Колдуны и жертвы: Антропология колдовства в современной России

Христофорова Ольга

Представления о колдовстве сравнительно легко воспроизводятся в малых группах в городской среде, что объясняется схожестью, если не тождеством, социально-психологических факторов, которые уже были подробно описаны выше. С другой стороны, в городе существует большее разнообразие языков описания социальной напряженности и, соответственно, способов разрешения конфликтов, поэтому мы не встретим веру в колдовство в каждой коммунальной квартире или офисе. Для того чтобы эта вера прижилась и стала распространяться, одной только неразрешимой конфликтной ситуации недостаточно, необходим авторитетный носитель представлений о колдовстве, который смог бы «запустить» и поддерживать соответствующий дискурс — рассказы о сглазе и порче, слухи и толки о происшествиях в данной группе и об эффективности средств магической профилактики и т. п. Без подобного энтузиазма и, во многих случаях, мотивации (например, потребности в самоутверждении или стремлении «выжить» кого-либо из сотрудников, как в вышеприведенном примере) колдовской

дискурс в городских малых сообществах не выходит за рамки одноразовых толкований отдельных событий. Такие толкования встречаются чаще, чем можно было бы предположить; их роль та же, что и в деревне, — объяснить несчастье, снять психологическое напряжение, развлечь.

Однажды моя знакомая, узнав о предмете моего интереса, сказала, что среди ее однокурсниц в Пятигорском университете была распространена вера в сглаз: Многие же из деревни. И рассказала запомнившийся ей (не знаю почему) еще с первого курса случай: зашла после каникул к соседкам поздороваться, спросила, как отдохнули. А они ей сказали:

«Вот только что заходила Анжела, и сразу же все розетки вырубило». Вот не знаю, почему запомнила. Как-то поразило это меня. Здание в ужасном состоянии, все разваливается само по себе, а они — Анжела заходила… Я спросила: А почему именно она? — А вообще считали, что она такая… глазливая [446] .

446

О. А. X. ж. 1978 г. р., зап. в 2003 г. Моск.

Московские философы недалеко ушли от пятигорских студенток:

Недавно в РГГУ, в седьмом корпусе, вырубило электричество. Все забегали злые — компьютеры повыключались, без сохранения… В 171-й комнате как раз собирался народ на философский семинар, который вела И. П. Я стою в темном коридоре, собираюсь уходить. И тут она подходит и говорит: «Представляешь, вот Д. на семинар пришел — и электричество вырубили». Кажется, она это только повторила, как шутку, а кто первый сказал, я точно не знаю. Но это тут же по всему коридору стали повторять. Шутки шутками, но будь народ менее интеллигентный или более разозленный, философу Д. могло бы и влететь за несохраненные файлы [447] .

447

Самозапись. 2002 г.

Постоянство и модификации колдовского дискурса

По данным А. Матюшкиной, из 116 опрошенных москвичей от 16 до 60 лет 96 человек (82,7 %) утверждают, что верят в сглаз и порчу, а 63 человека (54,3 %) считают, что сами подвергались этим магическим воздействиям [Матюшкина 2004: 3]. Конечно, на основании этого микроисследования нельзя делать серьезные выводы, но приводимые цифры все же впечатляют. Вместе с тем содержание колдовских представлений горожан имеет свои особенности. С одной стороны, неизменным остался страх зависти, ощущение опасности хвастовства и чужих похвал, а также пристальных взглядов и прикосновений. Например:

Нельзя хвастаться своими успехами и позволять другим тебя расхваливать [448] ; Надо стараться как можно меньшему количеству людей рассказывать о своих успехах [449] ; Если вы знаете, что кто-то из ваших знакомых, соседей и т. д. обладает дурным глазом, нельзя позволять ему хвалить вас и уж тем более прикасаться к вам [450] ; Не нужно специально делать так, чтобы тебе завидовали <…> у меня есть знакомая влюбленная пара, они никогда не целуются в метро и на людях, чтобы их не сглазили, и они потом не расстались [451] .

448

А. Г. ж. 1988 г. р., зап. в 2006 г. Моск. Этот и дальнейшие примеры со схожими выходными данными взяты из материалов письменного опроса студентов одного из московских вузов.

449

А. У. ж. 1988 г. р., зап. в 2006 г. Моск.

450

О. М. ж. 1988 г. р., зап. в 2006 г. Моск.

451

М. М. ж. 1988 г. р., зап. в 2006 г. Моск.

Сохраняются традиционные стратегии поведения в опасных ситуациях — жесты символической агрессии и даже заговоры.

Если видишь, что какая-то старушка или женщина на тебя подозрительно или злобно смотрит, нужно сделать фигушку и держать, пока она не пропадет из вида [452] . Если кажется, что человек пытается вас сглазить, лучше всего сжать кулаки в фигушки, направленные в его сторону. От цыганского сглаза лучше всего прочитать заговор: «Вокруг меня круг, чертила его не я, а Богородица моя. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь» [453] .

452

М. М. ж. 1988 г. р., зап. в 2006 г. Моск.

453

О. М. ж. 1988 г. р., зап. в 2006 г. Моск.

По-прежнему сглаз — одно из распространенных объяснений причин несчастий:

Если наступает момент, когда у тебя все дела пошли наперекосяк и ты не можешь найти этому нормального оправдания, кроме как «судьба такая», то в голову наверняка придет мысль: «Сглазили», и ты пойдешь к колдунье, чтобы устранить сглаз и выяснить, кому же ты так насолил [454] .

Колдовство и колдуны сохраняют свою роль элемента психотического бреда горожан [455] .

454

А. X. ж. 1988 г. р., зап. в 2006 г. Моск.

455

См., например, газетную заметку под таким заголовком: Сбросить внука с пятого этажа москвичу приказали колдуны (Московский комсомолец. 12 мая 2003 г. С. 1).

С другой стороны, у представлений о колдовстве появились новые черты. Одна из наиболее заметных — терминология, проникшая в речевой обиход в 1990-е гг., во время расцвета в России коммерческого оккультизма и «народного целительства». Например, опасность черных глаз теперь могут объяснить тем, что у человека с такими глазами сильная энергетика, а сглазу подвергаются люди

со слабой энергетикой и грязной (с дырками) аурой [456] . Сглаз определяют как отрицательное воздействие на человека, которое разрушает его биополе [Матюшкина 2004: 4].

456

Н. З. ж. 1988 г. р., зап. в 2006 г. Моск.

Наблюдается явление лексической редукции: вместо большого числа локальных терминов, до сих пор употребляемых в сельской России, в городах доминируют родовые понятия сглаз и порча [457] , причем области значений этих терминов постепенно совмещаются. Так, информанты часто говорят о «сознательном сглазе», фактически ставшем синонимом порчи, например:

Если человек смотрит на тебя в упор, есть опасность, что он пытается тебя сглазить [458] .

457

Явление лексической редукции в повседневном узусе не стоит смешивать с появлением новых терминов в этой сфере (венец безбрачия, крест одиночества, родовое проклятие, кармические отработки и даже шарфик невезения [Lindquist 2006: 47] и др.), которое говорит не столько о расширении колдовского дискурса, сколько об изощренных попытках коммерческого оккультизма привлечь клиентов. Хотя эти термины и могут проникать в повседневные представления, в устных нарративах горожан по-прежнему говорится о сглазе и порче.

458

О. М. ж. 1988 г. р., зап. в 2006 г. Моск. Напомню, что в традиционной культуре сглаз расценивается как непреднамеренный магический вред.

Любопытно интервью, в котором говорится, что можно сглазить, направив кукиш в сторону объекта, — с одной стороны, это нетрадиционное использование жеста-оберега, с другой — понимание связи между символической агрессией и магическим вредом.

Говорят также о том, что сглаз можно получить с предметами, конфетами, игрушками, одеждой — поэтому не стоит ничего подбирать на улице:

Колдуны часто переводят сглазы на какие-либо мелкие предметы — монетки, кольца и т. д. и выбрасывают их, так как сглаз нельзя вылечить, а можно только перенести на другой объект, поэтому не стоит брать найденные предметы — сглаз перейдет на тебя [459] .

459

Н. З. ж. 1988 г. р., зап. в 2006 г. Моск. Ср. также: Нельзя себе оставлять найденную вещь — кто-то мог намеренно оставить это с проклятьями (И. К. ж. 1986 г. р., зап. в 2009 г. Моск.).