Комната
Шрифт:
— Но ведь вы понимали, что лишаете его всего, — говорит ведущая. — Каждый день его мир должен был становиться все шире и шире, а тот, что вы могли ему дать, все больше сужался. Вы, наверное, с тоской вспоминали о том, чего Джек никогда не видел. О друзьях, траве, плавании, поездках на ярмарки…
— Почему все так любят эти ярмарки? — произносит Ма хриплым голосом. — Когда я была ребенком, я их терпеть не могла.
Ведущая издает короткий смешок. Мамино лицо заливают слезы, она прячет его в ладонях, чтобы успокоиться. Я вскакиваю со стула и бегу к ней, что-то падает и разбивается. Я подбегаю к Ма и обнимаю ее, а Моррис кричит:
— Мальчика не снимать!
Когда я просыпаюсь на следующий день, то вижу, что Ма снова «ушла». А я и не думал, что у нее будут такие дни в окружающем мире. Я трясу ее за руку, но она только слегка стонет и засовывает голову под подушку. Мне очень хочется молока. Я извиваюсь, пытаясь добраться до ее груди, но она не поворачивается ко мне. Сотни часов я лежу, свернувшись калачиком, рядом с ней.
Я не знаю, что мне делать. Когда мы жили в нашей комнате и Ма вот так «уходила», я вставал, готовил себе завтрак и смотрел телевизор. Я фыркаю носом — он теперь свободен, наверное, я потерял свою простуду. Я подхожу к окну и тяну за шнур, чтобы хотя бы немного раздвинуть шторы. На улице ярко светит солнце, и от окон автомобилей отражается свет. Мимо пролетает ворона и пугает меня. Мне кажется, что Ма будет недовольна, что я впустил в комнату свет, и закрываю шторы. В животе у меня урчит уррррр.
И тут я вспоминаю о кнопке, расположенной у кровати. Я нажимаю на нее, но ничего не происходит. Но через минуту дверь издает звук тук-тук. Я приоткрываю ее и вижу Норин.
— Привет, крошка, как дела?
— Я хочу есть, а Ма «ушла», — шепчу я ей.
— Ну, мы ее с тобой быстро отыщем. Я уверена, что она отлучилась куда-нибудь на минутку.
— Нет, она здесь, но не по-настоящему.
По лицу Норин я вижу, что она меня не понимает.
— Посмотри, — показываю я на кровать. — В такие дни она не встает с постели.
Норин называет Ма ее другим именем и спрашивает, что с ней.
Я шепчу:
— Не надо с ней разговаривать.
Но она спрашивает еще громче:
— Может, вам что-нибудь принести?
— Дайте мне поспать.
Я никогда не слышал, чтобы Ма говорила, когда она «уходит». Ее голос звучит как голос какого-то чудовища.
Норин подходит к шкафу и достает мою одежду. В темноте трудно одеваться, и мне приходится опереться на Норин. Когда я касаюсь других людей по своей воле, это не так страшно, гораздо хуже, когда они прикасаются ко мне. Это действует как удар током.
— Ботинки, — шепчет она. Я нахожу свои ботинки, всовываю в них ноги и застегиваю липучки. Это не мягкие туфли, которые мне нравятся больше всего. — Хороший мальчик. — Норин стоит у двери и машет мне рукой, чтобы я шел за ней.
Я затягиваю свой хвост, который немного ослаб, беру зуб, камень и кленовый ключик и кладу их себе в карман.
— Твоя Ма, наверное, очень устала от этого интервью, — говорит мне Норин в коридоре. — Твой дядя уже полчаса сидит в приемном покое и ждет, когда вы проснетесь.
На сегодня же намечено приключение! Но мы не можем участвовать в нем, потому что Ма «ушла».
На лестнице я вижу доктора Клея, который беседует с Норин. Я обеими руками держусь за перила, опускаю сначала одну ногу, потом другую и скольжу руками по перилам. Я не падаю, хотя была секунда, когда я подумал, что сейчас упаду, но тут же встал на другую ногу.
— Норин!
— Подожди минуточку!
— Посмотри, я сам спускаюсь!
Она улыбается мне:
— Молодчина!
— Давай сюда свою лапу, — говорит доктор Клей. Я отрываю от перил одну руку и здороваюсь с ним. — Так ты хочешь увидеть динозавров?
— Без Ма?
Доктор Клей кивает.
— Ты все время будешь со своими дядей и тетей, так что опасность тебе не грозит. Или ты все-таки отложишь поездку на другой день?
Да, ой, нет, потому что динозавры могут уйти.
— Нет, я поеду сегодня.
— Хороший мальчик, — говорит Норин. — А твоя Ма в это время хорошенько выспится, и ты, вернувшись назад, расскажешь ей о динозаврах.
— Привет, парень.
Это — Пол, мой дядя, я и не знал, что его пустили в столовую. Я думаю, что у мужчин обращение «парень» заменяет слово «милый» у женщин. Я завтракаю, а дядя Пол сидит рядом, как странно! Он разговаривает по маленькому телефону. Он говорит мне, что на другом конце — Диана. Другой конец — это конец, которого не видно. А в соке сегодня нет никаких комочков, и он очень вкусный. Норин говорит, что его заказали специально для меня.