Конец эпохи "Благоденствия"
Шрифт:
– Пойдем, плешивый ты баран! – замахиваясь на Тулуя посохом, в пятый раз уже отвечал на этот вопрос шаман.
– А как же вечный мир? Слово хана? – снова недоумевал будущий посол.
– Это военная хитрость, - устало отвечал шаман.
И все повторялось сначала.
Когда вся речь и возможные ответы на вопросы эльфов, которые, по мнению шамана, те могли задать, были Тулуем, наконец, выучены, и многое из того, что ему втолковывал шаман, пожилой орк даже смог понять, восхитившись в очередной раз несравненной мудростью своего хана, его мучитель перешел к тому, как надлежит себя вести у эльфов.
Точку в его обучении, которое больше походило на дрессировку собаки, поставил Буюрук. Зайдя в вечер перед отправкой посольства в юрту шамана, он, сверля Тулуя взглядом, сказал:
– Справишься – твой сын будет в моей личной сотне, а ты получишь пятьдесят овец. Не справишься – кожу с живого прикажу содрать. Понял?
Тулуй понял и теперь был несказанно рад, что, кажется, сделал все так, как его учил шаман, и нигде не ошибся.
В то время, когда Тулуй с облегчением вдыхал слишком насыщенный на его вкус запахами цветов воздух Эльфары, Люминас и Минтрэс молча сидели в опустевшем зале приемов и лишь переглядывались, изредка кивая своим мыслям.
– Договор заключать будем? – наконец, прервал тишину Минтрэс.
– Будем, - прихлопнул по подлокотнику своего трона Люминас.
– Королевствам людей не поможем? – вновь задал вопрос советник.
– Нет. Не поможем, - поморщился в ответ властитель.
– Может быть, хотя бы предупредим? – не удержался от еще одного вопроса Минтрэс.
– Может быть, и предупредим. Но не сейчас. Потом подумаем, все взвесим и решим. Не дают мне покоя слова этого орка о том, что орду Судуя на нас натравил кто-то из королевств, - медленно проговорил Люминас. – Могло такое быть? Могло. Например, король Гонвальда вполне мог бы. Мы с моей племянницей Мелисиной его хорошо прижали. Только вот найти способ обойти наш защитный лес и среди людей никто не смог бы. Только один человек знает, как это сделать, - и властитель склонил голову к своему собеседнику. – Догадываешься, кто?
– Арвидас, - также медленно, как и Люминас, промолвил Минтрэс. – Но он когда-то был нашим другом. Пока не закрылся от всех в своей Долине. Не верю!
– А ты не забыл, что он мне написал, когда отряд наших эльфов принял тогда участие в нападении на его Долину? – спросил Люминас. – Да, он не стал наших лучников преследовать и не убил ни одного из них. Но тогда он написал, что «очень огорчен» и что «больше не может считать меня своим другом».
– Но наводить на нас орков? – качая головой, прошептал Минтрэс. – Он бы на это не пошел. Да и к оркам он особой любви не питал никогда.
– А вот я слышал другое, - возразил Люминас. – Слышал я, что он поддерживает поселения вольных орков, которых становится все больше со степной стороны гор. А вольные или не вольные орки - все равно это орки. Если маг с одними дружит, то и с другими может договориться.
Глава 43. Королевство Наймюр. Гэльфас, Бурвальд и нежданный гость.
Гэльфас и Бурвальд возвращались со смотра дружины, которой предстояло уже завтра отправиться на границу с Дундлаком, чтобы
– Граф Сиверс, получив такую подмогу, должен справиться с братьями Гобарта и выкинуть их с наших земель, - успокаивал короля, пребывавшего в последнее время в постоянном нервном напряжении, его советник.
– Да что выкинуть? – с раздражением воскликнул король. – Он должен в отместку так разорить приграничный домен Дундлака, чтобы Гобарту даже в страшном сне больше не приснилось, что он смеет нападать на Наймюр! Если его примерно не накажем, то завтра на нас нападет Гонвальд, который, как мы с тобой знаем, уже несколько лет собирает войска, а там и Вестония подтянется.
– Нет, Гэльфас, - возразил Бурвальд. – Гонвальд, скорее, нападет на крайне ослабленный безалаберным правлением короля Эдварда Элторен. Кроме того, они никак не могут поделить между собой торговые пути из Эльфары. Вернее, королева Мелисина захватила всю торговлю со своей бывшей родиной, а терпеть подобное Гонвальд не может. Да и Вестония не решится на столкновение с нами. Королева Габриэла слишком осторожна для этого, а ее старший сын, который в будущем году достигнет совершеннолетия и подвинет ее с трона, воспитан совсем не в воинственном духе. Принц Норберт, конечно, мог бы доставить неприятности. Воин он отменный. Но слишком привержен понятиям рыцарской чести, чтобы нападать исподтишка. Да и с Дундлаком у Вестонии отношения плохие. В общем, нет. Нам будет противостоять только войско Гобарта, а с ним мы справимся.
– Эх.. Если бы не смерть Анатора, - с тоской промолвил Гэльфас, который так и не смог еще прийти в себя от гибели наследника.
– Это да, - столь же грустно проговорил Бурвальд. – Но вот что Гобарт написал о Коре? Я не могу поверить ни в одно его слово, но, с другой стороны, четыре его брата, действительно, погибли. Ничего не понимаю!
В этот момент собеседники вошли в рабочие покои короля, и тот, приглашающе махнув рукой советнику, занял свое место за столом и налил себе немного вина.
– Вот тут как раз у меня есть догадки, - ответил король. – Руку дам на отсечение, что это все вина Эльмиры. Ты же видел ее? То ли она за эти четыреста лет стала такой агрессивной, то ли все наши семейные предания о том, какой она была пусть и излишне смелой, но доброй и любящей, никогда не были правдой. А вся эта чушь про Анатора, который превратился в Тень и теперь будет убивать, а нам надо бежать? Нет, Эльмира, явно, не в себе. Если это, вообще, конечно, была все-таки она. Хотя я лично в этом не сомневаюсь.
– Это была она, Гэльфас. Никаких сомнений, - утвердительно кивнул головой мудрый. – Но в чем ты видишь ее вину в войне с Дундлаком?
– Так это именно она настроила тогда Кору на побег. Уверен, что и помогла моей дочке в этом. И убить братьев Гобарта, если они попались ей на дороге и чем-то умудрились оскорбить, для нее было не сложно. А почему и зачем Гобарт приплел к этому еще гномов, которых, если ему верить, Кора каким-то образом стравила с его братьями и сыном, я не знаю. Но Гобарт такой хитрец, что понять, какие далеко идущие планы он строит, даже пытаться не стоит.