Кольцо Риторнеля
Шрифт:
— Кстати, — сказал Оберон, — если масса не аннигилировала, и ее результаты рассеиваются в каком-то другом измерении, я не вижу, как это может кого-то беспокоить.
Кедрис рассмеялся. — Это не так просто. Если бы объект антиматерии был способен к контролю, его можно было бы использовать, как я уже сказал, для управления над всем нормальным веществом и нормальной энергией в его области. Он может деформировать нормальное пространство, так что масса или энергия, движущаяся в это пространство, должны быть снова искривлены. При этом он может выступать в качестве силового поля или щита. Одновременно, он может быть использован как сила притяжения, непрерывно
— Вы хотите сказать, что с небольшим количеством антивещества вы можете перебросить меня в четвертое измерение?— потребовал Оберон.
— Да, — ответил Кедрис серьезно. Он поискал глазами, но не Магистра, а непосредственно Андрека. — С достаточным количеством антивещества, которым должным образом управляют, это легко может быть сделано.
Оберон был весьма удивлен. — Бросок в Бездну из середины Большого Дома - с оружием и охранниками в каждом коридоре? Действительно, Кедрис!
Кедрис повернул свои большие, загадочные глаза на последнего из Дельфьери, и мышцы по его бокам заколыхались, как, будто говоря в движении то, что он не мог сказать словами. Наконец, он спокойно ответил. — Я думаю, что вы в безопасности, в настоящее время, по крайней мере. Количества антивещества, требуемого для такого подвига, не существует в Горис-Кард. Потребовалось бы несколько дюжин килограммов. Оно должно поступить из глубин Бездны, и оно должно быть под полным контролем. Уже несколько месяцев я работаю над самонаводящимся маяком, который можно телепортировать в Бездну. Он может заработать через несколько дней. Если он сработает, это может принести что-нибудь из Бездны. И тогда ... посмотрим.
Оберон снисходительно улыбнулся. — Это должно быть интересно. Но не держите его в Большом Доме.
Другие наблюдатели улыбнулись вместе с ним.
— Кедрис, — спросил Лайсдон, — что такое Бездна?
— Я не знаю, — откровенно сказал кентавр.— Это походит на объяснение мелодии и пространства. Гораздо легче объяснить, что их нет, чем то, что они есть. Рассмотрим странности пространства. Оно льется в наш локальный Узел с огромной скоростью, и особенно с большими толчками. Мы знаем, что оно приходит из Бездны. Но это не объясняет, ни пространства, ни Бездны. Мы знаем, что пространство больше походит на металл, чем на газ. Оно похоже на металл, потому что оно передает поперечные волны, но не продольные; и потому, что оно изгибается в гравитационном поле. Но мы знаем, что это не металл и не газ. Мы знаем, что такое пространство, но не то, что оно есть. И то же самое верно для Бездны.
Оберон прервал краткую тишину. — Мы должны возобновить демонстрацию, — сказал он кратко. — У меня много работы сегодня вечером.
— Да, сир. Кедрис повернулся к Фаере. — Сестра, вы можете выпустить водородные молекулы.
Жрица повернулась к аппарату, отрегулировала циферблаты и нажала кнопку. Мгновенно пол содрогнулся, и в первой кварцевой камере появилась вспышка синего света. Во второй камере, с урсектой, ничего не произошло. Сосуд просто стоял там неподвижно и беззвучно, в серой тени.
Кедрис пожал плечами. — Видите ли, это все, что нужно было сделать.
И самый большой шум, подумал Андрек, поднимаясь вместе с другими, был тот, который все они отказались услышать: снова Ужас в потоке через Двенадцать Галактик; Омега.
После демонстрации Оберон привел Андрека в маленький офис, примыкающий к лабораториям.
Они сели. Андрек изучил лицо Магистра. Это было лишено выражения. Оно ничего не сказало ему.
— В течение последних восемнадцати лет, — сказал Оберон, — мы содержали значительный штат на Узловой станции в сотрудничестве с другими одиннадцатью галактиками. Вы знаете различные функции. Вы, наверное, время от времени, видели отчеты. Предсказания продолжительности сотрясений. Плотность протонов. Модели штормов. Данные маяка астронавигации. Скучное чтение в большинстве из них. По крайней мере, в опубликованных материалах. Но не все публикуется. У нас есть один очень секретный проект. Вы видели его демонстрацию сегодня.
Андрек ожидал.
— Вам подготовлен полный отчет. Оберон придвинул герметичный корпус через стол адвокату. — Прочитаете его на корабле. И Кедрис и Лайсдон верят, что урсекта может быть захвачена и перевезена в атмосферы планет в большом количестве. Там они уничтожат ядерный взрыв, путем или синтеза, или деления. Фактически, для ядерного процесса старого типа их действие настолько быстро, что заряд не может даже достичь критической массы. Он приостановился и посмотрел на Андрека. — Вы оцениваете возможности?
— Да. Если у нас есть это, а у других одиннадцати галактик нет, мы можем атаковать, не опасаясь возмездия.
— Но вы видите вопросы?
— Я думаю, да. Действительно ли всё это работает. И есть ли это у каких-либо других из одиннадцати?
— Вы направитесь в Узел, и там попытаетесь это выяснить.
— Да, сир.
Наступила пауза. Оберон продолжал. — Вы, вероятно, задаетесь вопросом, почему я выбрал вас.
Андрек ожидал в тишине. — «Действительно ли я задаюсь таким вопросом», — подумал он. — «Вы отправляете меня к Узлу, чтобы умереть. Почему... почему»?
Оберон отметил наступившую тишину. Его желваки набухли узлами, и он продолжал краткими, усеченными тонами.— Я выбрал вас, потому что вы можете пойти, не вызывая подозрений. Через три дня арбитры Двенадцати Галактик соберутся на Узловой станции, чтобы рассмотреть и одобрить разрушение планеты Террор. Вы будете действовать там в своем официальном качестве адвоката-посредника Дельфьери.
— Сир, разве заседание арбитров не формальность? Они, конечно, одобрят наши рекомендации по разрушению без формального слушания.
Оберон нахмурился. — Верно. Тем не менее, Террор – особый случай. Эта планета – первоисточник Ужаса, болезненное пятно на всей нашей Домашней Галактике, и мы должны удостовериться, что она не оживет, чтобы сделать это снова. Вы направитесь в Узел в целях формального подтверждения нашего прошения для разрушения Террора, и опровергнете любые аргументы выдвинутые против нас. Дело Террора даст вам законную причину для совершения поездки. Вы найдете наш полный архив в этом досье. Он вручил Андреку большой конверт. — Ксерол ожидает вас. Аматар всё вам покажет. Он не протянул руку.
— С вашего разрешения, Магистр, я хотел бы упомянуть вопрос, касающийся вашей дочери, Аматар.
Оберон резко посмотрел на него. — Разрешение не дается.
— Но я люблю Аматар, — выпалил Андрек. — И она…
— Немедленно поезжайте, — напряженно сказал Оберон.
— «И теперь я знаю», — подумал Андрек. Он взял конверт, поклонился в тишине и вышел.
9. Приговор: смерть
«Сон тьмы и бездны. Луна не сядет, солнце не взойдет. Какая разница, что у меня нет глаз? Поскольку я мертв, мне не нужно рыдать»! (Песня Римор).