Клуб любителей фантастики 1963-64
Шрифт:
— Шо такое, мамо? — спросила Оксана, подходя к ним.
— Да Коцюбенко на своем тракторе пропахал озимые, загубил пшеницу. А теперь выкручивается!
Сквозь чащу многочисленных отступлений и восклицаний, наконец, выяснилась картина. Ольга Пантелеевна, обходя поля, обнаружила глубокую борозду, проходившую через участок озимой пшеницы. Поломанные стебли и развороченная земля привели их к трактористу Коцюбенко, который сидел возле своей машины, в изумлении уставившись на канаву, разрезавшую скатерть зеленого поля.
Вначале вырытая траншея, как утверждал тракторист, была глубокая — метра на три. Но потом она стала уменьшаться, вроде бы зарастать, стебли пшеницы распрямились, и к моменту появления Ольги Пантелеевны через поле проходила уже только небольшая бороздка, похожая на след трактора.
Егоров задумался. Потом он заметил, что Анхело с ними нет. Испанец незаметно удалился.
Открывая дверь в кабинет Василия, Егоров знал, что встретит там Анхело. Ему хотелось увидеть его первым. Но в комнате никого не оказалось. Он вышел на балкон. Тенд был там. Он стоял спиной к Егорову, приставив к золотисто-серому ободу зеркала тонкий черный стержень. Другой конец стержня Анхело приложил к уху. Создавалось — впечатление, будто испанец выслушивает больного. Низкое гудение расплывалось в майском воздухе.
— Анхело! — позвал Егоров.
Тенд отскочил от зеркала словно ужаленный. Глаза их встретились. Страшный, беспощадный взгляд испанца как бы насквозь пронзил мозг Егорова…
Оксана, зайдя а кабинет Василия, услышала слабый стон. Он доносился из-за стеклянной двери балкона. Девушка выбежала и увидела Егорова на полу, за ящиками цветов и рассады. Геолог сидел, уткнувшись головой в колени. Оксана помогла ему перебраться на топчан. Через несколько минут Егоров открыл глаза.
— Он ушел?
— Кто он?
Егоров промолчал. Он смотрел на девушку устало и отчужденно.
— Что с вами? — волнуясь, спросила Оксана. — Может, вызвать врача.
— Врача? — спросил Егоров. — Нет, я совершенно здоров. Это солнце. Я давно не был так много на солнце.
Он внимательно посмотрел на Оксану.
— Оксана, вы больше всех, пожалуй, за исключением Васи, говорили с Анхело. Как он вам показался?
Девушка чуть-чуть покраснела.
— Не знаю, красивый…
— И только?
— По-моему, он очень холодный человек…
Егоров неожиданно улыбнулся и сел не топчан.
— Вот что, Оксана, мне срочно нужен Василий. Где он?
— Катает Валю на своем автолете.
— Так у Василия есть личный автолет? А там у него случайно нет телефона?
— Есть. Да стоит ли им мешать?
— Оксана, голубушка, мне срочно до зарезу нужен Василий. Как ему позвонить?
— Да вон они! — Оксана махнула рукой на горизонт.
Егоров силился разглядеть блестящую точку над полем.
— Смотрите в зеркало. Они здесь тоже видны. Вот видите
— Где?
— Да вот же, господи! — Оксана ткнула пальцем в зеркало.
— Осторожно! — воскликнул Егоров, хватая девушку за руку. Но было поздно. Палец слегка коснулся зеркала там, где виднелось пятнышко автолета. Оксана побледнела и отдернула палец. На коже выступила капля крови, палец был слегка ободран.
— Скорей машину, скорей! — заторопился Егоров. С ними случилось несчастье! Закрой зеркало покрывалом, и чтоб никто и ничто не касалось его поверхности!
Девушка, сунув палец в рот, потихоньку сосала ранку. Она с удивлением наблюдала за суетливыми движениями Егорова, вскочившего на мотоцикл. Тревога геолога передалась и ей. Взглянула на горизонт — автолета Василия не было.
Когда Егоров примчался к месту катастрофы, там уже стояла машина местного агронома.
Автолет лежал на свежевспаханной земле в дымящейся луже крови. С радиатора прозрачного кузова свисали полосы грязно-желтой ткани, на которой лиловыми звездами застывала кровь. Бока и стекла автолета были усеяны мелкими красными брызгами. Преодолевая ужас, Егоров бросился к машине и распахнул дверцы.
Василий, сидевший у пульта, свалился к его ногам. Вдвоем с агрономом они вынесли тело космонавта, положили на черную землю. Рядом уложили высокую бледную девушку, голубые глаза ее были слегка приоткрыты. Агроном распахнул воротник и прижал ухо к груди космонавта. «Прав ты был, Вася, — подумал Егоров, разглядывая иссиня-бледное лицо друга, — «у Марса руки длинные».
— Бьется! — радостно воскликнул агроном. Он стал на колени у изголовья Василия и сделал несколько ритмичных движений искусственного дыхания.
«Откуда же столько крови? — напряженно думал геолог. — Ведь они совершенно целы?»
И тут он вспомнил вишневую каплю на пальце Оксаны и сердито затряс головой, отгоняя дикую, нелепую мысль.
— Смотрите! — воскликнул агроном.
Ни красных брызг на стекле, ни дымящейся лужи крови под машиной не было. Только на капоте виднелся клочок сморщенной ткани.
— Черт! — закричал Егоров и, подбежав, спрятал лоскуток в карман. Он был мокрый и холодный.
В это время Василий открыл глаза и застонал.
Перевозка космонавта и его невесты домой, вызов врача, долгие объяснения и разговоры с домашними заняли всю вторую половину дня. Василия уложили в постель, несмотря на шумные протесты, и напоили чаем с малиновым вареньем.
— Ну, поймите,‘ничего страшного не произошло! Автолет шел над полем на высоте двух-трех метров. Потом какой-то сильный толчок — и мы потеряли сознание. Вот н все. И нечего мне тут устраивать постельный режим, — пытался возражать Василий.
Егоров поднялся к себе. Он ощущал страшную усталость. Солнце уже закатилось, но небо еще было светлым и алым.