Клятва Гиппо Кратоса
Шрифт:
Мистер Гарден вопил так, что слышал весь дом.
А Бекка поспешила смыться в другой угол сада, уводя хохочущего Дункана с собой.
Маленькая волчица любила именно эту часть сада, потому что сюда старый призрак-садовник редко заходил: здесь-то он помер.
Бекка обожала уединяться в заброшенной обвитой плющом беседке с поломанной крышей. Круглую крышу беседки, похожую по форме на половинку апельсина, поддерживали колонны, а вели к беседке ступеньки. Бекка притащила внутрь выщербленную деревянную скамейку, от которой во всех лапах занозы, и беседка стала ее местом.
–
– Как у супергероев? – просиял Дункан. Волчонок сощурила голубые глаза.
– Так, кадет. Урок номер один: нет никаких героев. Нет и не было.
– Как это?
– А вот так. Не бывает героев, которые приходят ниоткуда и спасают тебя. А закон бумеранга и возмездие – сказки для малышей с нежным пушком и глупой головой. Никто не получает то, что заслуживает, Ду-Ду. Счастье не приходит просто так. За него надо бороться, пуская в ход и когти, и зубы.
Дункан невесело усмехнулся:
– Ты мне будешь рассказывать? Я тоже давно понял, что заслужить что-либо невозможно. Ведь что я такого натворил, чтобы потерять семью? И жить так, как я жил? Думаешь, я не спрашивал, за что мне это?
– И какой ты получал ответ? – негромко спросила Бекка, садясь на скамейку и жестом приглашая сесть его.
– Никакого.
Бекка взяла его за лапу и улыбнулась:
– Жизнь – это фортепиано, дорогой Ду-Ду. Белых клавиш больше. Просто на черные мы чаще нажимаем и долго задерживаем на них внимание. Хотя, если так подумать, сыграть мелодию можно и без черных. У них даже нет названий.
– Как это? – удивился куница.
– Белых клавиш пятьдесят две. А черных – всего тридцать шесть. И расположены черные не через каждую белую, а чередуясь: две, три, две, три… Белые клавиши – это… Как бы сказать… Полноценные, что ли? А черные – это диезы и бемоли.
– Ди… Что?
– Диез – это такой значок. Если стоит перед нотой, надо ближайшую черную клавишу взять вверх. Есть еще бемоль. Если он стоит, надо брать, наоборот, вниз… – И, встретив непонимание в глазах Дункана, Бекка вздохнула: – Короче, черное – просто дополнение к белому. И оно не такое частое, как белое. Дошло?
– Ага… А зачем тогда черное?
– А зачем белому медведю черный нос, умник? И… Смотри-ка. К нам гости!
По тропинке мимо кустов сирени и жасмина шли Мэри и Дин. Они встречали упитанную белую корову. Она обещалась зайти еще вчера, но вляпалась в историю.
Глава шестая: Что рассказала корова
– В общем, решила я по пути к тебе, Мэри, лапушка, заглянуть к Элвису… Ох, он такой импозантный бык! И работает в полиции… А какие букеты дарит!.. Дарит и говорит: Луиса, дорогая моя, ты хоть корова и призрачная, а горячее всех живых! А я ему всегда напоминаю, что призраком-то я была, когда через луну прыгала …
Солнце золотило белую скатерть и причудливо играло на хрустале посуды. Стол накрыли прямо в саду, потому что погода благоволила.
– Кровь любого на этот свет вернет, – улыбнулась Мэри, отпивая крови из бокала.
Бекка налила себе и Дункану в бокалы виноградного сока. Куница решил, что, когда вырастет, напишет целый опус о полезности крови для призрачных организмов.
– Ты смотри! Бекки, у тебя уже сережка? – спросила Луиса.
– Да, Луиса, – с гордостью отозвалась Бекка.
– А я вижу, у нас появился новый индивид? – кокетливо повела плечами Луиса, кося подведенные глазки на Дункана.
– Мой первый подопечный, – сообщила Бекка. – Ду-Ду.
– Кстати, как твои зайчата? – осведомилась у коровы Мэри. – Детки Баннимена, нашего дражайшего зайца в маске кролика? У них тоже страсть к топорам?
– Лолита и Лоан очень скучают по Бекке. Можно им встретиться поиграть вместе, правда?
– Да, Иса, о чем речь… Но ты не жалеешь, что их усыновила, да?
– Что ты, Мэри, дорогуша… С зайчатами веселей, чем с телятами! К тому же, они такие славненькие… Ни разу не пожалела, что их впустила и угостила вареньем!.. О чем я? Так вот, прихожу я к Элвису. А он мне: «Коровка моя! Я сам к тебе думал заскочить. А то, видишь, какое серьезное дело…». Я уж думала, он себе молоденькую телочку завел – ножки постройнее, рожки поострее… Ан нет! У него дело. И очень интересное!
– И какое? – заинтригованно спросила Мэри.
– Это касается призраков, – дрогнувшим голосом ответила Луиса.
Мэри поперхнулась. Бекка застыла. Дункан замер, не донеся кусок торта до рта – над столом повисло напряжение, и есть в такой момент было невежливо.
– В общем, Элвис сказал, что в городе происходит что-то странное. Нет, он осведомлен о нас с вами, однако… Мэри, ты ведь следишь, чтобы «новички» не наводнили Механиксвилль?
– Разумеется.
– Во-от. Но это все мошенники, карманники, преступники… А тут у нас объявилось паранормальное… Призраки, но очень, очень бледные.
– Но полиция ведь не будет это расследовать, так? – мрачно уточнила лисица.
– Ну, конечно! Полиция – это вам не лавка «У-меня-Астрал-наяву».
– И все же это плохая новость, – протянула Мэри. – Бледные призраки… Их точно много? Может, просто слухи?
– А вот тут самое ужасное, дорогуша! – развела копытцами Луиса. – Выхожу я от Элвиса, сворачиваю на тот переулок… И сталкиваюсь с тигром. Но тигр был призрачный! Прозрачный, светится… Но бледный, тоньше и светлее пара… Даже привидения не бывают такими бледными!
Мэри прижала лапку в кружевной черной перчатке ко рту.
– И что же? Он приблизился к тебе? Заговорил?
– Слушай дальше, милочка… Я заприметила что-то серебряное на его груди. Присмотрелась: а это медальон! И не призрачный, а настоящий. Начищенный, блестящий, как монетка! И на медальоне надпись выгравирована: «Кратос». И рисунок – луна.
– Странно… – прошептала Мэри, но корова продолжила:
– Ладно бы это! Я иду навстречу тигру, а он не шевелится. Потом как взглянет на меня белыми глазищами! Я пячусь, чувствую: что-то холодное за спиной. Оборачиваюсь, а там волчица! Тоже блеклая, страшнющая… Глаза – как из голубого стекла. Стоит и дышит на меня… Сразу таким ветрищем повеяло! Я забыла, что сама такой была – побежала, куда глаза глядят… Тут уж какое – в гости!