Королева ночи
Шрифт:
— Ну, тогда она меня победит, а не я ее…
— Выходит, вернусь в деревню один, — улыбнулся Никита. — А здесь сразу залезу на дерево и буду смотреть за тем, как ты дерешься, а потом стану всем рассказывать, как дело было. Все меня слушать будут и угощать разной вкусной едой.…
— Понятно, — сморщил свой нос Костик. Трухлявое дерево развалилось под его ногами, обдавая брызгами и невыносимо-противным запахом тления. — Вот для чего ты за мной увязался, решил, что все тебя храбрецом после этого считать станут…
— Ага, — бесхитростно
— Мне бы не хотелось быть съеденным…
— Ты — чужак, тебе-то чего беспокоиться о смерти? В нашей деревне о тебе никто печалиться не будет.
— Это точно, — вздохнул юноша. — Только глупо как-то умирать за людей, которые о том, что ты жил, даже и не вспомнят.
— Тогда ты не умирай, — посоветовал Никита. — Если победишь нечисть, тебя все уважать станут, может даже дом дадут, в котором ты ночевал, все равно там никто не живет, рядом с ним есть хороший кусок обработанной земли, там урожаи должны быть хорошими. К осени на какой-нибудь из наших девок женишься и будешь жить с нами. Я к тебе в гости ходить стану, и всем рассказывать, какой ты смелый.
— Для этого надо нечисть победить, а шансов почти нет, сам сказал, нечисть огромная и сильная…
— Бабка Маланья сказала, что эту ты сможешь победить, есть в тебе внутренний огонь и сила. Но после этого все равно нужно меч тебе хороший искать, иначе тебя другая нечисть убьет.
— Так еще и вторая будет?!
— Ага, там их много из расщелины приходит, вот всех и убивать надо. Мы потом, когда ты эту тварь убьешь, пойдем в пещеру искать недостающий кусок меча, а бабка сказала, что знает, как все кусочки в одно целое соединить без огня.
— Интересно… — протянул Костик. — Похоже, вы с Маланьей все уже для меня распланировали, а мне остается только выполнять.
— Так оно и есть, — мальчик сел на очередное упавшее дерево, достал из мешка краюху хлеба и стал аппетитом ее уплетать. — Ты же пришлый, ничего не знаешь, а бабка — настоящая колдунья, она и на будущее гадает и на прошлое, сказала, что тебе всех не победить, подмога нужна, но об этом она сама позаботится.
— Потолковать бы надо с твоей бабкой, — юноша скинул с плеч мешок, и тоже полез за хлебом. Несмотря на то, что не так давно он так наелся, что на еду и смотреть не мог без содроганья, сейчас глядя на мальчишку ему снова захотелось. — Уж больно здорово вы все за меня решаете. А если я от одного вида твари этой жуткой испугаюсь и убегу?
— Я об этом ничего не знаю, — мальчишка доел краюху, вскочил с дерева и зашагал дальше. — Ты чего сел-то? Устал что ли? Так потерпи, мы уже скоро к горам выйдем…
Костя уже хотел сказать ему в ответ что-нибудь обидное, да только вдруг почувствовал, что снизу по телу поднимается холодок, а еще услышал треск, словно кто-то огромный прорывается через кусты.
— Тихо! — прошипел Костик. — Вы с бабкой хоть и
Он сбросил тряпки с лезвия, взял рукоятку в руку, крутанул его с горечью осознавая, что баланс все-таки сделан неправильный. Надо было добавить шарик на рукоятку, а еще лучше пристроить туда маленькое лезвие, иногда оно выручает.
Никита недоуменно посмотрел на него, и видимо что-то понял по его напряженному лицу, потому что не дожидаясь второго окрика, быстро полез на ближайшее дерево, бросив свой мешок внизу, правда кусок хлеба успел засунуть за пазуху, решил видимо наблюдать за схваткой с комфортом.
Левой рукой Костя взял копье, собираясь его бросить в тварь, когда та появится из-за кустов. Убить не убьет, но отвлечет, даст какую-то свободу маневра, и пока нечисть будет рану зализывать, он подкатится и по ногам ей резанет.
Пусть подло, зато эффектно, а потом как получится. Таков был план, пришедший ему в голову. Глупый и нереальный.
Но больше ничего другого придумать все равно не удастся, шаги уже рядом, да и у любого хищника нюх лучше, чем у человека — догонит и убьет.
Чувство опасности внутри затаилось, словно отсчитывая громко бьющимся сердцем, которое, наверно, скоро вырвут из груди, приближающиеся шаги.
Костя несколько раз вдохнул и выдохнул воздух, и перекрестился, хоть в бога не верил — сделал это так на всякий случай и…
Он закрыл глаза, прислушиваясь к тяжелым шагам, чье-то тяжелое тело проламывало себе дорогу через кустарники, не утруждая себе обходами, что говорило о том, что существо высокого роста. По треску сучьев веса в нем было не меньше трехсот килограмм, если это одни мышцы, то его меч такому существу — заноза, с одного удара не пробить.
Юноша открыл глаза, сделал несколько быстрых движений, размахивая мечом, и сбросил сапоги. Они не подходили для боя — подошва скользила по фиолетовому слою мха, если станет уклоняться, обязательно поскользнется.
Костя вздрогнул от страха и неожиданности.
Куст стоящий недалеко буквально взорвался, разбрасывая зеленую листву, пропуская что-то темное, высокое и страшное на поляну.
Сердце остановилось, пропустило очередной удар, потом застучало с огромной скоростью. Ноги обмякли, все перед глазами закружилось.
«Ну вот еще не хватало, упасть в обморок, — вяло подумал он. — Вот тебе и воин!» Это его не испугало, он знал за собой эту особенность, у него всегда перед дракой кровь отливала от лица, он бледнел, но потом все приходило в норму.
Ему как-то рассказывали, что полководец Суворов так отбирал себе солдат: если бледнеет, значит плохой солдат, если краснеет, значит хороший.
Это связано с тем, куда в первую очередь поступает кровь — в ноги или в голову.
«Умным в голову, а мне в ноги, — так себя утешал Костя. — Кому-то мозги нужны в драке, а мне умение быстро бегать».