Кобра под подушкой
Шрифт:
Эймз сердито махнул рукой.
– Меня интересуют не твои альковные похождения, а дело. Где он?
– Это вовсе не альковные похождения. Мне кажется, что она действительно связана с Мухиным. Поэтому-то я и закрутил с ней острый флирт. А что касается русского, то я сейчас еду в американскую военную полицию освобождать его.
Пимброк хлопнул шофера по спине, и машина умчалась. Эймз посмотрел на часы у входа в отель - 9 часов 15 минут. Он закурил трубку. "Операция Покер" закончилась благополучно.
V
Блокноты оказались совсем чистыми, на них не было никаких записей. Клочки открыток тоже не представляли никакого интереса - в них говорилось только о приветах, благополучных прибытиях и о посланных книгах и журналах. А в тетрадке с клеенчатой обложкой были следующие записи на русском языке:
"Путь от Нью-Йорка до Марокко.
Нью-Йорк - Майами (на Дугласе С-54).
Майами - Белен в Бразилии (чуть южнее экватора) - Батерст.
(Брит. Гамбия) на Каталине ПБИ.
Батерст - Алжир (аэропорт Мэзон Бланш, отель "Сент-Джордж") на Дугласе.
Алжир - Касабланка (на джипе).
От Алжира до Касабланки ехал с английским корреспондентом. Очень разговорчивый. Содержание его рассказа:
Накануне высадки союзников в Африке сюда в секретном порядке прибыл на подлодке (в духе приключ. повести) генерал Марк Кларк и провел тайные переговоры с вишистами.
Американское военное командование пошло на тайный сговор с главарем вишистов адмиралом Дарланом. Буря возмущения в Англии, Франции, Америке. Американское командование оказалось в затруднительном положении. Англичане явно злорадствовали. Американцам надо было выйти из положения. И они вышли зачеркнули адмирала, потом зачеркнули того, кто зачеркнул адмирала. Так делается история.
Британская Гамбия - колониальная действительность во всей ее красе. Местные жители обречены на гибель, - вымирают. Средняя продолжительность жизни - 26 лет.
То же самое и во французских владениях. Касабланка - чудовищные контрасты. Десятиэтажные, сверхсовременные здания белых владык (как в Шанхае на набережной). И лачуги из бочек и помятых бидонов, в которых ютятся изможденные марокканцы, цветущие плантации французов и микроскопические участки феллахов. Они пашут с помощью заостренных палок, как в каменном веке.
Недалеко от штаба ген. Паттона (роскошное здание германской миссии) находится пресс-клуб. Сейчас в Касабланке много корреспондентов - высадились вместе с войсками и ждут наступления на Тунис. Томятся от безделья, играют до одури в карты, держат пари на что придется, судачат на все лады. Любимая забава: мистифицировать друг друга. Один корреспондент сказал мне, что он может показать мне интересные документы неофициального характера. Я ответил, что меня интересуют только документы, публикуемые отделом печати штаба союзного командования.
Большинство корреспондентов уже знают, что здесь идет совещание начальников штабов - разрабатывают стратегические планы. Приехали Рузвельт и Черчилль. Корреспондент журнала "Тайм" поклялся мне, что видел в машине балерину Марину Семенову, "наверно, прибыла с секретной миссией".
После убийства Дарлана американцы арестовали многих французов. Всех вишистов уже освободили, а коммунистов продолжают держать в каторжной тюрьме Мэзон Каррэ. Почему?
Сговор с Дарланом и другими мерзавцами-вишистами весьма симптоматичен. Неужели американцы и англичане будут ориентироваться на оголтелых реакционеров в разных странах?
Американка Лилиан Уетмор - секретарша крупного чикагского магната весьма миловидна. Кончила университет Корнелля. Ее босс сейчас в Каире. Показала мне город. На базаре - фокусники, заклинатели змей, танцоры. Кушанья - вроде плова, с перцем, шашлык, чай с мятой. Куклы для магических обрядов, деревянные и матерчатые игрушки. Везде берут доллары, но здорово запрашивают. Лилиан хорошо умеет торговаться.
Любопытный инструмент у заклинателя - верхняя половина одноствольная, посередине шарик, нижняя половина двуствольная, с отверстиями. Индийского происхождения, по звуку напоминает гобой. Мелодия предельно простая. Интересно было бы попробовать - послушается ли меня змея?
В Алжире в аэропорту разговорился с молодыми американскими и английскими офицерами. Вчерашние инженеры, педагоги, рабочие, клерки, студенты. Хорошие ребята, похожи на наших. Выпили за победу. Никогда не ожидал, что услышу такие восторженные слова по адресу советского народа. И это совершенно искренне. Лейтмотив нашей беседы: мы воюем, чтобы больше не было проклятых войн!
В кафе познакомился с английским штабным офицером. Майор Ричард Эймз. Окончил Оксфорд. Породистый экстерьер. Надменно роняет слова, поднимает одну бровь. Синие жилки на висках, рано лысеет, подагрические пальцы. Он тоже хвалит нас, не скупится на комплименты, говорит, что преклоняется перед всем русским - музыкой, литературой, иконами и широтой характера. Но сказал, что боится чрезмерного усиления России после войны. Лилиан показала мне его друга, тоже штабного офицера, Оливера Пимброка - детективного писателя, выдвинувшегося в последние годы. Жизнерадостный, пышущий здоровьем, густые усики, спортсмен, рядом с ним Эймз кажется воблой. Пимброк сидел в углу веранды и жадно ел глазами Лилиан. Она это заметила.
Лилиан предлагает мне съездить в Маракеш. Там интересный базар. Пришила мне пуговицы на пальто и пиджаке, очень внимательна ко мне. Говорит, что я похож на университетского преподавателя, в которого была влюблена. Всячески дает понять, что я ей нравлюсь. Я обращаю все в шутку или просто улыбаюсь у меня, наверное, дурацкий вид. Игра с ее стороны? Тактика? Но с какой целью? Может быть, заключила пари, что вскружит мне голову?
Корреспондент "Лайфа" целый вечер уговаривал меня заключить с ним пари на 500 долларов - угадать: где высадятся в следующий раз союзники?
Я отказался. Тогда он сказал, что ему удалось узнать от одной стенографистки, что в этом году союзники будут заняты только в Средиземном море. На открытие фронта во Франции рассчитывать нечего. Если это правда, Гитлер будет очень рад".
VI
– Ничего интересного, - тихо произнес полковник Марло.
– Очевидно, он очень осторожен. Об этом говорит хотя бы то, как он отнесся к предложению австралийского корреспондента насчет неофициальных документов. Может быть, записывает секретные сведения симпатическими чернилами?