Королевские игры
Шрифт:
– Думаю, ты успела проголодаться.
В руках он держал два аппетитных пирога с мясом: один протянул спутнице, а от второго жадно откусил огромный кусок. Жир капнул на подбородок, Уил стер его тыльной стороной ладони и широко улыбнулся.
Сразу стало хорошо и спокойно. Она здесь, в вожделенном театре, рядом с Уилом, и никто об этом не знает. Может восхищаться и переживать вместе с шумной толпой и радоваться собственному перевоплощению. Розамунда тоже откусила от своего пирога и, подражая приятелю, вытерла подбородок тыльной стороной ладони.
Пьеса началась и, как всегда, увлекла в новый, неведомый мир. Время пролетело незаметно, и вот уже актеры вышли на поклон. Розамунда самозабвенно хлопала, стараясь хоть на миг продлить удивительное ощущение сопричастности чуду.
– Кажется, пришли не зря: тебе понравилось, - удовлетворенно заметил Уил.
Он не мог отвести глаз от сияющего восторгом и счастьем личика Розамунды. Костюм пажа подчеркивал обычно скрытые линии ее стройной фигуры - тоненькой, точеной, с узкими бедрами и упругими круглыми ягодицами, обтянутыми узкими панталонами.
– Куда ты смотришь?
Розамунда впервые заметила на лице Уила жадный взгляд. Восхищение доводилось встречать и прежде, но по сравнению с выражением этих ненасытных глаз подобная реакция казалась вполне благопристойной. Почему-то стало жарко, тесно, неудобно, но в то же время появилось непривычное ощущение собственного могущества.
– На тебя.
– Он встряхнул головой, словно стараясь прогнать неуместные фантазии.
– Боже мой, да если бы я знал, как подействует этот костюм… - Он не договорил.
– Пойдем скорее, пока нас окончательно не затолкали.
Как оказалось, опасение имело вполне реальные основания. Пробиться к лестнице удалось с большим трудом, а на ступеньках возникла настоящая давка: сзади напирали, а впереди почему-то возник затор. Потом толпа внезапно сдвинулась с места и вытолкнула их на улицу, словно пробку из горлышка бутылки.
Розамунда остановилась, чтобы отдышаться и немного прийти в себя. Люди вокруг беспорядочно сновали, то и дело задевая локтями, а Уил куда-то исчез. Поначалу ощущение остановившегося за спиной человека не показалось странным, оно мало чем отличалось от сутолоки в зале и на лестнице. Однако вскоре стало ясно, что происходит нечто иное: чуть пониже ее спины мерно двигалась чья-то рука. Не оборачиваясь, Розамунда с досадой смахнула назойливую помеху. В ответ послышался тихий смех и шепот:
– Ну-ну, паренек, не горячись. Такой сладенький, а сердитый.
Розамунда замерла от неожиданности, а потом медленно обернулась и увидела довольное лицо Кристофера Марло.
Впрочем, его игривый смех мгновенно сменился изумлением:
– Боже милосердный… мистрис Уолсингем, какого черта?
– Тот же самый вопрос можно задать и вам, - ответила Розамунда, пытаясь за грубостью скрыть смущение, хотя и понимала, что пунцово покраснела.
Странно… взгляд Уила, его слова там, на балконе, и вот теперь это… неужели костюм пажа выглядел столь вызывающим?
Кристофер воздел руки в знак покаяния.
– Всего лишь увидел лакомый кусочек, который грешно пропустить. Так поступил бы каждый мужчина с горячей кровью.
– Едва ли каждый, - пробормотала Розамунда.
– Возможно, в этом вы и правы.
– Мастер Марло уже успел обрести обычную уверенность в себе, а вскоре к нему вернулось и чувство юмора.
– Вы с Томасом? О, разумеется, нет. Он же выполняет поручение господина секретаря. Я видел мастера Крейтона: должно быть, вас сопровождает сей достойный джентльмен.
В этот момент подошел сам Уил.
– Мастер Марло.
Он неловко поклонился, все еще скованный ужасом: от его внимательных глаз не укрылось бесстыдное домогательство неожиданного соперника.
– Мастер Крейтон. Имел честь заметить вас на балконе.
– Кит с улыбкой посмотрел на юного пажа.
– Теперь понятно, откуда дует ветер. Нет лучшего места для свидания влюбленных, чем в театральной толчее, среди немытой толпы.
– Это не… это не свидание, - запротестовала Розамунда.
– Уил знает, как я люблю театр, и мы вместе придумали небольшой маскарад. Двор уехал в Гринвич, а я сказалась больной и осталась в постели.
Лишь произнеся эти слова, она поняла, насколько нелепо звучит оправдание.
Кристофер весело рассмеялся.
– Во всяком случае, мистрис Розамунда, сейчас вам уже гораздо лучше. Не переживайте, я умею хранить любые секреты. Предлагаю найти уютное местечко, где можно подкрепиться и приятно провести время. Что скажете?
– Только не с актерами. Брат молодой леди не должен знать о смелом эксперименте, - серьезно предупредил Крейтон.
Во взгляде Кита мелькнула ирония.
– О, полагаю, Томас разгневается лишь в том случае, если об эскападах сестры узнает господин секретарь. Все остальное его мало беспокоит. Вряд ли Нед Аллен и прочие найдут повод пообщаться с кем-то из придворных - если только сам Томас и наш общий друг мастер Уотсон.
Уил вопросительно посмотрел на Розамунду, и та решила окончательно отбросить осторожность. Все равно терять было уже нечего.
– Мастер Марло прав. Томас не станет возражать до тех пор, пока мои поступки не коснутся доброго имени семейства. Ну а двор, как известно, веселится в Гринвиче. Пойдем, Уил.
– Вот только надо подобрать более подходящее к костюму имя, - торжественно провозгласил Кристофер.
– Например, Ганимед. Звучит прекрасно, не правда ли? Нет, наверное, чересчур напыщенно. Лучше придумать что-нибудь попроще. А что, если Пип? По-моему, самое подходящее имя: вы так похожи на спелое румяное яблочко. Знаете, есть такой сорт - пепин!
Поэт- забияка сумел по достоинству оценить смелую выходку придворной леди, да и образ юного пажа оказался поистине восхитительным.