Клятва Гиппо Кратоса
Шрифт:
Дин отобрал у Смита бутылку и всучил вместо нее стакан с соком.
– Вам еще за руль, – пояснил доберман.
Дин поклонился Мэри и вышел.
– Где ты его, говоришь, подобрала? – поинтересовался козел, пробуя сок и тут же отплевываясь: – Сельдереевый! Вот гадость… Кстати, ушастые приехали?
– Угу. А что?
– Да просто… Про них ведь опять напишут.
Мэри шлепнула себя лапой по лбу. Вот болван. Козел козлом!
– Слушай, – прошипела она. – Я итак тебя освободила от поисков новичка,
– Уже всю кровь из него высосала, упыриха? – проворчал Смит.
– Не угадал. Его взяла под крылышко Бекка. Так что он жив-живехонек!
– Ты дала Бекке серьгу? – поперхнулся Смит. – Да она ж еще пигалица!
– И что? Я в ее годы тоже была не самой высокой, знаешь ли… Увы, лисы и волки – не жирафы.
– Да я не о том… Кроха она еще. Ребенок. Вон, Руту уже пятый десяток, а ты ему команду когда доверила?
– Когда был готов к этому.
Козел сглотнул:
– Я вот думаю: а повезло нашему милому Механиксвиллю, что тут есть ты! Считай, и преступников нет. Либо наши, либо мертвые…
– Похоже, Механиксвилль еще не понял, какое счастье ему привалило, – усмехнулась лисица. – Ты бы хоть пошел и… сказал.
Смит вскочил и радостно воскликнул:
– Мир! Я…
Мэри тоже вскочила и заткнула козлу рот лапой:
– Спятил?! Хочешь, чтоб планета взорвалась?!
– Извини… – сдавленно просипел Смит. – Хорошо. Потолок, выслушай мои жало…
Мэри шагнула в сторону, и на козла упал громадный кусок белой штукатурки. В воздух взлетела туча пыли, похожей на муку.
Лиса достала веер и деликатно обмахнула голову козла и воротник.
– Ну, как? Хороший из моего потолка психолог?
– Бе-безумно! – честно ответил Смит.
Дин, как всегда появившийся из ниоткуда, всучил козлу ведро и шпатель.
– Вот и хорошо, Смити. Поболтаете с ним по душам, пока ты будешь его штопать! – улыбнулась Мэри и упорхнула из гостиной под лапку с Дином.
Смит сплюнул, задрал еще покрытую штукатуркой голову и посмотрел на шпатель у себя в копытах:
– Вот почему мебель тут не ломается и всегда возвращается на места, а потолок надо самому чинить? А?
И шпатель сломался пополам.
***
– Так, повтори еще раз, что я сказала.
Дункан наморщил лоб и старательно затараторил:
– Смит – козел, владевший когда-то призрачной повозкой. Родом из Южной Африки. Все, с чем он заговорит, умрет или сломается. Это его проклятие. Самая известная о нем история – то, как он задел повозку… эм…
– Кого? – грозно вопросила Бекка.
– Я забыл имя…
– Какой ты невнимательный!
– Но я помню, что этих вот, кого он задел, было много. И один ему орал в ответ: «Куда ж ты, олух, мчишься?!», а тот ответил: «В ад». И его потом нашли мертвого.
– Кого?
–
Бекка потрогала виски, вознеся глаза к небу.
– М-да, память у тебя, конечно… Не говорил он «олух». Тогда это было не принято. Ну, некультурно. Понимаешь?
– Понимаю. Дальше?
– Дальше, дальше…
– Лолита и Лоан – зайчата, у которых абсолютно черные глаза. Они просятся войти в дом или в машину. Они не могут войти, пока их не впустят…
– А если их впустили, что будет?
– А что будет?
– Ты меня хоть слушал?!
– Слушал.
– И что я говорила?
– А ты что-то говорила?..
– Дункан! Соберись немедленно! Сейчас же сказал, что будет, если впустить в дом черноглазого зайчонка!
– Э… Он тебя съест?
Бекка подумала, что на месте зайчонка съела бы Дункана. И не на месте тоже.
– Заяц физически не может съесть куницу, Ду-Ду, – просветила его маленькая волчица. – И вообще, зачем зайчатам с черными глазами есть других зверей?
– А зачем? – спросил Дункан.
– Да незачем… – вздохнула Бекка. – Так… Заново. Кто такой…
Они говорили так довольно долго, гуляя по саду у дома Мэри. Сад казался давно заброшенным, но красивым особой, дикой красотой, к которой не прикасалась лапа садовника.
– Садовник тут есть, – сказала Бекка, когда Дункан поделился своими мыслями. – Он призрак, затрявший где-то «между». Дин, например, или горничные физически живые и не светятся. Их здесь держит клятва верности. Они не стареют и не умрут никогда, пока Мэри здесь. А садовник – старый еж, умерший из-за…
– Ну-ка, ну-ка, юная леди! – проворчал чей-то скрипучий голос. Из-за кустов роз показался согнутый в три погибели еж, весь белый и светящийся, как фонарик. Его непричесанные иголки беспорядочно падали на плечи и спину, как колючий плед. И катил он перед собой, ни много ни мало – настоящую, не призрачную тачку. – Нечего сплетничать обо мне! Я, может, и мертв, но еще в состоянии дать тебе хорошего пинка!
Бекка хихикнула, но постаралась придать мордочке невинное выражение.
– Прошу прощения, мистер Гарден. Я не желала вас обижать! Я лишь показываю новичку местные… достопримечательности!
– Что-о-о?! – взревел еж, поднимая над головой громадные грабли (к слову, не призрачные).
– Ну, вы же привидение, которое все еще полет грядки и поливает клумбы! Вы хоть представляете, какая это диковинка?
– Ах, дико-о-овинка?! – совсем рассвирепел Гарден. – Ну, я те окажу дико…
И тут Бекка схватила пустой цветочный горшок, напялила ежу на голову и толкнула его назад: он приземлился ровнехонько в тачку. Тачка покачнулась и покатилась прямо в колючий шиповник, опрокинув бедного ежа в кусты.