Книга Истины

Лев Ольга

– У них ещё есть покровительство герцога Раданского, - тихо добавил музыкант и сказал уже громче.
– То есть, твою таверну сжёг Тетерев?

– Он самый, чтоб его дархи по частям разобрали.

– Занятное пожелание, - усмехнулся Вирин.
– Я, собственно, и не сомневался в том, что его не казнили. Часто его банда в этих краях появляется?

– Почти каждые два дня. Тетерев обещал вернуться и посмотреть на мое лицо, так что я хочу сейчас найти всё, что можно спасти и унести от сюда ноги. И вам советую, - трактирщик снова опустил фонарь, вглядываясь в угли.

– По-моему, не успеем, - поморщился музыкант,

прислушавшись.

Туман чуть расступился, пропуская дробный топот копыт.

– Может, это кто другой?
– Лонцо вгляделся в тёмную мглу.

– Может, - согласился трактирщик, выуживая из обломков какую-то железяку, служившую при жизни ни то кочергой, ни то элементом каминной решётки.

– Нас никто не держит, - тихо заметил Вирин.

– Собака погонится только за убегающей кошкой, - возразил Лонцо.
– Кроме того, этот человек безоружен. Сколько у Тетерева людей?
– вопрос был обращён уже к трактирщику.

– Обычно не больше четырнадцати, - отозвался тот.
– Он считает «четырнадцать» счастливым числом.

– Дважды семёрка должна быть счастливым числом убийцы, - проворчал герцог, расстегнув ножны.

– Они хотели только толстяку в лицо посмотреть. Может быть, им будет достаточно насладиться его отчаянием?
– едва слышно предположил музыкант, однако трактирщик его услышал.

– Тетерев не увидит моего отчаяния, - холодно проговорил он, заставив юношу покраснеть.

– Я думаю, ему в любом случае не нужны свидетели, так что, скорее всего он пожелает увидеть ваше лицо мёртвым, - герцог встал спиной к уцелевшей опоре.

Его вдруг охватило какое-то холодное спокойствие, словно к ним приближалась не бандитская шайка, а отара овец. Режущий уши свист рассёк ночь, и четырнадцать всадников лихо осадили коней у темнеющей бесформенной кучи. Фонарь к этому моменту был потушен, и трое защитников сгоревшей «крепости» затаились в темноте у обугленных опор.

– Похоже, толстяк сбежал, - хохотнул один из верховых.

– Запалите фонарь, посмотрим. Может, забился под какую кучу и дрожит от страха, - пророкотал низкий грудной голос, который Лонцо сразу вспомнил. Вспомнил он и лицо.

Дорскому тогда было лет десять, и его первый раз взяли на королевскую охоту. Граф Ло, мужчина медвежьего сложения и с маленькой чёрной бородкой, слыл великолепным охотником и лучшим в Радане наездником. Двадцатилетний Тагор тогда только получил титул, и охота, кажется, была в его честь.

– Забери его Седьмая, - едва слышно прошипел Лонцо.

– Одумался?
– тихо фыркнул Вирин, сжимая рукоять жреческого меча.
– Поздно.

– Не в этом дело, - отозвался Лонцо.
– Я его помню. Так что, возможно, и он меня.

– Значит, бежим?
– с надеждой спросил музыкант и по лицу друга понял, что надежда не оправдалась.
– Тогда хотя бы лицо не показывай.

– Ты предлагаешь мне драться в промокшем плаще с капюшоном?
– огрызнулся герцог, осторожно освобождаясь от сковывающей движения материи.

– Вы не обязаны защищать меня, - прошептал трактирщик и заработал гневный взгляд Вирина и непонимающий - Лонцо.

– Их больше, и они не правы. Этого достаточно, чтобы человек чести обнажил меч.

– Но вы даже имени моего не знаете, - удивился толстяк.

– Вы моего - тоже. Если выживем, познакомимся. Вирин, постарайся не пустить их мне за спину. А спешиться им придётся. На этих обломках и горный тур ноги переломает.

В этот момент бандитам удалось зажечь отсыревшие фитили. Три жёлтых огонька разогнали влажный мрак, и пятеро рослых молодых парней, спешившись, двинулись к бывшей таверне. Жёлтые блики сперва скользнули по фамильному клинку Горуа и лишь потом выхватили три бледных решительных лица. Пятеро удивлённо замерли. Потом один из них взглянул на трактирщика и раскатисто расхохотался.

– Защитников себе подобрал знатных! А что так много? Целая армия против четырнадцати нас?

Остальные четверо поддержали шутку дружным хохотом.

– Что-то я в лице толстяка покаяния не наблюдаю, - заметил, отсмеявшись, бандит.
– Надо бы нарисовать.

Остальные согласно фыркнули. Пятёрка обнажила мечи и двинулась вперёд. Лонцо быстро оглядел клинки. Два стандартных одноручных меча, как у городских стражников, один удлинённый кинжал - излюбленное оружие дасажинских наёмников, и две изогнутые сабли, возомнившие себя харранскими клинками. А миг спустя завязался бой. Бандиты напали умело и уверенно. Слишком уверенно. Они ожидали легкой драки и не рассчитывали встретить сопротивление. Лонцо в одном глубоком выпаде отвёл в сторону саблю, выбил из руки бандита кинжал и вонзил клинок между рёбер бойцу с мечом. Вернувшись в исходную позицию, он увернулся от второй сабли, пронёсшейся в волоске от его лица, и отправил к Седьмой ещё двоих. Мельком он успел увидеть, как ловко отразил удар трактирщик. Кочерга в его руке превратилась в грозное оружие и с третьей попытки добралась-таки до виска противника. Последний бандит мешком осел к ногам Вирина. Однако передышки не получилось. Тетерев понял, что с его ребятами что-то не так, и резко выкрикнул новый приказ. Взамен упавших и разбившихся зажглись ещё два фонаря, и Тетерев в сопровождении девяти рослых бойцов приблизился к тройке на развалинах. Подняв фонарь повыше, он вгляделся в лица судорожно сжимавших оружие противников и удивленно присвистнул.

– Знатная рыбёшка заскочила в нашу сеть, - усмехнулся он.
– Ваша светлость герцог Дорский, рад видеть вас в добром здравии. А то чего только не услышишь иногда от глупых торговцев. Даже про вашу смерть.

– О вашей смерти тоже судачили немало, граф Ло, - холодно отозвался Лонцо, понимая, что теперь у него один выход - убить всех, кто услышал его имя.
– Кроме того, после подобных слухов, боюсь, моя голова сильно упала в цене.

– Смотря кому продавать, - широко улыбнулся тетерев и вдруг без всякого предупреждения ударил.

Он не ожидал, что для смотревшего ему в глаза юноши это не станет сюрпризом, а потому позволил себе шагнуть вслед за отступившим герцогом. Этот шаг стал для него последним. Лонцо резко выбросил левую руку, и кинжал ударил точно в сердце. Мэтр Одре уважал этот прием, хотя и не считал его достойным честного поединка.

Остальные бандиты не успели понять, что произошло, и ввязались в драку с отчаянной уверенностью победителей. Двое довольно быстро оценили остроту храмового меча, ещё двое упали, сражённые простым оружием трактирщика, а четверо достались Дорскому, которого посчитали главным противником. Уже оставшись один на один с последним, Лонцо краем глаза заметил мужчину, который, прихрамывая, добежал до лошади и вскочил в седло.