Князь. Записки стукача
Шрифт:
Эти фразы, показавшиеся Кириллову (как и мне) наглой глупостью, сегодня я читаю с ужасом.
Так что они оба оказались пророками – Федор Михайлович и его герой.
Некоторое время Кириллов меня не звал. Я радостно начал верить, что меня отпустили. Но его незримое покровительство продолжал ощущать.
Впоследствии, как я узнал, на полицейском языке это называлось «соблазнять невинную девушку»… «Но, прельщая, не спугните. Только убедив её в самых нежных и невинных чувствах… сумеете заставить пасть», – поэтически учило наставление, разработанное Кирилловым.
В это время могущественнейший знакомец тетушки граф Петр Андреевич (глава Третьего отделения П. А. Шувалов) сообщил ей, что серьезные подозрения на мой счет оказались безосновательны. О чем тетка как-то насмешливо сообщила мне. Вообще ее прежнее обожание сменилась этим постоянно насмешливым тоном. Когда я удивительно легко (невзирая на неудачные экзамены) был принят в Петербургский университет на словесное отделение, тетка равнодушно меня поздравила… Но может быть, все это было потому, что я отказался стать кавалергардом (тетушка презирала штатских)? «Россия есть государство военное, и комиссия наша быть грозою Вселенной», – обожала она повторять эти слова Незабвенного – так назывался у нас в доме Николай Первый.
После зачисления в университет я получил первое серьезное задание. Кириллов вызвал меня и жестко, холодно объявил:
– Итак, вы работаете у нас, но, конечно же, продолжаете посещать университет… Впрочем, если вам надоест… – Он положил передо мной свидетельство об окончании мною Санкт-Петербургского университета.
– Успешные экзамены экстерном мы вам устроим в любой день. Но одновременно прошу оказать нам честь и продолжать состоять в секретном штате Третьей экспедиции Третьего отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии… под моим началом.
Так полностью именовалась сыскная полиция под началом полковника (вскоре генерала) графа Андрея Андреевича Кириллова.
– Вам предоставлены самые широкие права, – продолжал он. – Дворянин из такой блестящей фамилии, вы будете ответственны только передо мной. Да и задание, которое вам предлагаю, ответственнейшее… Вы прикрепляетесь к высочайшим особам – членам императорской Семьи. Вместе с группой моих… – он помедлил, но не сказал «агентов», – сослуживцев вы будете обеспечивать безопасность Царствующего Дома. Вы скажете: для этого существует дворцовая полиция. Но нынешнее беспокойное положение в мире требует дополнительных мер безопасности…
(Самое удивительное – о многих «дополнительных мерах» не знали ни сам царь, ни семья. Опять же в целях сохранения тайны.)
– …Хотя наши враги – по натуре часто добрейшие, в сущности, люди, но дела их, как справедливо описал ваш родственник, воистину ужасны… Господин Бакунин – он же добрейший, тончайший, образованнейший… однако собирается разрушить всю современную цивилизацию, ни больше ни меньше. Он же для этого прислал к нам господина Нечаева… и деятельность его любимого агента закончилась убийством…
– Я могу спросить вас?.. Как Нечаев?
– Ни в чем не нуждается… Все за счет государства, даже еда, – веселился Кириллов. – В настоящее время перестукивается с заключенным из соседней камеры. Этот алфавит стуков придумали еще декабристы… Мы не мешаем, ибо этот заключенный из соседней камеры согласился быть нашим агентом… При батюшке Государе вся российская завиральность суровостью законов сдерживалась… Но вот пришел добрейший новый Государь и дал многие свободы. Знаете, как некогда говорил умнейший француз – де Местр: «Самое страшное для России – свобода. Это как дать отведать вина человеку, который никогда не пил. Ибо тогда произойдет губительное, явится Пугачев, но уже с университетским образованием…» И ведь явились и Нечаев, и Каракозов – наши молодые люди! Прав ваш родственник, если русскому, даже школьнику, дать карту звездного неба, он и ее тотчас исправит… Вот вам и результаты никогда не бывалого дотоле в России движения нигилистов… Покушение на Государя, поджоги в Петербурге, страшные прокламации с призывами убить самодержца, гнездо эмигрантов за границей… Нет, долг всех, кто любит Россию, предпринять сейчас что-то решительное… Вот почему при нашей экспедиции создано Особое подразделение. Заботясь о безопасности Семьи, оно будет контролировать в первую очередь самое уязвимое – личную жизнь членов императорского дома… И вы с этой минуты член этого подразделения… Ваша работа будет происходить в совершеннейшей секретности. Каждый член организации работает автономно. Вы не сможете знать своих коллег, но и ваши коллеги не будут знать о вас. Только двое руководителей – я и мой заместитель… только мы будем известны вам.
В этот момент поучительный монолог был прерван – в кабинет вошел мой мучитель.
– Хочу вам представить… – начал Кириллов…
– Это был он! – Я даже вскочил со своего места и крикнул: – Он! Это он…
– Высек вас, – добродушно засмеялся Кириллов. – Познакомьтесь, юноша, это мой заместитель… Знать его имя вам необязательно. Иногда, как вы уже поняли, я разрешаю ему попользоваться моей фамилией.
– Забудем прошлое, – улыбнулся лже-Кириллов. – Ведь у меня в руках ваше будущее.
В руках он держал нечто красное. Это был бальный мундир кавалергарда – ярко-красный, с серебряными пуговицами, с темно-синими воротником и обшлагами.
– Это ваш мундир, – лже-Кириллов продолжал весело улыбаться. (Все вокруг были улыбчивы – и это тоже, как я узнал потом, было записано в инструкции.)
– Мы с вами отправляемся на бал, – объявил Кириллов, – на первое ваше задание. Боевое крещение пройдет на завтрашнем маскараде в Опере. Вы будете кавалергардом. Так что мечта вашей тетушки как бы сбылась… – Он знал и об этом! – В ближайшее время у вас будет не самая неприятная обязанность – посещать балы в Зимнем дворце и в иных местах, где должны находиться некоторые члены Императорской фамилии…
Они теперь решали все за меня!
Я стоял перед огромным зеркалом. В мундире кавалергарда я необычайно походил на отца в таком же мундире, изображенного на портрете, висевшем у нас в гостиной.
– Красавец, – засмеялся Кириллов. – Прохвост Нечаев был прав – никакая женщина перед вами не устоит. Впрочем, нам придется это проверить уже завтра…
Фраза сильно резанула, но опять я не сумел ответить.
– И как сшит – влитой! Открою секрет: после неприятной первой встречи, когда пришлось чистить вашу одежду, с нее была снята мерка. Ибо уже тогда мне показалось, что в будущем мы станем друзьями… – улыбнулся лже-Кириллов. – Предвидение – основа нашей профессии, мой друг. И вот теперь лучший портной… запомните, на нас работают только лучшие… сшил вам мундир, – сказал настоящий Кириллов.
– Мне кажется, наш юный друг о чем-то тревожится, – хохотнул лже-Кириллов.
– У него в глазах законный вопрос: не окажется ли на балу прыткая тетушка? – засмеялся истинный Кириллов. – Зная экстравагантность старушки, мы позаботились, и она получила приглашение на завтра в салон графини Нессельроде. Они вместе были фрейлинами покойной матери Государя, им будет о чем поговорить. На будущее запомните: никогда ни о чем не беспокойтесь. Мы думаем обо всем за вас. Это входит в обязанности ведомства, где вы теперь служите. – И закончил очень добро: – А сейчас снимайте роскошное одеяние, мы с вами отправимся знакомиться с вашим будущим подопечным.