Кого не взяли на небо
Шрифт:
Бесшумно подкравшийся сзади, словно огромный дохлый кот, владыка Джет обхватил иссохшими руками одну из стен, огораживающих пламя. На её мутной поверхности моментально появился двойник фараона.
Сигни поняла, что никакая это не стена, а огромное, вращающееся зеркало. Волк подошла к двум оставшимся панелям и положила свои руки на пыльное стекло. Женщина замерла на пару ударов сердца а потом толкнула от себя обе створки. Джет поступил так же — повернул зеркальную поверхность к бушующему пламени.
Яркий всполох света метнулся к
Но через миг Сигни увидела, как в проёме зубчатой стены появилось круглое голубое свечение, медленно растущее и превращающееся в начало длинного светового тоннеля, круглого, как полая трубка бамбука. Тоннель рассёк ночное небо, и завис световым мостом над беспокойными волнами.
Сигни втянула в себя повисшие слюни, закрыла рот, опять открыла, но так и не смогла ничего сказать. Она подошла к Волку и снова прижалась к её ноге. Они стояли и смотрели на прекрасный голубой луч — тот мерцал завораживающими всполохами, и они не отражались в чёрной воде беснующегося внизу моря.
С неба камнем упало что-то огромное, чёрное и блестящее. Сейчас Грим больше походил на линдворма*, чем на ворона. Его раздвоенный змеиный язык высунулся из приоткрытого клюва и Сигни могла поклясться, что видела как блестят изогнутые клыки в его совсем уже не птичьей пасти.
*Примечание: "линдворм" — скандинавская разновидность виверны. Не такой большой, и важный, как его старший брат дракон, линдворм не обладал и огненным дыханием. Однако у змея имелся роскошный хаер, ядовитая слюна, и яростный, взрывной характер.
Они стояли плечом к плечу, все четверо — высокая женщина, с мечом за спиной и волосами, смоченными кровью, рядом и чуть-чуть пониже — маленькая девочка с голубыми глазами и хищным клинком в руке, а справа и слева от Госпожи и дочери ярла застыли в ожидании неупокоенный фараон, и страшное чудовище — то ли змей, то ли ворон.
Луч отчаянно вспыхнул столбом ледяного света и вдруг взорвался, разлетаясь на тысячи крошечных звёздочек. Ночь нахлынула со всех сторон. Пламя огромного костра угасало, роняя красные блики на мёртвые лица воинов, застывших вдоль стены.
На краю зубца, там, где только что был световой тоннель, высилась человеческая фигура. Резкий морской ветер трепал края подола узкого платья и пряди длинных, чёрных волос, которых никогда не касались ни полотно ножниц, ни лезвие ножа. Гостья легко, словно большая опасная кошка, спрыгнула на площадку, и обратила к встречающим своё мертвенно бледное, как у почившей Мальвины, лицо. Окровавленные губы тронула кривая саркастическая улыбка.
— Ну наконец-то хоть кто-то живой в этом погибшем мире, — произнесла она чувственным грудным голосом и, многозначительно подмигнув Джету, подошла ближе и раскрыла коварные объятия для высокой женщины, что носит за спиной меч.
* * *
Хельги в сотый раз прижался ухом к полированной поверхности двери, что час назад захлопнулась прямо перед его носом, но, как и раньше, в запертой комнате стояла полная тишина. Скальд отлепил ухо, и припал глазом к замочной скважине. Безрезультатно. Всё, что он видел сейчас: кусочек стены, на котором плясали блики тусклого света, он видел и час назад. Ничего не изменилось.
"Наверное, маленькая ведьма легла спать. В последнее время она очень странная. Наверное потому, что очень устала. Устала всех лечить. Ну и ладно, пусть отдыхает."
С превеликим сожалением викинг прекратил подглядывать и распрямился во весь рост. Он глубоко зевнул. Пора найти мелкую и сдать ей вахту. Хочется спать. Наступило его время для отдыха. Он поплёлся по тёмному коридору, спотыкаясь о мебель и вяло чертыхаясь.
«А эта фрау очень странная. Старая, кривая и мучительно соблазнительная. Вот как так может быть? Ей же лет сорок пять наверное. Она могла бы быть моей бабушкой.»
Скальд всё шёл и шёл, размышляя, фантазируя и пиная журнальные столики и удобные стульчики, таящиеся в сумраке. Дикий грохот, раздавшийся где-то рядом, заставил его отринуть все свои откровенные грёзы и схватиться за меч.
Грохот повторился: что-то происходило в комнате слева; что-то крушили там, за запертыми дверями. Скальд посмотрел на меч в своей руке, вложил его в свои дрянные ножны, сделанные из козьей шкуры, и закинул за спину. Обеими руками он вцепился в штурмовую автоматическую винтовку, щёлкнул предохранителем, разбежался и ввалился в помещение — грозный и опасный.
Пока вваливался, узнал, куда попал и осознал свою ошибку, но было уже поздно. Пиздюлей перед сном не избежать. Апартаменты принадлежали сержанту.
Хельги тут уже был — недавно он подглядывал в замочную скважину за львом и ведьмой. Подглядывал, утирая слюни вожделения. Грохот — не повод вламываться без стука в покои предводителя.
Пока Хельги тормозил босыми ногами об отсыревший ворс ковра, и тщетно придумывал объяснение, его глазам предстала следующая картина: широкая постель, где совсем недавно тощий гигант и кривушка предавались любовным утехам, была пуста. На смятых простынях не было ровным счётом никого, а в стене рядом зияла огромная чёрная дыра.
Оттуда сквозило, воняло прелыми листьями и гнилью. Скальд наконец-то справился с инерцией, остановился и с облегчением выдохнул.
Пиздюлей не будет. Будет кое-что поинтересней.
Викинг снова щёлкнул предохранителем, и теперь винтовка отправилась за спину — шлёпать его по заднице своим укороченным прикладом. Молодой скальд оскалил зубы, обнажил меч и шагнул в пролом.
* * *
Когда Скаидрис проснулся, его ожидали три пренеприятнейшие новости.
Первая — он кончил в штаны, вторая — его любимая свалила куда-то из его постели, и третья — в стене его комнатёнки зияла огромная дыра.