Колоски
Шрифт:
— Как это — поднимать? И кого — вас? — не поняла Лиса.
— Это тебя и меня, — раздался сзади приятный голос, отдалённо напоминавший голос Рогана. — Нас только что подняли во Жнеце, ага-ага, а ты не поняла?
Лиса медленно обернулась, послушно придерживая шкуру у груди. Оглядела черноволосого, помолодевшего Рогана. Тот кисло улыбнулся, оттопырил для наглядности синие вампирские уши и пожал плечами.
— Т-тебе идёт, — только и нашлась Лиса, что сказать. Медленно обернулась к Дону и Ри. — А его-то почему? — прошептала она.
— Потому, что он умер, — терпеливо объяснил Дон.
— Так. Стоп, — взмахнув свободной рукой, возмутилась Лиса. — Ничего не понимаю. Мне стало плохо, я, видимо, умерла? И…
— Не-ет, — мягко перебил её Дон. — Тебя убил Йэльф. И поднял во Жнеце. Потому что я его заставил, взяв на взгляд. Это считается невозможным, но я это сделал, вот такой вот я крутой! А Вэйт мог помешать, и мне пришлось нейтрализовать и его. И это ещё одна причина перестать быть. Клятва здесь не сработает, но для них это оскорбление, совершенно лютое. Принуждение карается стиранием личности, но до суда не дойдёт. Это Старейшины, они меня просто убьют, и все дела. Если успеют раньше, чем Присяга или Клятва меня развоплотят, — ухмыльнулся он. — Но иначе не получалось: ты умирала, Рогана Тихий угробил, а без Рогана мы бы тебя не донесли. Думать-то особо некогда было. Остывшее тело можно поднять, но это будет зомби. А я сомневаюсь, что зомби можно обратить в дракона. Дракон-зомби! — хихикнул он. — Как тебе такое? Дракозомб! Зомбодрак!
В голове у Лисы опять начался виноватый скулёж Тихого. Помолчи, мысленно шикнула она.
— Они были рядом с тобой, — в ответ на её требовательный взгляд вздохнул Ри. — Зверёк решил, что это враги и наподдал им лапкой. Они и улетели. Дон встал сам, а тебя поднимать пришлось, — кивнул он Рогану. — А вот почему Тихий вообще явился — не к нам вопрос. Он сказал, что ты звала.
— Пятна… — вспомнив, прошептала Лиса. — Перед глазами были пятна, чёрные, — заторопилась она. — Чёрные, как Зверь. Я не звала, я просто вспомнила… И так обидно стало, что умираю. Так всё здорово складывалось — и такой облом! Тихий, ты это услышал, да? — одновременно сказала вслух и подумала она.
— Я услышал, да, но очень далеко было. Долго идти пришлось, — отозвался Тихий, и попытался наябедничать: — Я помог бы, а они меня прогнали… да, Создатель. Молчу.
— И что теперь делать? — растерянно обвела взглядом Лиса всех присутствующих. — Я теперь… вампир, что ли? А ты?.. — повернулась она к Дону.
— А я труп, — спокойно подтвердил он.
— На, труп, расчеты закончи, — сунул ему в руки пачку бумаги Ри. — И не смотри на меня, клыкастик, аки лебедь помирающий. Сядь, не маячь, — нажал он Дону на плечо и заставил опуститься на скамейку у стола. — У меня после этого сеанса со-чувствия до сих пор голова гудит, а закончить надо, это твой единственный шанс. Ну, вы тупы-ые! — покачал он головой. — У меня здесь какой мощности магия творилась, как думаете? А хоть какое-то нарушение фона хоть раз засекали? — на лицах появилась смутная тень понимания. — Мы сейчас под двойным колпаком. Там, — показал он наверх, — климатический, а поверх рощи и холма — ещё и глушилка. И нефиговая, уверяю тебя! Не знаю уж, чем и в чём вы там клянётесь, но пока ты, — наставил он палец на Дона, — здесь, — указал он вниз, и все, как под гипнозом, уставились ему под ноги, — все твои Великие Клятвы тебя в упор не видят. Вот так-то! Мой трепетный! — ядовито скривился Ри. Его чуть-чуть отпустило при взгляде на Лису. Да, чёрные волосы изменили её почти до неузнаваемости, но кожа у неё и раньше была очень белая. Да, чувство родства исчезло, но это всё ещё Лиса. По крайней мере, кипятится и возмущается, как живая, и даже, похоже, не ощутила до конца произошедшей с ней перемены. Будто не заметила. Может, всё ещё обойдется? Опытов по превращению вампира в живое существо не пытался поставить ещё никто, никаких даже догадок нет о том, что при этом может происходить. Может, если её быстро обратить в дракона, личность не успеет выцвести? Ведь она даже ещё тёплая, тело так быстро не остывает, ещё часа два у них есть…
А Дон пытался осознать нежданное помилование. Он уже настроился на небытие, и возражений почти не имел. Наказать клятвопреступника — это правильно. Он уже попрощался с Миром, оставалось только Лисе сказать, что он очень-очень благодарен ей за то, что… за всё, короче. И Рогану. А теперь нужно было опять быть. Быть дальше, и это почему-то казалось очень трудным. Будто он утратил какую-то необходимую составляющую, ту лёгкость, которая и делала существование вампиров вполне сносным, даже приятным. Он тупо переводил взгляд с расчетов на Ри и обратно. Тут Роган, глядя на него, хихикнул. И Лиса хихикнула. И они хихикали, и давились, и хрюкали в ладошки, а он сидел, немой и неподвижный, будто налитый до краёв тёмной мутной водой. Ри одним пальцем поддел ему челюсть и поставил на место. Дон встряхнул головой, как внезапно разбуженный.
— Присяга так не работает, — сказал он. — Она на мне, а не… там, — кивнул он наверх. — Этого не может быть.
— Но это есть, — пожал плечам дракон. — Нет, утечка, конечно, имеется, как без неё. Так потому и тороплю! Здесь расчет для вампиров. Ты ж пойми: в преображении такая мощность задействована, что любые заклятия слетают, а как дракон ты никому и никаких клятв не давал. Дошло, дерево? Ну? Работай! И не парься, подправлю я мозги твоим Старейшинам.
— Да? — скептически скривился Дон. — Попробуй! Они же не зря Старейшины. У них ментальная защита — знаешь, какая? Это против взятия на взгляд у них блоки не стояли, потому что это невозможным считается, вот я и пробил. А память… не знаю…
— Да чего там пробовать-то? Защита — ха! Видал я ту защиту! — фыркнул дракон. Дон припомнил ощущение мощи, заставившее его ощетиниться там, во дворе корчмы — и ему очень захотелось поверить. — Дошло? — хмыкнул Ри. — А ты извини, не судьба тебе первой быть, — развёл он перед Лисой руками.
— Ой, да ла-адно! — отмахнулась она. — Переживу. А кем, кстати, я при этом стану? Ты дракон, а как у вас тётки называются? Драконши? Драконки? Драконицы? Драконихи? — Роган прыснул, Ри перекосило и сморщило.
— Ты бы знала, что ты только что сказала… Ты будешь дракхия.
— Дракхия, дра-кхи-я, — попробовала Лиса новое звучание. — Ага. А что я сказала?
— Вот станешь дракхией и сама поймёшь, — пообещал Ри. — Ещё вопросы есть?
— Не, — мотнула головой Лиса. — Только просьба. Одна, но ну о-очень большая. Есть хочу! Зверски! Прямо до изумления.
— Ага-ага, — поддержал её Роган. — Внутрь бы чего положить! И побольше, побольше!
Ри чуть не стукнул себя по лбу. Их же только что подняли! Они же голодные! И что, интересно, делать? Он взял с полки трубочки, воткнул в ящеричье яйцо, как до этого для Старейшин, и положил между магом и Лисой на шкуры.
— А это ещё что? — вытянулось у Лисы лицо.
— Вампирский деликатес от местной ящерицы! — фыркнул Ри. — Ты теперь вампир — вперёд!
— Ненавижу сырые яйца! — скривилась Лиса. — И без соли, фу! Хоть соли дайте, жмоты! Меня ж стошнит!
— Вампирам соль противопоказана, — оторвался от расчетов Дон. — Ионизация, знаешь ли, — развёл он руками.
— Уже навидишь! Давай-давай, впитывай! — поддержал его Ри. — Больше-то всё равно ничего нет, где я тебе в пустыне кормлеца найду? Ну, ящерицу небольшую могу живьём словить. Будешь ящерицу сосать?
Лиса выразительно посмотрела на него исподлобья.
— Ну, пить, — поправился Ри. — Будешь?
Лиса вздохнула и присоединилась к Рогану, давно уже припавшему к трубочке.
Дон быстро просматривал расчеты, аккуратно сдвинув деревянного Вэйта к самой стенке.
— Да не ковыряйся ты в этом! Вот, блин, нашёл время для самообразования! Время — жизнь! Все формулы я уже провёл, там только сами расчеты, — склонился над его плечом Ри. — Вот тут исходная мощность, вот я подставил, прежде чем свалился. Вот и пляши от неё. А я пойду перетащу вниз три штуки, — он хлопнул Дона по плечу и пошёл наверх. Зараза Тихий! К Лисе ему надо было, видишь ли! Такую ямищу выкопал, прежде чем Ри его отогнал! Совсем коротким стал проход, весь песок внутрь попадать будет. А от хижины и вообще ничего не осталось, смахнул одним движением. Плиту жалко. И сковородку. Таких давно не делают. Но её-то можно будет откопать, и кастрюли тоже. А вот плита погибла, этот… Зверь на неё наступил.