Королевский штандарт
Шрифт:
Инструмент замолчал, Кристиан с минуту посидел в том же положении, после чего повернулся к девушке. Анна восторженно смотрела на него:
– Это было прекрасно!
Гофман вздохнул, после чего вновь повернулся к фортепиано и начал играть другую, совершенно незнакомую мелодию, она была еще более минорнее, и длилась около трех минут.
По окончанию девушка спросила его:
– А кто ее автор?
Кристиан тихо ответил:
– Это моя музыка.
– Ты пишешь?
– Она моя единственная.
– Здорово!
– Она посвящена тому, чего не должно было быть в принципе.
– Чему?
– Моему первому и единственному роману.
– А разве музыка может быть посвящена чему-то? В ней же даже нет слов.
– Каждая нота, каждое снижение громкости, это слово. Музыкой можно сказать обо всем, абсолютно обо всем.
– О чем же ты сказал в своей?
Гофман вновь вздохнул:
– О предательстве, – сказал он и закрыл крышку инструмента.
– Тебя предали?
Помолчав, он коротко ответил:
– Да.
– Прости меня, я не знала.
– Ничего, я надеюсь, что ей сейчас хорошо.
– Ты прекрасно играешь!
– Спасибо. Я, наверное, пойду, если тебе ничего не нужно. Я вернусь завтра.
– Да, конечно, я буду ждать.
В течение двух недель Кристиан приходил к девушке, принося ей еду, и готовя обед. Он развлекал ее и читал новую немецкую литературу, которой еще не было в России, и которую он привез с собой. Гофман сразу читал перевод, а девушка с умилением слушала.
По ее просьбе он рассказывал о своей жизни, где ему удалось побывать, и просто забавные истории из своего детства. Анна понимала, что кроме этих историй ей не нужно больше ничего. Она медленно влюблялась в него.
***
Между тем, Каллисто Аллегро гулял по улицам Петербурга, обдумывая план действий. Он пытался понять, кто охотится за прусаком и какое злодеяние он совершил. Мысли совсем не шли, но нужно было продумывать каждый свой шаг. К нему подошел человек, которого он видел в гостинице, разумеется, это был Кристиан. Он улыбнулся и поприветствовал итальянца:
– Доброго дня, гость России!
Аллегро недоумевал:
– Но Вы же тоже гость.
Его итальянский акцент был весьма сильный. Гофман сделал удивленное выражение лица:
– Я? С чего Вы это взяли? Я много лет подданный Российской Короны.
– Но Ваш акцент…
– Я австриец по крови, но русский в душе, а что Вас занесло в нашу страну?
Калисто радовался, он понимал, что дружба с человеком германского происхождения может помочь ему найти того самого пруссака. В тот же миг Кристиан злорадствовал, ведь ему удалось обдурить итальянца, и он был в шаге от дружбы с ним, а дальше он мог вертеть этим человеком как захочет.
Между тем Калисто ответил:
– Я итальянский дипломат, приехал сюда, чтобы испросить у вашего короля торговой дружбы.
– Ох, всем нужна дружба с Россией, прусакам, вам.
Кристиан решил стукнуть в лоб, и это решение подействовало должным образом.
Аллегро заинтересовался:
– Прусаки? О чем вы говорите?
– Да был тут один, все вынюхивал чего-то, но как-то он повздорил с Александром, и тот его невзлюбил с тех пор.
– Простите, он был беловолосым?
– Как пух.
Кристиан подыгрывал ему, как мог, Калисто продолжал:
– Такой невысокий, с немецкой внешностью?
– Именно, Вы видели его?
В голове итальянца все складывалось, немец, и охота на него, верно, это было дело рук короля Александра, но он не подал виду.
– Я встречал его раз, он был единственным немцем, которого я видел тут.
– Как же зовут Вас?
– Калисто Аллегро, а Вас?
Кристиан поклонился.
– Эрик Гете.
– Мне очень приятно!
– Взаимно, мой новый друг, может быть, по такому поводу испробуете нашу водку?
– Ох, нет, я знаю об этом русском напитке.
– Бросьте, это иностранные домыслы!
– И все же, я откажусь.
– Но как же, я могу многое рассказать вам о России.
– А может, вы можете рассказать о Пруссии?
– А почему Вас это интересует?
– Я увлекаюсь бытом иностранных государств, и сейчас хочу узнать о германских народах, и начать бы следовало с Пруссии.
Калисто врал, но врал и Гофман:
– Да, я могу Вам рассказать о них многое, веселые люди, эти немцы, ну так значит пойдем?
Итальянец подтвердил:
– Si!
Он был на крючке прусака, а значит в метре от провала, и в двух шагах от краха своего имени.
Глава 7
Пьянка затянулась до поздней ночи, Кристиан рассказывал Калисто едва придуманные байки о Пруссии, а тот со вниманием слушал, итальянец верил каждому слову пруссака, даже и, не подозревая, к чему может привести излишнее доверие. К двум часам Аллегро покинул Гофмана будучи изрядно пьян, и вряд ли бы вспомнил о том, что говорил этой ночью, а говорил он о многом.
Его пьяный язык выдал все причины приезда в Россию, и он в красках расписал, что должен найти некого прусака, который, скорее всего, уже прибыл в Империю. О том, что Гофман полностью знал его планы и контролировал каждый шаг, он вряд ли смог бы узнать без чьей-то помощи, а поскольку пили они тет-а-тет, то и помочь бедному итальянцу было некому.
Днем следующего дня Кристиан был у императора по каким-то дипломатическим причинам. В это время в зал вошел человек, в котором Кристиан узнал спасенного под Кёнигсбергом датчанина. Тот, увидев прусака, оторопел, заметно ссутулился и сделал вид, будто бы не узнает Кристиана. Он старался не смотреть в его сторону. Позже он на чистом русском стал говорить с императором о том, что их организации нужны деньги. Говорил он очень зажато.