Книжные люди. Кто создает, продает, продвигает книги в России?
Шрифт:
Ирина Прохорова, Светлана Зорина и Андрей Сорокин, запись «Диалогов», 2014 год
Интеллектуальное книгоиздательство невероятно увлекательно. Вы не только чувствуете спрос общества, вы его формируете. Когда в середине 1990-х я начинала серию «Культура повседневности», коллеги недоумевали, какими странными вещами занимается серьезное издательство «НЛО»… Сейчас книги, посвященные повседневной жизни, бытовым
НЛО издает уникальную серию «Россия в мемуарах», где акцент делается не на литературные мемуары, а на воспоминания и дневники представителей разных сословий и профессий за последние триста лет. В совокупности эти ценнейшие архивные документы, тщательно отредактированные и откомментированные, дают нам более глубокое и многомерное представление о стране, о многообразии ее традиций и укладов. А следовательно, и о потенциале ее развития. Я считаю, что интеллектуальное книгоиздательство – это тот становой хребет, на котором держится не только книжная индустрия, но и все общество. Вот это хорошо бы понимать.
С.З.: Каковы сейчас средние тиражи книг культурного издательства?
И.П.: Все неблагоприятные моменты, о которых мы говорили, конечно, сказываются на тиражной политике. Если в те самые «лихие 90-е» средний тираж наших книг, скажем, «Россия в мемуарах» составлял 4–5 тыс. экземпляров, то сегодня первый завод, как правило, не превышает одной тысячи экземпляров. Рисковать сейчас довольно сложно. Конечно, бывают более популярные книжки, и мы делаем 2–2,5 тыс. экземпляров, но это редкость. Есть такое понятие – «глубина рынка». На наши книги глубина рынка должна быть лет десять: понемногу, но они всегда требуются. Магазины берут книги максимум на год. И хотя спрос остается, магазины старые книги не дозаказывают. Хранить их на складе очень дорого, поэтому приходится работать «с колес». Издал, хорошо идет – делаем допечатку. Такие малые тиражи искусственны, реальная потребность в наших книгах намного больше. Если бы в каждом крупном городе были один-два стабильно работающих магазина типа «Фаланстер», наши тиражи могли бы быть минимум 5000, а то и больше.
Получается, что мы работаем как издательство XXI века – мобильные, новыми технологиями владеем, в курсе всех новых трендов, на международные книжные ярмарки ездим, а система распространения у нас средневековая. До сих пор ходят какие-то мелкие распространители с рюкзачками.
А.С.: Офени.
И.П.: Офени, да. Так невозможно работать! Это абсолютно противоестественно.
А.С.: По тиражам у нас ровно та же самая ситуация. Наши средние тиражи – одна тысяча экземпляров. Исключительный случай – когда мы решаемся на нечто большее. Такая ситуация с тиражами существует на протяжении целого ряда лет. Кроме того, у нас идет падение количества названий в силу сужения финансовых возможностей.
«Натуральное хозяйство» XXI века
С.З.: По каким каналам движется ваша книга к читателю?
И.П.: Мы используем все возможности. Сотрудничаем со всеми интернет-магазинами, активно развиваем электронные книги. Это пока не дает денег; скорее, наоборот, требует вложений. Но понятно, что для интеллектуальной книги это может быть выходом. Ведь сейчас ситуация с интернет-доступом намного лучше, у многих людей есть возможность скачивать книги. Но бумажная книга – все-таки лучший хранитель информации. Электронные книги хороши для быстрого реагирования, но если это серьезное издание для работы, оно все равно нужно в бумажном виде. Поэтому систему традиционного распространения никто не отменял.
Последние несколько лет я выпускаю около ста книг в год, не считая трех журналов. У меня три человека в отделе реализации, которые напрямую связываются со 150 контрагентами в Москве. Объем контактов в Питере, где у нас есть представитель, чуть меньше. Но в любом случае это ручная работа. С утра до ночи люди сидят, собирают заявки, а потом развозят книги по магазинам. В регионах у нас есть какие-то отдельные точки, книжные магазинчики в Перми, Саратове, но все это «натуральное хозяйство», а не инфраструктура XXI века.
А.С.: Эта ситуация характеризует действительно архаический характер отрасли. Я, извините, вспомню К. Маркса, который считал критерием наличия или отсутствия капитализма наличие или отсутствие общенационального рынка для производимой в стране той или иной продукции. Мы живем в отрасли в ситуации, которая к капитализму имеет крайне косвенное отношение. В том числе потому, что общенационального рынка для книжной продукции в стране не существует. Мы находимся на мануфактурной, а где-то – и на домануфактурной стадии развития производства.
И.П.: Точно. Абсолютно!
А.С.: Когда каждый книгоиздатель вынужден заниматься всем сразу. Он не только производит интеллектуальный и книжный продукт – он покупает бумагу, работает с типографией, сам занимается дистрибуцией. Промышленное производство строится в том числе и на принципах разделения труда. Мы труд не разделяем, мы виды труда не диверсифицируем, мы не занимаемся профессионально каждый своим делом – мы все занимаемся всем. Толку от такого занятия обычно бывает мало. А количество затрат, в том числе и финансовых, которые несет в результате отрасль, огромно. Это для всех нас, и для отрасли в том числе, большая проблема. Для нас по-прежнему главным инструментом дистрибуции остаются полки книжных магазинов. Думаю, что так же, как издательство и журналы Ирины Дмитриевны, мы сегодня имеем репутацию, которая позволяет нам это место на полках книжных магазинов занимать. Но многие наши коллеги такой возможности не имеют, потому что у них нет за спиной почти тридцатилетней успешной репрезентации.
Конечно, у нас растут продажи через Интернет. Сегодня это порядка 9 % от оборота. И, думаю, они будут расти в связи с деградацией традиционной дистрибуции, о чем мы говорили. Рынка как такового у нас в стране нет. Он высокомонополизирован. При столь высокой монополизации в сферах книгопроизводства и дистрибуции присутствуют скорее не капиталистические, а феодальные начала, на мой взгляд.
И.П.: Я согласна с вами. КРЯКК – поддержка культурной инфраструктуры города
С.З.: Красноярская ярмарка книжной культуры – это важная поддержка интеллектуального книгоиздания и культурной инфраструктуры города Красноярска. В 2021 году КРЯКК исполняется пятнадцать лет. Ирина Дмитриевна, в чем идея ярмарки, как она развивалась за эти годы?
И.П.: Ярмарка создавалась прежде всего как попытка простимулировать дистрибуцию в Красноярском крае. Когда я в 2004 году в первый раз посетила город и зашла в красноярские книжные магазины, то просто пришла в ужас. Было ощущение, что туда сбрасывались неликвиды крупных издательств, которые до этого гнили где-то в ангарах под Москвой. Качественных книг практически не было; когда мы говорим о хорошей, качественной книжной продукции, не будем забывать, что речь идет не только о художественной или гуманитарной книге, но и об отраслевой литературе: медицине, инженерном деле, сельскохозяйственной тематике и т. д. Иными словами, университетский город Красноярск, куда едут учиться со всей Западной Сибири, существовал без книг. Беседуя с библиотекарями, я обнаружила совсем уж чудовищные вещи: выяснилось, что из-за отсутствия денег университетские библиотеки не комплектовали свои фонды с конца 1980-х до начала 2000-х. Представляете себе, каких «специалистов» выпускали эти вузы! Поэтому изначально перед ярмаркой ставилась задача заново сформировать распавшийся профессиональный книжный мир, т. е. свести вместе в едином пространстве издателей, библиотекарей, книгораспространителей и читающую аудиторию. Спустя пятнадцать лет мы видим определенные сдвиги в лучшую сторону: в магазинах появилась качественная литература, библиотеки стали активно заказывать новые книги, издатели открыли для себя новые рынки сбыта, читатели получили доступ к интеллектуальному чтению.