Когда завидуют мертвым
Шрифт:
— Если ты пойдешь со мной, я покажу тебе грудь. — Она снова улыбнулась.
— Чего?
— Помнишь, как ты был маленьким и напился? Помнишь, как ты хотел выбраться на улицу, где мог погибнуть в считанные минуты на холоде? Но тебя заманила обещанием показать свою грудь девушка, чьего лица ты совсем не помнишь. Ты спасся.
Николай попятился.
— Кто ты?!
— Я Рана. Больная несчастная девушка, которую ты убил. Но здесь устами моими говорит с тобою ваша матушка. Земля. Живая планета, которая дала вам всем жизнь. Она знает все о своих чадах.
Николай смотрел на нее с нескрываемым страхом. Но когда заглянул в бездну ее черных глаз, то
— Я знаю, ради кого надо выполнить нашу миссию. Я знаю, ради кого надо жить.
— И? — Она выжидающе на него посмотрела.
— Ради тебя! — воскликнул он.
— Да, — шепнула она и вздрогнула. Затем зажмурила глаза и вздрогнула еще раз. — Да! — Лицо ее вдруг перекосилось страшной гримасой. — Да-а-а!!!
Она схватила его своими руками и сильно их сжала, стараясь удержаться на ногах, найдя опору лишь в Николае. Но всю ее сводила судорога. Она дрожала и кричала от жуткой боли, терзающей все ее тело и разум.
— Да-а-а-а!!!
— Рана! Что с тобой! — Он подхватил ее руками и испуганно смотрел на ее перекошенное лицо, ощущая ладонями дрожь и судороги ее тела. — Что случилось?
— Этот ХАРП! Это… Это огромный раскаленный член насильника, разрывающий тело невинной девы! Мое тело! Землю! Избавь меня от этой муки! От этой боли! Вынь из меня это ядовитое жало! Помоги мне! Спаси меня!!!
Мчащийся поезд вдруг наполнился гулом и нарастающей вибрацией. Стал слышен скрип колес, и в окнах были видны отсветы летящих искр. Затем страшный удар. Все сорвалось со своих мест и полетело вперед. В том числе и Николай. Вокруг трещали летящие и рассыпающиеся в прах человеческие скелеты, сиденья, поручни, осколки стекол и пластика. Все вокруг загрохотало, и казалось, наступил конец. Но поезд вдруг остановился. Воцарилась гробовая тишина. Николай не чувствовал боли. Это странно. При таком ударе невозможно было избежать как минимум переломов.
— Рана, — тихо позвал он, но ответа не последовало. — Рана!
Тишина.
— Рана!
Он вскочил на ноги и стал оглядываться. Странно. В подземелье метро, не знавшем солнечного света, должно быть непроницаемо темно, но он различал детали этого потустороннего мира. Словно глаза его были способны видеть там, где это практически невозможно. Он видел покореженный вагон, в котором находился. Видел останки людей, вернее, их перемолотые кости. Видел жутковатые ребра тоннеля снаружи и рельсы впереди. Он видел все, но только не ее.
— Рана!!!
Она бесследно исчезла.
Николай еще раз осмотрел вагон, затем выскочил из него и бросился вперед. Его шаги отдавались в пустоте тоннеля гулким пугающим эхом. Но чем дальше он бежал, тем отчетливее ощущал, что к этому эху добавляется еще какой-то звук.
Было сложно судить, как много проехал поезд. Но это место было мало похоже на обычное метро для обычных людей. Николай по-прежнему не мог понять, спит он или находится наяву. И ему было странно. Он же родом из Надеждинска, а стало быть, и знать ничего о метрополитене не может. Однако он почему-то твердо был уверен, что сейчас он не просто в метро. Это какая-то никому не известная ветка вдали от основных пассажирских линий. Огромная, но аскетично оформленная темная станция, на которую он вышел, была тому подтверждением. Здесь не было мозаик и мрамора, балюстрад и художественной лепнины. Перрон был огорожен стальной сеткой, на которой висели таблички, предупреждающие о том, что она под высоким напряжением. На потолке горели в маленьких круглых плафонах лампы, чьего света явно не хватало для станции.
Черный тоннель оканчивался бьющим обратно во тьму светом. Место, над которым висела табличка: «Д-6. ОБЪЕКТ МО РФ. ПОСТ-1», ощетинилось в черный метротоннель не только яркими лучами прожекторов, но и стволами оружия в руках военных, которые припали к баррикадам, собранным из наполненных песком мешков.
— Сюда нельзя! Это закрытая территория! — кричал офицер в громкоговоритель, чью рукоятку так сильно сжал, что рука его побелела. — Назад! Осади назад!
Он кричал на обезумевшую толпу из десятков, а то и сотен гражданских. Они вопили и толкались, продолжая медленно, но верно наседать на баррикады.
— Пустите нас! Пустите! — кричали люди.
— Назад!!! Я сказал, назад!!!
Какой-то хорошо одетый мужчина оттолкнул женщину с двумя детьми и вырвался вперед.
— Вы знаете, кто я такой?! А ну пустите, мать вашу! Или в двадцать четыре часа будете уволены!
— Плевать мне, кто такой! Назад!
Кто-то схватил этого хорошо одетого человека за воротник дорогого пиджака и повалил на шпалы. Женщина, с которой он так бесцеремонно обошелся, принялась бить его ногой по голове.
— Так ему! Так его! — кричали из толпы.
— Эй! — Еще один крик. — Я криминальный авторитет! Я вор в законе! Меня вся Москва знает! Живо дорогу дайте!
— И на твой авторитет мне тоже плевать! Еще шаг, и стреляю!
— Я заплачу, командир! — Спортивного вида высокий мужчина размахивал толстой золотой цепью. — Пропусти меня!
Он выглядел достаточно сильным и весьма привлекательным для женщин. Но сейчас он был жалок. Испуг в глазах. Дрожащий рот, выкрикивающий предложения о взятке. Готовность на все ради спасения в голосе.
— Пусти, командир! Я заплачу!
— Мальчики! Вам же бабы нужны будут! Вы же долго сами не сможете! — завизжала вызывающе одетая девица в короткой юбке. — Пустите, я все, что хотите, для вас сделаю!
Какой-то мужчина в годах схватил ее за холку мелированных волос и ударил кулаком в затылок.
— Отвали, шлюха! Тут и подостойней тебя люди есть! Эй! Хоть детей с матерями заберите!
— Назад, я сказал! Мы имеем право открыть огонь! Вы мешаете закрыть ворота! Мы должны закрыть ворота! Назад отойдите! Вас раздавит! Назад!