Контрабандисты Тянь-Шаня
Шрифт:
— Расскажи мне про это письмо, и я верну его тебе.
— Три дня, как я приехал из Фрунзе, — сказал Ибрай.
— Клянусь аллахом, ты лжешь, — возразил Золотой Рот. — Я сам видел тебя здесь.
Ибрай настойчиво продолжал:
— У тебя уши глухие, как у осла. Слушай. Три дня назад я приехал из Фрунзе. Скоро большой отряд поедет в горы. Не понимаешь? Отряд поедет ловить Шавдахя чтобы поймать опий. Я поеду с отрядом, как проводник.
— Но ведь ты плохо знаешь дороги, — стараясь казаться наивным, возразил Золотой Рот.
— Я хорошо знаю те дороги, какие мне надо, — мрачно ответил Ибрай.
— Кто вез это письмо из Фрунзе? — прямо спросил Золотой Рог.
Ибрай молчал.
— Ты хочешь, чтоб я сейчас пошел к начальнику границы? Смотри, Ибрай, здесь не горы, вы меня не убьете. Тут чайхана.
— Он убит, — тихо ответил Ибрай.
— Ты поедешь вместо него?
— Да, — ответил Ибрай.
Золотой Рот протяжно засвистел, потом сказал:
— Я сейчас же отдам тебе письмо, но что мне от тебя будет хорошего?
Приятели, припертые к стене, вздохнули с облегчением, но увидели, что торговаться бесполезно.
— Золотой Рот, — сказал Ибрай. — Около Карабеля пограничники захватили двести контрабандистов. Сюда приехал один хороший человек и говорил мне, что они отстают. Они хорошо отстают от пограничников. Он обогнал их. Они бросили сорок лошадей.
Золотой Рот, по-видимому, удовольствовался этим выкупом.
— Обо! — сказал он. — Сорок лошадей. — И, достав пакет с сургучной печатью из-за пазухи, Золотой Рот протянул его Ибраю.
Шавдах сразу повеселел и сказал:
— Золотой Рот, ты — хороший человек. Когда я поеду с опием, Ибрай поведет моих врагов совсем в другую сторону. Пусть ему поможет аллах. Скажи, ты поедешь со мной?
Золотой Рот молчал.
— Шавдах, — с раздражением сказал Ибрай, — наш господин сейчас играет в кости с начальником границы. Золотой Рот боится. Он всегда боится и только поэтому он хороший человек. Ты знаешь, что говорит мудрость: «Оставь труса. Он погубит тебя скорее, чем лгун».
Золотой Рот медленно и задумчиво заговорил, как будто думая вслух:
— Я возьму Калычу, но у Джанмурчи длинные руки и верный взгляд, Джанмурчи хорошо стреляет. Я поеду с опием, но начальник границы будет мой враг. На всю жизнь я буду как будто прикован цепью к Байзаку, и всю жизнь, как архар [7] , буду бегать по горам. Зачем? Я возьму сорок лошадей и продам их. У меня будет столько денег, что я буду иметь восемнадцать плохих друзей вместо двух хороших врагов. Йэ?
7
Архар — дикий баран.
Ибрай и Шавдах захохотали.
— Когда ты поедешь за лошадьми? — опросил Ибрай.
— Завтра, — сказал Золотой Рот.
— Хорошо! — весело закричал Шавдах. — Выпьем бузы, а потом пойдем в одно место. Я куплю русской водки.
Он закричал чайханщику, и все трое начали пьянствовать.
Глава VI. ВЫСТУПЛЕНИЕ ОСЫ
Маленький кавалерист ползал на животе по разостланной на всю комнату карте. Тишина глухой ночи разлилась по всему дому. Изредка звенели его шпоры, когда он двигался, перенося с собою свечу. Он тщательно читал названия и делал пометки цветным карандашом. Перед утром раздался стук в дверь и вошел Будай. Он был бледен и похудел. Резкие морщины легли на его лицо. Волосы совсем почти стали седыми. Глаза поблекли, а голос был усталым и безразличным.
— Кондратий, что ты делаешь?.
— Я собираюсь в поход.
Будай молчал.
Они смотрели друг на друга.
— Видишь ли, — заговорил Кондратий, поднявшись на колени, — пространство огромно. Я изучал карту и вижу, что завтра могу выступить.
— Я ничего не понимаю, — сказал Будай. — Куда ты собираешься?
— Вот послушай. Ты устраивал засады на перевалах. Засады зевали, контрабандисты проходили. Теперь я решил действовать иначе. Я поеду вдоль границы по всем перевалам.
Кондратий показал на коричневую полосу, обозначающую горы. Она проходила из угла в угол через всю карту.
— Чем силен Байзак? Он посылает банды разными дорогами в разное время. Я пересеку все пути и встречу половину из них. Для начала с меня будет довольно.
— Да, но ведь они-то не пожелают с тобой встретиться, — возразил Будай.
— Люди в очках дали мне все сведения. Я составил расписание их движения по числам. Посмотри, на карте цветные цифры. Это — дни, когда приблизительно каждая группа достигнет своего перевала.
— Но ты должен невероятно быстро двигаться. Это невозможно, — твердо сказал Будай.
— Вот в этом вся и штука. Это будут скачки, которые будут тянуться несколько недель, но нам дорог будет каждый час. Это будут скачки шагом. Дело в том, что я много работал, подготовляя эту экспедицию. Каждый день я буду выигрывать три часа во времени.
— Каким образом?
— Ты знаешь, что наши лошади требуют именно столько времени выстойки, прежде чем их можно пустить на траву.
— Да, — отвечал Будай, — но казенных брать невозможно, так как для них надо запасать овес. Кто его повезет? А киргизским надо давать даже четыре часа. Иначе они подохнут. Этим и объясняется медленное движение контрабанды.
Кондратий вскочил на ноги, и глаза его сверкнули.
— Правильно, но я приучил пятьдесят лошадей к корму без всякой выстойки. Даже овсом. Ты знаешь, так кормят своих лошадей русские грузчики.
— Кондратий, ты — настоящий полководец, — восторженно сказал Будай, и оба засмеялись.
Кондратий продолжал:
— Я сделал все расчеты, как мог. Во времени, в силах, во встречах. Дорог нет. По всему пути нет даже кочевий. Но клянусь, что я обороню границу! Я рассчитал каждый фунт груза и подобрал людей. Смотри!