Конституция свободы
Шрифт:
8. В наше время чувство ответственности ослабляется как чрезмерным расширением сферы ответственности индивида, так и избавлением его от последствий собственных действий. Поскольку мы возлагаем на индивида ответственность, чтобы влиять на его действия, она должна охватывать лишь те последствия его поведения, которые он по-человечески в состоянии предвидеть и в отношении которых можно обоснованно ожидать, что он в обычных обстоятельствах способен их учитывать. Чтобы быть действенной, ответственность должна быть четко определенной и ограниченной, эмоционально и интеллектуально соответствовать человеческим способностям. Если мы привьем человеку установку, что он отвечает за все, это будет столь же разрушительно, как если бы мы внушили ему мысль, что он не может отвечать ни за что. Свобода требует, чтобы ответственность человека распространялась только на то, о чем он предположительно может судить, чтобы его действия учитывали последствия, которые он в состоянии предвидеть, и, в частности, чтобы он отвечал только за свои собственные действия (или тех, кто находится под его опекой), но не за действия других, столь же свободных, как и он сам.
Чтобы быть эффективной, ответственность должна быть индивидуальной. В свободном обществе
155
См. также наблюдение: «Dans chaque groupe collectif une partie du judgement de l’individu est absorb'ee avec une partie de sa responsibilit'e par le mot d’ordre collecitif. Le sentiment d’^etre tous ensemble responsables de tout, accro^it dans le monde actuel le danger de l’irresponsabilit'e absolue de l’action de masses» [«В каждом сплоченном коллективе здравый смысл индивида поглощается его ответственностью перед коллективом и готовностью ему подчиняться.
В реальном мире чувство, что все ответственны за все, умножает опасность абсолютной безответственности массовых действий»] (Huizinga J Incertitudes: Essai de diagnostic du mal dont suffre notre temps. Paris: Librairie de M'edici, 1939. P. 216).
Невозможно отрицать, что современные тенденции, особенно развитие больших городов, в значительной степени разрушили чувство ответственности за состояние местных дел, которое в прошлом было основой спонтанных и весьма благотворных совместных действий. Существенным условием ответственности является то, что она относится к обстоятельствам, о которых индивид в состоянии судить, к проблемам, которые человек может, не слишком напрягая воображение, почувствовать своими и решение которых он может с достаточным основанием считать собственной, а не чужой заботой. Вряд ли такое условие применимо к жизни в анонимной толпе большого промышленного города. Прошло то время, когда индивид был членом небольшой общины, в которой всех знал и в делах которой принимал непосредственное участие. Это увеличило его независимость, но и отняло чувство защищенности, которое дают личные связи и дружеское участие соседей. Несомненно, растущий запрос на получение защиты и безопасности от безличной власти государства – во многом результат исчезновения этих малых сообществ и чувства изолированности индивида, который теперь не может рассчитывать на личное участие и помощь других членов малой группы [156] .
156
См.: Riesman D. The Lonely Crowd: A Study of the Changing American Character. New Haven: Yale University Press, 1950.
Сколько бы мы ни сожалели об исчезновении этих малых сообществ и замене их широкой сетью ограниченных, безличных и временных связей, мы не можем рассчитывать, что чувство ответственности за известное и близкое будет заменено сходным чувством по отношению к отдаленному и известному лишь теоретически. Хотя нас может по-настоящему заботить судьба знакомых соседей и обычно мы знаем, как им помочь, когда бывает нужна помощь, у нас не может быть такого же отношения к тысячам или миллионам несчастных, о которых известно лишь то, что они существуют в мире, но чьи личные обстоятельства нам неведомы. Как бы ни трогало нас описание их злосчастий, мы не можем в своей повседневной деятельности руководствоваться абстрактным знанием об огромном числе страждущих. Для того чтобы действовать эффективно и с пользой, мы должны ставить перед собой ограниченные цели, соответствующие возможностям нашего ума и способности к сопереживанию. Если постоянно напоминать человеку о его «социальной» ответственности перед всеми нуждающимися или несчастными в городе, в стране или в мире, неизбежным результатом будет ослабление его чувств, пока не исчезнет всякое различие между той ответственностью, которая требует от него действий, и той, которая их не требует. Следовательно, чтобы быть действенной, ответственность должна быть ограничена таким образом, чтобы человек мог, опираясь на свое конкретное знание, судить о важности различных задач, применять свои моральные принципы к известным ему обстоятельствам и добровольно заботиться об уменьшении зла и несчастий.
Глава 6
Равенство, ценность и заслуги
Страсть к равенству, которая представляется мне просто-напросто идеализированной завистью, не вызывает у женя никакого уважения.
1. Великой целью борьбы за свободу было равенство перед законом. Это равенство по отношению к правилам, соблюдение которых государство обеспечивает принуждением, может быть дополнено аналогичным равенством по отношению к нормам, которые люди добровольно соблюдают в отношениях между собой. Это распространение принципа равенства на нормы морали и общественного поведения – главное выражение того, что обычно именуют духом демократии, и, вероятно, в первую очередь благодаря ему неравенства, которые неизбежно порождает свобода, не обижают людей.
157
The Holmes-Laski Letters: The Correspondence of Mr. Justice Holmes and Harold J. Laski, 1916-1935. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1953. Vol. 2. P. 942. Немецкий перевод более раннего варианта текста этой главы см.: Ordo. 1958. Vol. 10. Р. 5-29.
Однако равенство по отношению к общим нормам закона и правилам поведения – единственный вид равенства, способствующий свободе, и единственный вид равенства, который можно гарантировать, не разрушая самой свободы. Свобода не только не имеет никакого отношения ко всем другим видам равенства, но и обречена порождать неравенство во многих аспектах [158] . Таков неизбежный результат, а отчасти и оправдание индивидуальной свободы: если ее плоды не демонстрируют, что некий образ жизни способствует успеху больше, чем другие, то исчезает значительная часть доводов в пользу свободы.
158
См.: «Freiheit erzeugt notwendig Ungleichheit und Gleichheit notwendig Unfreiheit» [«Свобода с необходимостью порождает неравенство, а равенство с необходимостью порождает несвободу»] (Leibholz G. Die Bedrohung der Freiheitdurch durch die Macht der Gesetzgeber// Die Freiheit der Pers"onlichkeit: eine Vortragsreihe. Stuttgart: A. Kroner, 1958. P. 80).
Аргументация в пользу свободы требует, чтобы правительство обращалось с людьми одинаково не потому, что люди на самом деле равны, и не потому, что оно пытается сделать их равными. Эта аргументация не только признает, что все люди очень разные, но и в значительной степени опирается на это предположение. Она настаивает, что государство, которое обращается с людьми по-разному, не может оправдывать это их индивидуальными особенностями. И возражает против того, чтобы государство по-разному обращалось со своими гражданами – а это стало бы неизбежным, если бы людям, которые на самом деле очень разные, потребовалось обеспечить одинаковое положение в жизни.
Современные сторонники гораздо большего материального равенства обычно отрицают, что их требования основаны на предположении о фактическом равенстве всех людей [159] . Тем не менее широко распространено представление, что именно в этом состоит главное оправдание подобных требований. Однако нет большей опасности для требования о равном обращении, чем опора на очевидно ложное предположение о фактическом равенстве всех людей. Когда требование равного обращения с национальными или расовыми меньшинствами обосновывается утверждением, что они не отличаются от других, тем самым неявно признается, что фактическое неравенство оправдывает неравное обхождение; и доказательство того, что некоторые различия действительно существуют, не заставит себя долго ждать. Сущность требования равенства перед законом заключается в том, что с людьми нужно обходиться одинаково, несмотря на то что все они разные.
159
См., например: Tawney R.H. Equality. London: George Allen and Unwin, 1931. P. 47-50.
2. Безграничное разнообразие человеческой природы – широкий спектр различий в индивидуальных способностях и потенциальных возможностях – это одна из самых характерных черт человеческого рода. В ходе эволюции он приобрел большее внутривидовое разнообразие, чем какие-либо другие виды животных. Однажды было хорошо сказано: «Биология, краеугольным камнем которой является изменчивость, дарует каждому человеку неповторимый набор качеств, наделяющих его достоинством, которым в противном случае он бы не обладал. Каждый новорожденный младенец – это неизвестная величина в том, что касается его потенциальных возможностей, поскольку существуют многие тысячи неизвестных взаимосвязанных генов и генотипов, которые вносят вклад в его формирование. Благодаря сочетанию природных задатков и воспитания новорожденный младенец может стать одним из величайших людей всех времен и народов. В каждом случае у него или у нее есть задатки отличного от других индивида. <…> Если различия не очень важны, то и свобода не очень важна, равно как и идея ценности отдельного индивида» [160] . Автор справедливо добавляет, что распространенная теория единообразия человеческой природы, «которая внешне кажется согласующейся с демократией… современен подорвет самые фундаментальные идеалы свободы и ценности индивида и сделает бессмысленной жизнь, какой мы ее знаем» [161] .
160
Williams R.J. Free and Unequal: The Biological Basis of Individual Liberty. Austin: University of Texas Press, 1953. P. 23, 70; см. также: Haldane J.B.S. The Inequality of Man. London: Chatto and Windus, 1932; Medawar P.B. The Uniqueness of Individual. London: Methuen, 1957.
161
Williams B.J. Free and Unequal. P. 152.
В современную эпоху модно приуменьшать значение врожденных различий между людьми и приписывать все существенные различия влиянию среды [162] . При всей важности последнего мы не должны пренебрегать тем фактом, что люди изначально очень разные. Значение индивидуальных различий вряд ли уменьшилось бы, даже если бы люди воспитывались в совершенно одинаковых условиях. Утверждение, что «все люди рождены равными», просто-напросто ложно. Мы можем и дальше использовать эту освященную традицией фразу для выражения идеала, в соответствии с которым ко всем людям следует относиться одинаково с правовой и моральной точек зрения. Но если мы хотим понять, что может или должен означать этот идеал равенства, мы должны, прежде всего, освободиться от веры в фактическое равенство.
162
См. описание этого модного взгляда: «При рождении человеческие детеныши независимо от наследственности одинаковы, как автомобили марки „Форд“» (Kallen Н.М. Behaviorism // Encyclopedia of the Social Sciences. P. 498).