Когда отцветают розы
Шрифт:
— Честное слово, мистер Блэкстоун, я знаю обо всем этом не больше, чем вы. Скорее — меньше. Рабочие здесь кое-что реконструируют и в процессе обнаружили человеческий скелет, о чем сразу же сообщили в полицию. Оттуда пока не было известий.
— Рабочие? — оживился Блэкстоун. — Те парни, что я видел сейчас на заднем дворе? Вы позволите мне побеседовать с ними?
— Я не имею права позволять вам что-либо, мистер Блэкстоун. Я здесь не хозяйка. И еще, — добавила она подчеркнуто, — я бы не советовала вам сейчас приближаться к мастеру, который там распоряжается.
С репортером из столичной газеты этот номер едва ли прошел бы, но ее незваный гость был молод и неопытен. Диана неопределенно пообещала ему интервью в будущем, когда полиция придет к более или менее ясным выводам, после чего он наконец и уехал.
Неприятность оказалась пустяковой и к тому же предсказуемой, но Диана дошла до той точки, когда даже пустяка достаточно. Прислонившись к дверному косяку, она попыталась найти в маленьком происшествии светлую сторону. Если Блэкстоун все-таки решит опубликовать свой репортаж, то появится он только завтра и притом в местной газете. И в нем будет недостаточно информации, чтобы привлечь внимание агентств. А если катастрофа и произойдет… Что ж, в ее распоряжении и так осталось всего несколько дней. Чарльз и Эмили вернутся в понедельник. Так или иначе, но ситуация должна разрешиться к тому времени. Просто должна!
Она уже хотела вернуться в дом, но заметила, что по дороге приближается еще одна машина. Если это декоратор, то он припозднился, а если детектив — приехал на четверть часа раньше. Она не узнавала «мерседес» — не хотела узнавать, — пока он не зашуршал шинами по дорожке перед домом.
Негромкий голос Энди у нее за спиной заставил Диану вздрогнуть.
— Неужели ты удивлена? Я был уверен, что он заявится собственной персоной.
— Почему?
— А разве он может доверить кому-нибудь такое ответственное дело?
— Зачем ты всегда думаешь о людях плохо?
— Из соображений безопасности. Ладно, пригласи их в кухню. Я схожу за Уолтом.
Второй мужчина выбрался из машины первым. Его движения были столь же быстры и решительны, сколь медлителен и даже вальяжен был ее отец. Что касается маскировки под местность, то с этой точки зрения незнакомец оказался великолепен. Его грубоватое лицо и редковатые светлые волосы были типичны среди здешних жителей. Разминая ноги, он с интересом рассматривал дом, дожидаясь, пока отец Дианы присоединится к нему. Плечом к плечу они зашагали к крыльцу.
Его звали Сэмьюэл Бэллоуз. Диана пожала ему руку, подставила щеку для как всегда формального поцелуя отца и провела их в дом. Бэллоуз захотел выпить кофе, отец отказался от предложения. Поставив чашку перед детективом, Диана сказала:
— Признаться, не ожидала увидеть тебя, папа. Ты, должно быть, выехал ни свет ни заря?
— Я вчера ездил в Ричмонд.
Диана почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо. Отец заметил, что она покраснела — от него мало что могло укрыться.
— Сегодня после обеда у меня назначена встреча с профессором Хэндсоном из
Меткими и сильными ударами он разрушал стену отчужденности и глухого раздражения, которую она воздвигла против него. Ей не было нужды спрашивать, каким образом удалось ему заставить весьма занятого ученого отложить другие дела. Методы она знала, хотя могла только догадываться, кого использовали в этом случае: губернатора штата или верховного судью?
Открылась задняя дверь, и вошли Энди с Уолтом. Энди приветствовал ее отца как доброго знакомого:
— Рад видеть вас, мистер Рэндалл. Господин Бэллоуз? Весьма, весьма… Я Эндрю Дэвис, сын миссис Николсон. Моя мама и ее муж отсутствуют в данный момент. Им ничего не известно о случившемся. Надеюсь, мы во всем разберемся до их возвращения. Мама — пожилая женщина, знаете ли, и всегда вела размеренный образ жизни. Уверен, вы поймете, почему я хотел бы избавить ее от ненужных волнений.
«Отлично!» — подумала Диана, стараясь скрыть выражение довольства на лице. Пригласить их в кухню — само по себе гениально. Плотно сжатые губы и сдвинутые брови отца отлично говорили ей, что он думает о подобной обстановке. А теперь еще Энди утвердил себя в роли хозяина и наследника, объяснил сентиментальную необходимость беречь покой матушки и дал, таким образом, понять, что остальные в этом доме лишь гости и должны вести себя соответственно.
Профессионал, подобный ее отцу, легко разгадывал подобные маневры. Искорка, похожая на восхищение, промелькнула в его взгляде, когда он испытующе вгляделся в открытое и улыбчивое лицо Энди. В поисках более легкой добычи он обратил вопросительный взор на Уолта.
— А кто этот джентльмен?
«Энди, внимание!» — подумала Диана. Она ощущала себя зрителем на теннисном матче. Больше на подаче мистера Рэндалла! Было совершенно очевидно, что Уолту неуютно и тревожно в обществе столь властного человека, как ее отец.
По счастью, реакция Энди не подвела. Он представил Уолта, предложил ему присесть и даже — блестящий жест, по достоинству оцененный Дианой, — предложил чашечку кофе. При этом он непрерывно говорил.
— Он как родной сын для моей старушки матери. Просто не знаю, что бы она делала без него. Не знаю, что бы мы все без него делали. Особенно Диана. Верно я говорю, Ди?
— Абсолютно, — подтвердила Диана в надежде, что успеет сменить тему, прежде чем Уолт взорвется. Отец между тем разглядывал Уолта, как осматривал бы коня, которого собрался купить.
— Что еще важнее, — продолжала она, — мистер Слейд именно тот человек, с которым я советовала бы проконсультироваться мистеру Бэллоузу. Он знает друзей Ларри, его привычки, ему знаком каждый лесок в окрестностях. Я глубоко ему признательна за согласие помочь нам в этом деле.
Беллоуз был откровенно рад, что можно перейти к делу.