Книга историй
Шрифт:
Близ монастыря находилось маленькое селение, выходец откуда некий христианин-охотник скитался изо дня в день /250/ в горах, охотился на дикого зверя. И случилось однажды этому человеку отправиться на охоту на большую гору Арагац; и во время скитаний на вершине горы встретил этот человек какого-то отшельника с клобуком на голове, в фелоне, стоявшего на коленях меж скал. Подойдя, чтобы выяснить, что это такое, он увидел, что это действительно человек; но [даже] мертвый, он так и остался в сидячем положении, а тело его было нетленно. При виде этого страх и ужас объяли охотника, и он не смог больше оставаться на том месте, а, повернув оттуда, пришел к себе домой. Вернувшись в Сагмосаванк, он рассказал всем о смерти отшельника, которого встретил на вершине горы. Епископ Саргис, услыхав об этом, стал расспрашивать и выяснять, где тот находится.
И однажды, поручив себя богу и уповая на предводительство Божье, епископ Саргис вышел и направился к горе Арагац и, скитаясь в течение трех дней там и сям, нашел умершего отшельника. С большим вожделением и набожной любовью целовал он руки и ноги и долго плакал, а затем, подобрав его, похоронил в его одежде и вернулся в монастырь.
И это стало причиной покаяния епископа Саргиса и отказа [его] от мира сего, ибо суетная и тщетная, развращенная и ложная благопристойность мира сего показалась ему отвратительной. И с того дня епископ Саргис все время добивался удаления от мира и
И епископ Саргис, будучи в таком смятении, задумал поехать в святой город Иерусалим на поклонение [Местам] Страстей господа нашего [Иисуса] Христа и, собравшись, отправился в Иерусалим.
И в это же время нашелся другой муж, по имени тэр Киракос, намерения и стремления которого были схожи с намерениями и стремлениями епископа Саргиса. И был этот тэр Киракос уроженцем города Трапезунда, готовил себя к мирской жизни, но не вкусил ее, ибо спустя несколько дней [после женитьбы] скончалась супруга его, а он, подобно целомудренной горлице, уединился, беспрестанно размышлял о заповедях Божьих и неутомимо читал книги божественные, запоминал пророчества их. И прилежанием и трудом приучал себя к жизни соответственно велению [Священного] Писания.
В то время когда тэр Киракос вынашивал подобные мысли, услышал он от кого-то о епископе Саргисе, что и он-де раскаялся и хочет отречься от мира и следовать благочестивому образу жизни. Поэтому тэр Киракос выехал из Трапезунда и приехал в Араратскую область, в Сагмосаванк, чтобы присоединиться к епископу Саргису. Но ему не удалось повидать его, ибо тот уехал в Иерусалим. Поэтому и [тэр Киракос] решил /252/ отправиться в Иерусалим и, вернувшись из Сагмосаванка в Трапезунд, распорядился всем своим имуществом: часть отдал нищим, дом и земли свои завещал церкви трапезундской, а кое-какую часть взял с собой на расходы в пути — и, выехав, направился в Иерусалим. Встретились эти двое — епископ Саргис и тэр Киракос — друг с другом и после нескольких дней совместной жизни нашли, что помыслы у них одинаковые и что одержимы они одним желанием и одной страстью, и единодушно и единогласно договорились отныне жить всегда вместе. Однако они искали безопасного и удобного места для пустыни, вдали от мирской суеты. Услыхали от каких-то сведущих [людей], что множество таких мест есть в восточной части Армении, и особенно в области Сюник, и что в старое время существовали в этой области пустыни, следы которых там все еще видны. И, проверив слухи, выехали из Иерусалима и радостно поспешили в восточную [часть] страны, в область Сюник; добрались до славной обители апостола Стате [186] , которую нынче называют Татевским монастырем. И, пожив там немного, отправились в местечко, именуемое Дзоройван, которое называется [также] Црванц. Спустя немного времени они перебрались оттуда в местечко, именуемое монастырем Танахат, и, покинув его, все еще искали более безопасное, тихое и надежное место, пока не нашли [то самое] место, где теперь построена Большая пустынь. И там построили церковь и кельи, как подобает пустыни и отшельнику, [такие именно], как указывают книги житий отцов и иных страстотерпцев, — очень маленькие, угрюмые и темные. И стали располагаться там.
186
Стате (***), или Евстате (***),—апостол Евстахий, ученик апостола Фаддея (см.: Г. Алишан, Сисакан, стр. 224).
А владыка владык и бог богов, /253/ всегда желающий и творящий добро, постоянно благоустраивал и направлял дела их и был им пособником и помощником, поэтому многие [откликнулись] на добрую молву о них, пришли и примкнули к ним, стали их единомышленниками и обитателями тех мест. И не только из мирян и безвестных, но и из духовенства и именитых мужей: вардапеты, епископы и священники. И были это вардапет Погос Мокаци; и вардапет Мовсес Сюнеци, ставший впоследствии католикосом (об истории и заслугах обоих я подробно расскажу в другой главе); и вардапет Нерсес Мокаци, который позже отправился на остров Лим [187] и основал там пустынь; и татевский епископ Тума ставший позже вардапетом и отправившийся в Шамахинскую область пасти прихожан этой страны и руководить [ими]; и епископ Карапет Эчмиадзнеци, отправившийся впоследствии на остров Севан и основавший на том месте пустынь, которая и поныне прочно стоит; и вардапет Аристакес Шамбеци, который позже стал настоятелем все той же Большой пустыни и жил там до конца дней своих и там же похоронен; и другой тэр Аристакес из гавара Баркашат, который позже переселился в местечко, называемое Тандзапарах, построил пустынь, жил там до конца своих дней и там же похоронен, а пустынь на том месте прочно стоит и по сей день; и епископ Давид, [потомок] княжеского рода, называемого Караманенц, из Шамхорского ущелья — этот, приехав, жил в Большой пустыни, а затем, уехав оттуда, отправился в Шамхорское ущелье и построил там пустынь, именуемую пустынью Чарекагета, где и по сей день проживает многочисленная братия и [существуют] весьма твердые правила и распорядок, а сам епископ Давид там скончался и там /254/ похоронен. И многие-многие другие, жившие там и преставившиеся к богу, а также и те, что, уехав оттуда, основали пустыни и монастыри в других местах.
187
Лим — небольшой остров в восточной части оз. Ван (к северу от города Вана), на котором находился монастырь Лим во имя св. Георгия— один из древнейших и популярных армянских монастырей.
Ибо, подобно матери-Сиону, о котором пророк Исайя говорит: «От Сиона выйдет закон и слово господне — от Иерусалима» [188] , эти двое мужей стали основоположниками пустыни, а пустынь стала матерью и родительницей всех пустыней и причиной просвещения народа армянского.
Потому что, как я уже сказал, обучаясь здесь, вардапет Нерсес Мокаци изучил монашеский образ жизни и уехал в Васпураканский гавар, ступил на остров Лим посреди моря, и там вокруг него собралась многочисленная братия и появилась крепкая пустынь со всеми правилами и распорядком отшельнического образа жизни. И сам вардапет Нерсес, живя там с иноческой кротостью, завершил свой благочестивый жизненный путь, там умер и там же был похоронен. И кончина его имела место в 1076 году нашего летосчисления (1627).
188
Исайя, 2, 3
После него настоятельство [пустыни] унаследовал его товарищ — Степанос. К этому времени еще более возросло число членов братии Лимской пустыни, поэтому кое-кто уехал в местечко Ктуц [189] ,
Есть также и другие небольшие, построенные там и сям пустыни, которые основали воспитанные и обученные в этой Большой пустыни и разъехавшиеся в разные места [мужи], мы же упомянули [лишь] известные. Зачинателями всех их и причиной [их распространения] были вышеупомянутые двое мужей — епископ /255/ Саргис и тэр Киракос. Так как они сразу вырвали из сердца [своего] мирское и сказали прощай всем его житейским заботам, и распяли себя для мира и мир для себя по наставлению апостола: «…которым для меня мир распят и я для мира» [190] . Потому что днем и ночью — и не только в часы молитвы или в церкви — носили в глубине души своей [образ] Христа; умерщвляя плоть, уединялись в келье и проводили время в молитвах, беседах с богом и чтении Священных книг, превратив молитвы в еду, а слезы — в питье.
189
Ктуц — остров на том же озере Ван, к юго-западу от о-ва Лим, на котором находилась пустынь (во имя св. Карапета Предтечи); ее создание предание связывает с именем Григора Лусаворича.
190
Послание к Галатам, 6, 14
И святой Дух, который «все проницает, и глубины Божьи» [191] , и попечительствует знанию содержания книг, открывал перед чистым разумом их врата знаний и наставлял их на стезе книг, которыми они сами просветились и просветили окружающих, а через посредство их народ армянский. Ибо до этого армянский народ закоснел и огрубел в невежестве, люди не только не читали, но даже грамоты и силы книг не знали, ибо в глазах их книги стали бесполезными и валялись всюду по углам, как колоды деревянные, засыпанные землей и золой. И когда [эти мужи] взвалили на себя бремя служения благородному делу, они охотно читали книги и своею доброй волей воспитывали себя, выполняя на деле то, что прочли на словах, ибо верили, не колеблясь, что рассуждения в книгах — заветы Божьи. И эти двое мужей вместе с вышеназванными людьми — вардапетами и епископами, имена которых мы упомянули, — начали посредством чтения и обучения грамоте вновь возрождать и восстанавливать все добрые порядки в пустынях, /256/ монастырях и молельнях с помощью и при покровительстве святого Духа, попечительствующего глубинам смысла книг, который раскрывал, выявлял и возвещал перед мысленным взором их мудрость и стройную систему, чего они и добивались.
191
Первое послание к Коринф., 2, 10
И они определили, что пустынникам следует жить и поститься лишь в келье и беречь в чистоте от всех нечистых помыслов — духовных и телесных — разум и мысль, отречься от воли своей, быть покорными и исполнять волю настоятеля, чтобы не было ни у кого отдельно какого-либо добра, а чтобы все имущество было бы общим, и чтобы настоятель заботился о нуждах всей братии и оделял того, кто нуждается, чтобы ничего не держали и не ели бы в келье, и чтобы; весь год, кроме субботы, воскресенья и праздников господних, проводили в непрерывном посте. [Членам братии] следует вовсе отказаться от вина и мяса и ежедневно ночью и днем беспрепятственно исповедоваться во всех провинностях и помыслах того дня; и каждую субботу и воскресенье и в дни господних праздников проводить ночь до самого утра в поклонении и в этот день непременно отслужить обедню; и всем сообща — большим и малым — приходить вместе на зов к мирским делам, к столу мирскому и на место молитв, и каждому накладывать телесную пищу, и всем — от мала до велика — поровну; также и раздавать плоды поровну.
Нашли также в книгах описания и образец облачения: кукуль, [192] т. е. топи на голову, и четырехугольный колпак [193] , и схима [194] , и цеспи, т. е. власяница, /257/ [надеваемая] на голое тело под одежду. И вообще вся одежда должна быть шерстяной, а не хлопчатобумажной, шерстяная рубаха должна быть длинной, до пят, а пояс — кожаный. И установили для всех, чтобы каждый ходил бы в своей одежде: если он отшельник — в кукуле и четырехугольном колпаке, если иерей — в фелоне, а если инок — в фелоне и камилавке. Это монашеское облачение бесследно исчезло, но теперь они были найдены; а камилавка и фелон хоть и существовали, но надевали их лишь во время молитвы, а после окончания богослужения [монахи] снимали их и ходили как миряне. И еще установили в молельнях такой порядок: первый час ночи [195] в [дни] господних праздников исполнять с напевом «Вспомянем» и др., два канона псалмов, а в конце канонглух [196] с гласом; и заупокойный шаракан и Евангелие, [править] чин по усопшим и «Благословение» соответственно содержанию дня, а сверх того, отрывки из шараканов, и тагаворы [197] , и аллилуйи с гласом; после этого читать Четьи-Минеи, а помимо того шаракан, соответствующий главе, которую прочли; затем еще два канона псалмов, после этого песнь «Отцев» [198] со своим чином; и час восхода солнца со своим каноном псалмов и вслед за утренним часом и вечерним часом после роспуска ежедневно читать поучительные книги.
192
В тексте ***, что переводится латинским kukulus, т.е. "кукуль" — шапочка конической формы
193
В тексте ***. Броссе переводит это как "четырехугольный колпак", отмечая однако что он не ручается за достоверность перевода, ввиду того, что этого слова он в словарях не нашел.
194
В тексте ***, от греч. "схима", здесь "облачение", "одежда" (см. "Livre d'Histoire" стр. 393)
195
Обычно церковная служба первого часа совершается вместе со службой, называемой утреней.
196
В тексте: ***. Армянская церковь делит 150 псалмов на 8 канонов, каждый из которых в свою очередь делится иа 7 гобх; в каждой гобхе последний псалом — главный по своему содержанию — называется канонглухом — головной частью канонов.
197
Тагаворы — так называются начинающиеся словом «царь» церковные песнопения, обращенные к царю небесному.
198
Так называется псалом из хваления трех отроков, начинающийся словами: «Благословен ты, Господи, боже отцев наших». См.: Даниил, 3, 52.