе. Кстати, ориентировку дали тоже по нашей инициативе.
Патрульные нерешительно переминались с ноги на ногу.
– Ребята, я вас понимаю! – дружелюбным тоном продолжила Мария. – Премия за поимку опасного преступника греет не только душу, но и нутро. Давайте сделаем так: я забираю задержанного, а вы в рапорте указываете факт его задержания и последующую передачу представителю ФСБ. Можете переписать с удостоверения мои данные. Не кисните! От меня вам тоже премия будет, только помогите дотащить этого бугая до моей машины.