Когда она сказала да
Шрифт:
Поэтому она оказалась совершенно не готовой к тому, что Салли вдруг пронзительно заржет и сначала отпрыгнет в сторону, а потом встанет на дыбы. Калли подняло с седла и бросило вниз, а Салли уже была далеко…
«Ой-ой…»
Не слишком блестящая последняя мысль, но на большее у нее просто не хватило времени, прежде чем она свалилась на утоптанную землю.
«Будет больно».
Так и оказалось.
Рен натянул капюшон на лицо, так чтобы ветерок не откинул его, и медленно поехал по деревенской улице. Он остро чувствовал взгляды украдкой, бегавшие
Когда он вернулся на свой пост у моста, после бесплодных попыток отыскать неизвестного гиганта, его обуяло нетерпение. Прошло полчаса, а Калли все не было. Он пропустил ее появление, это совершенно точно.
Придется все проверить. Теперь, когда его плечи подергивались под тяжестью неприязненного любопытства, он жалел, что не поехал сразу домой. В деревне ее не было. И гнедой кобылки нигде не видно. Очевидно, Калли быстро покончила с делами. За что ее вряд ли можно осуждать. Неужели и с ней здесь так плохо обращались? Наверняка нет! Жизнерадостную натуру Каллиопы и неподдельное дружелюбие должны оценить даже здешние угрюмые обитатели.
Или это не так? Менее чем за неделю она трижды здесь побывала и каждый раз старалась не задерживаться. Никаких праздных сплетен с женщинами, никаких приглашений на чашку чая, никаких любезностей в адрес новой хозяйки поместья?
Очевидно, так.
Он вспомнил фиаско с имбирем и свое грубое обращение с ней после происшествия в подвале. Тогда он не постеснялся находившихся там мужчин из деревни.
У него все похолодело внутри при мысли о том, что ее преследуют несчастья с тех пор как она обвенчалась с ним. Должно быть, он кажется ей похотливым безумцем, вечно ищущим повода упрекнуть жену. Она оторвана от странноватой, но любящей семьи, чудаков и бездельников, и теперь полностью изолирована от всего мира. Не может даже завести новых друзей из-за зловещей репутации мужа, которого считают дьяволом во плоти. Должно быть, это специальный, сотворенный исключительно для Каллиопы ад. Создан им. И доставлен, перевязанный порванной ниткой жемчуга.
Рен, тихо выругавшись, пустил коня в галоп прямо по деревенской улице, отчего собаки рассыпались в разные стороны, а пешеходы поспешно уступали дорогу.
Возвращение в проклятый дом не даст ничего хорошего. Она тоже приедет и окончательно сведет его с ума нескрываемым желанием и нетерпением. Ни одно место на земле не свободно от запаха и вкуса Каллиопы, вкуса непередаваемой сладости с соблазнительным оттенком розмарина и соли…
Глава 18
Калли лежала на спине посреди дороги и рассматривала тучи, собравшиеся в полуденном небе. Когда исчезло солнце?
Голова болела. Неужели Калли ее ушибла? Кажется, она не теряла сознания… разве только на минуту… на нее затмение нашло.
Она медленно села, опираясь на руки, и тупо смотрела на юбки, пока не поняла, что они задрались до колен. Калли кое-как их опустила.
Определенно разум потеряла.
Салли.
Калли осторожно огляделась, с трудом поворачивая голову, но лошади не обнаружила. Ускакала. Возможно, домой, в свою конюшню. И это хорошо. Когда лошадь возвращается без седока, люди тревожатся. Люди вроде мистера Портера. И… и Беатрис. И ее мужа. Как там его? Калли уставилась на грязные исцарапанные ладони. До нее не сразу дошло.
Ах да, Генри. Они увидят, что Салли прибрела домой одна, и немедленно бросятся спасать глупенькую Калли. Кто-то приедет.
Конечно, хорошо, когда тебя спасают. Раздражает, правда, но хорошо. И все же нет никаких причин ждать здесь, сидя в грязи, словно брошенная кукла.
Ей довольно легко удалось встать на четвереньки. Голова с каждой секундой становилась яснее, несмотря на пульсацию в висках. Но когда она попыталась выпрямиться, щиколотку пронзила тошнотворная боль.
Калли, прихрамывая, добрела до обочины и уселась на поваленное дерево. Так она выглядела куда более пристойно, чем распростертая посреди дороги.
Ветер усиливался, вихрясь вокруг Калли и наметая листья на дорогу. Она вздрогнула. Когда это успело так похолодать?
Калли посмотрела в потемневшее небо. Она покинула деревню поздним утром, а сейчас день уже клонился к вечеру.
На поездку от моста по течению реки ушло не более четверти часа, даже несмотря на резвость Салли, так что…
Должно быть, она долго лежала без сознания. Час? Больше?
Достаточно, чтобы родные успели забеспокоиться и отправиться на розыски. Собственно говоря, давно пора ее найти.
Она могла сидеть и ждать, хотя на ней был только шерстяной спенсер, платье пропиталось влагой после долгого лежания на земле, а ветер становился все сильнее и холоднее. Тучи сгущались, и небо на северо-востоке стало черным. Вспомнив бурю, во время которой едва не смыло мост, Калли подумала, что не хотела бы во второй раз пережить нечто подобное, тем более что она совершенно одна и почти не может передвигаться.
Мистер Портер придет.
Придет ли?
Беда в том, что этого она просто не знала. Он так злился, узнав о лестнице, подвале и имбире… так что может просто не обратить внимания на ее отсутствие.
Она и раньше надолго уезжала из дома. Ездила в деревню, к Беатрис, собирала полевые цветы, так что мистер Портер просто решит, что рано или поздно она непременно появится.
Калли тяжко, печально вздохнула и пришла к заключению, что предоставлена себе.
И совершенно одна.
Возможно, это не столь приятное состояние, как она воображала раньше.
Рен поднял голову от камина и нахмурился, услышав, как дребезжит от ветра оконное стекло. Он впервые наслаждался своими мрачными раздумьями, вспоминая злобные взгляды деревенских жителей. Интересно, что ему не приходилось сталкиваться ни с чем подобным, до того как полуголая мисс Каллиопа Уортингтон ворвалась в его жизнь.
Она так и не вернулась со своей чертовой прогулки. Дом слишком тих без ее суеты, быстрых шагов и пения себе под нос дурацких непристойных песенок, из которых он мог слышать одни обрывки.
И никаких восхитительных ароматов еды. Сорняки, которые она упорно ставила в антикварные вазы, начали увядать. В доме становилось холоднее, словно ждать ее возвращения не приходилось…
Сломанная лестница. Банка отравленного имбиря. Застрявшая дверь подвала. Гнездо ядовитых гадов. Темный силуэт на вершине холма.