Когда время становится круглым
Шрифт:
Турист подошёл к Спецназу.
– Объявят какой-нибудь там уровень опасности, оранжевый, например, - Таракан и попадётся.
Сплетница радостно вскричала:
– Да, бежим к проходной! Я должна увидеть Таракана в наручниках! По ощущениям это, наверно, как на поводке и в наморднике!
– Нет, мы будем патрулировать периметр!
– громко, максимально твёрдым голосом произнёс Спецназ.
– Всех, кто не подчинится приказу...
– Я не подчинюсь!
– выкрикнула Сплетница.
– А Турист с раненым драться не будет!
И она бросилась бежать по дороге Эм-2 в восточном направлении.
– Ты уж сам, ладно?
– нагло улыбнулся Спецназу Фашист.
– Но это если Турист разрешит.
Фашист, кивнув Предателю, неторопливо побежал следом за несущейся во весь опор Сплетницей. Предатель поспешил присоединиться к приятелю. Спецназ, намеренный кинуться в погоню, резко дёрнулся, однако тотчас же, кривясь от боли в боку, замер на месте.
– Надо быть открытым для инноваций, - сказал Турист, с довольным видом осматривая рукотворную запруду.
– И вообще, на воду дуешь, Спецназ.
Спецназ решает обратиться к Матери и Лежебоке.
– Мать! Лежебока! Мы должны победить или умереть!
Лежебока покачала головой.
– Умереть героем - это то, что нужно тебе. Тебе, но не нам.
– Мне детей поднимать. Одной, видимо, как всегда, - вздохнула Мать и добавила не без укора: - Даже не брать из чужих рук научить некому.
И вот уже Спецназ вынужден смотреть вслед удаляющимся Матери и Лежебоке. Он бессилен. Ничего он не может сделать. Не в его это власти. Разве что...
Спецназ оборачивается к Туристу.
– Верни их, - произносит он, делая над собою усилие.
– Вернёшь - прощу за самоуправство.
Турист взглянул на заливаемый водой ров и помотал головой.
– Нет, надо отсюда подальше держаться. Отрава всплывёт - кто-нибудь да схватит.
– Жизнь одной собаки по сравнению...
– начал Спецназ.
– Бездомной, ещё скажи. А попробует через проходную ломануться - мы охранникам поможем.
Турист по дуге огибает Спецназа и убегает вслед за остальными собаками.
Догнать! Вернуть! Заставить! Но... Да, это ещё догнать надо. О-хо-хо!
Спецназ постоял, невесело посматривая по сторонам, а затем побежал, удаляясь от моста, по просёлочной дороге Эм-2, идущей вдоль забора на запад. Кое-где вода уже достигла дороги, и образовались лужи, которые приходится огибать, отклоняясь в направлении вершины холма. Добежав до места, где забор, а вслед за ним и дорога уходят под прямым углом направо, Спецназ остановился, осмотрелся и повернул обратно.
МЕТОДЫ МЕЖВИДОВОЙ КОММУНИКАЦИИ
Сплетница сидела в десятке метров от металлических ворот, примыкающих к зданию КПП атомной станции, и громко выла. Получалось, как она полагала, просто замечательно. Ну, естественно, не так, как у соседского лабрадора Марчи, - тот вообще был мастер художественного воя. Такие рулады Марчи осенними ночами выводил, что его хозяина Юру соседи не один раз бить приходили. Но Юра не выходил, прятался и названивал по всем телефонам экстренных служб. А потом и сам не вытерпел - отдал певуна в хорошие руки. Но это так говорится. Сгинул, в общем, Марчи. Если бы действительно в хорошие руки, то Татьяна, жена Юры, не ходила бы целый месяц с красными глазами и хлюпающим носом.
Прибежавшие Фашист и Предатель с изумлением уставились на завывающую Сплетницу.
– Ты чего разошлась?
– наконец выговорил Фашист и непонимающе посмотрел по сторонам.
Сплетница прекратила выть и обернулась.
– А что? Вой - язык международного общения. Только нужно всем вместе.
– Раньше, говорят, люди знали, что вой собаки - это к беде, - высказался Предатель.
Ну а почему бы, в конце концов, и не повыть, раз такой случай предоставляется, рассудили Фашист с Предателем и присоединились к Сплетнице. Петь хором, не имея привычки сформировавшейся, не порепетировав даже, - дело не простое. Поэтому получалось не ахти как музыкально, однако за душу брало. И спустя непродолжительное время из здания КПП вышел Замшелов и направился к Сплетнице, Фашисту и Предателю.
Фашист прекратил выть и кивнул на Замшелова.
– Оценили - один уже идёт аплодировать.
Предатель, а потом и Сплетница с Фашистом отбежали на пару десятков метров и остановились, продолжая наблюдать за Замшеловым.
– А ну вон отсюда!
– грозным голосом приказал Замшелов.
– Я патронов не пожалею!
И он со свирепым выражением лица похлопал ладонью по висящей на боку кобуре с пистолетом.
– А мы будем стоять, как мишени в тире, и ждать, - насмешливо произнёс Фашист.
– Ты, Фашист, поогрызайся ещё! Разгавкался тут. Вон отсюда!
Замшелов погрозил кулаком и, повернувшись, направился к КПП.
Фашист усмехнулся.
– Нагнал страху и пошёл себе спокойненько в нарды играть. Грозный, как наш предводитель.
– Да нет, Замшелый на тебя похож. И тоже злой, - сказала Сплетница.
– Вы же, как два брата, только по причёскам и отличишь. Он как-то тут напился и с четверенек подняться не мог, так я его, поклянусь чем хочешь, чуть за тебя не приняла. А вот начальник ихний, Капралов небезызвестный, тот да, на Спецназа очень даже смахивает. И рычит не хуже.
Подбежали Лежебока, Мать и Турист.
– Что он хотел?
– спросил Турист.
– Да поговорить за жизнь, видимо, а языка-то и не знает, - ответил Фашист.
– А сигнальные стойки? Знаком с ними кто-то? Я, кажется, ошибся - вода сюда не дойдёт, - встревоженным голосом проговорил Турист и вздохнул.
Сплетница радостно подпрыгнула.
– Я знала! Я предвидела!
Фашист бросил на Сплетницу презрительный взгляд и обернулся к Туристу.
– Ну я, допустим, мог бы объяснить не совсем бестолковому челу, что вот здесь, например, бомба. Но где это "здесь"?