Королевский десерт
Шрифт:
– Стырил?
– Не совсем, скорее… ну, скажем, нашел.
– Ага. Нашел – еле ушел. Хотел заплатить, но не догнали. Так?
– Примерно. Короче, завтра двинем к Белому.
– Завтра так завтра. Хоть к черному. Наливай!
Дорогу осилит идущий. Когда «сладкая парочка» выходила на кольцевую дорогу, собираясь по дамбе пересечь залив, им навстречу в противоположном направлении свернул пыльно-вишневый «Фольксваген-Гольф». Сидевший за рулем человек не обратил на чинно вышагивающего по обочине мужчину с
Объясняя, где и как искать его обиталище, Белый был по-военному краток:
– В Большой Ижоре мост через речку. За мостом свернешь направо и так с полкилометра, увидишь самый большой дом, забор высокий, ворота. Там и я.
О перемене Саниного места жительства с постоянного «без определенного» на нынешнее, роскошное, Блесна узнал на пороге лета. Их с Белым роднило не только военно-мичманское прошлое, но и общая любовь к гигиене. Санек, как и Блесна, был ярым любителем бани. Раз в неделю, строго по четвергам, давний знакомый истопник Федя пускал их на часок попариться-помыться. Денег Федя не требовал, довольствуясь пол-литрой.
Русскому человеку без бани нельзя. А с первого мая Саня вдруг перестал появляться, и бутылку приходилось брать уже одному. Накладно… Блесна приуныл, но чистота – залог здоровья. Летом – куда ни шло, а сколько его, лета? Так, глядишь, и вшами обзавестись недолго. Но в последний майский четверг Саня объявился. Поучаствовал в пузыре, помылись, дошло и до новостей.
– Ты, Колька, парень постоянный. Тебе бы все по острову рассекать, а мне тут тесно. Вот и забрел как-то в Ижору, прошелся, через речку махнул. Там домищи – один другого краше…
На самом краю обитаемого пространства Сане встретились совсем уже невозможные хоромы. Пригляделся – дом стоит пустой, темный. Участок огромный, газон стриженый… Культура! Оглядев постройку со всех сторон, странник узрел позади каменного дворца невзрачную избенку. И в высоком ажурном поверху бетонном заборе сзади неприметная такая калиточка, запертая на обыкновенный врезной замок. Старого типа, под ключ с двумя бородками. У Сани в мыслях ничего преступного не было – так, поглядеть. Взял гвоздик, да и ковырнул.
– Ага, гвоздик, – засомневался Блесна, – Знаю я твои гвоздики…
– Ну, не совсем гвоздь, может, винтик. Закорючку, в общем.
Коля обожал картошку. В любом виде, кроме сырого, особенно печеную. У людей, волею судеб оказавшихся за бортом, не принято интересоваться, кто как добывает хлеб насущный, и взаимовыручка тоже не в ходу. Саня на этом фоне выглядел белой вороной, соответствуя кличке. В островном шалашике бывшего соратника по борьбе за жилищный фонд Белый никогда не появлялся с пустыми руками, обычно приносил желанные корнеплоды – когда полпуда, когда полмешка.
Откуда берется такая роскошь осенью – понятно. Огородов кругом полно, знай не ленись да оглядывайся, чтоб не попасть в лапы обозленных дачников. А зимой, тем более в марте-апреле, когда ее и в магазинах негусто? Ясность внесла ненароком оброненная гостем связка разнокалиберных ключей.
Сам Колька ни за что не стал бы и пытаться в отсутствие хозяев зайти в какой-нибудь сарайчик. Раз получится, два, а потом? Побьют – точно. Еще и в ментовку сдадут. Посадить за такую мелочь не посадят, а с Островом придется проститься. Лучше меньше, да лучше. Иными словами: лучше жрать реже, но без опаски, что твой кусок отберут, сочтя ворованным. Плюс по шее накостыляют.
Белый, чей рост и прочие габариты позволяли глядеть свысока на три четверти представителей сильного пола, к таким условностям относился проще. По-крупному не крал, в открытую ничего ни у кого не отнимал. Дверцы погребков-кладовок не взламывал и всегда запирал за собой, брал понемногу. Чаще всего о его визитах никто и не догадывался. Если даже самый заманчивый лючок открыть по-тихому не получалось, Сашок не упорствовал, а мирно уходил восвояси. Брал на заметку, подыскивал подходящий ключик…
Так что «поглядеть» для бывшего мичмана проблемы не составило. Проникнув в обширный двор, Саня осторожно осмотрелся. Собак нет. Двери дома, цоколя и гаражные ворота – стальные, надежные, замки по виду хитроумные. И сигнализация наверняка имеется, поэтому Саша туда соваться не стал, а вот избушкой поинтересовался. Там на двери висел обычный навесной замочек – смех, да и только. Домик оказался бывшей банькой со всем, что в ней полагается, только давным-давно нетопленой. И хлама разного полно – ржавые ведра, лопаты, грабли, обрезки досок-реек.
Дело было в апреле, холод стоял собачий. Бомж не удержался от искушения, почистил печурку, развел огонек. Согрелся, прилег на полок, да и задремал…
– Гражданин, ваша станция! Вы просили разбудить!
Белый, разомлевший в тепле, не сразу сообразил, к кому обращается дергающий его за ногу мужик.
– Чего надо? – невежливо поинтересовался он и запоздало сообразил, где находится. Приехали…
Выйдя из темноты баньки в полутьму апрельского вечера, Саня потянулся, стараясь не смотреть на ожидающего его появления «проводника».
Прервавший мирный сон человек, скорее всего, являлся хозяином здешнего великолепия. Значит, надо ждать скорого появления на сцене стражей порядка. Стоят, небось, за углом. А может, изучают обстановку, ищут следы взлома и незаконного проникновения. Хвала всевышнему, не стал даже подходить к дверям, совать в замочную скважину свои железки. Но время шло, а менты не светились.
– Успокойся, постоялец. Я их пока не звал, – хозяин совершенно правильно понял Сашино состояние.
– Кого?