Королевство Бахрейн. Лики истории
Шрифт:
Немалый доход Бахрейну приносила, к слову, и торговля питьевой водой, а также овощами и фруктами.
В ходе экспедиции, предпринятой португальцами против Бахрейна в 1521 г., солдатам дозволили грабить на острове всех и вся, за исключением складов в портах, где хранились товары заморских купцов, бежавших с острова в Эль-Катиф накануне прихода португальцев. Учитывая роль Бахрейна в торговле края, португальцы, поступая так, имели в виду продемонстрировать торговцам, что планов мешать их делу, у них нет. Напротив, что они заинтересованы в возвращении негоциантов на остров, и скором, как можно, возобновлении их деловой активности на Бахрейне. В целях ее стимулирования португальцы учредили на Бахрейне пост специального торгового представителя, который внимательно следил за положением дел на местном рынке, состоянием спроса и предложения на товары и деятельностью таможен.
Португальцы были первыми европейцами в зоне Персидского залива. Помимо Бахрейна, где они возвели крепость, португальцы установили хорошо укрепленный военно-сторожевой пост на острове Фай лака. Там их суда, военные и торговые, укрывались в непогоду и пополняли запасы воды.
Когда португальцы стали утверждать себя в Персидском заливе, то сведения их о землях тамошних ограничивались записками Клавдия Птолемея (ум. 168), позднеэллинского географа и астронома, жившего и работавшего в Александрии Египетской. Фигурировали в них только Дильмун, то есть Бахрейн, и нынешняя Кувейтская бухта; Птолемей называл ее Хиерос Колпос (Hieros Kolpos). Только в 1563 г. португальский картограф Лазаро Луис (Lazaro Luis) составил для португальских мореплавателей подробную карту Персидского залива с правильной топонимией, то есть совокупностью географических названий всех островов и земель данного района мира. На ней были обозначены, в том числе, и Дильмун, и Остров колодца (Ilha de Aguada), то есть Файлака (38).
В 1529 г. на Бахрейне вспыхнуло новое восстание. Оно стало реакцией арабов на очередное повышение размера ежегодной дани. Ормуз и его доминионы обязали выплачивать 100 тысяч ашрафи в год, и это при том, что суммарные годичные таможенные сборы Ормуза не превышали 93 тысяч ашрафи (39).
Причастным к бунту на Бахрейне оказался, как показало следствие, помилованный португальцами Шараф ад-Дин, визирь Ормуза. «За враждебность, проявленную им в отношении португальской короны», визиря наказали: арестовали и отправили в Гоа, а оттуда — для проживания под надзором — сослали в Лиссабон (находился в заложниках у португальцев в течение 15 лет, с 1530 по 1545 гг.). Состояние его конфисковали. Семья, лишенная даже крыши над головой, влачила жалкое существование. Арест визиря санкционировал, к слову, новый губернатор Португальской Индии, Нуну да Кунья, когда останавливался на Ормузе по пути в Индию. Был он сыном знаменитого португальского адмирала Тристана да Кунья, представителя первых конкистадоров Португалии в бассейне Индийского океана. Вернулся Шараф ад-Дин на Ормуз в 1546 г.
Восстание на Бахрейне в 1529 г. поднял раис Бадр ад-Дин, племянник Шарафа, ведавший в то время делами Бахрейна. Он решительно отклонил все попытки португальцев увеличить размер дани, наложенной ими на Бахрейн. Захватил военно-сторожевой пост португальцев, вырезал весь гарнизон, а коменданта форта повесил на пальме (40).
Губернатор португальских владений в Индии срочно направил на Бахрейн карательную экспедицию во главе со своим братом. Подойдя к Бахрейну (20 сентября) и обстреляв остров из орудий палубной артиллерии, португальцы обнаружили, что защищен форт намного лучше, чем им представлялось. С восемьюстами воинами Бадр ад-Дин мужественно удерживал крепость. Сложить оружие и сдаться отказался. Стойкое сопротивление бахрейнцев-повстанцев заставило португальцев, у которых запас пороха и продовольствия иссяк, срочно обратиться за помощью к королю Ормуза. Ко времени прибытия подкрепления и боеприпасов, отмечают хронисты, жара измотала португальцев настолько, что физически они не могли даже справиться с перетаскиванием орудий с кораблей на сушу.
Забегая вперед, скажем, что именно тяжелые погодные условия, и в первую очередь экстремальная жара и высокая влажность, зачастую выступали главным и самым страшным «противником» вторгавшихся в Аравию захватчиков. Так, в 1559 г., то есть спустя 30 лет после карательной операции португальцев, аналогичную экспедицию против Бахрейна предприняли турки. Выдвинувшись из Эль-Хасы, они попытались с ходу овладеть Бахрейном. Но так же, как и португальцы, понесли серьезные потери, в том числе и вследствие климатических условий, и ретировались.
Военная кампания, развязанная португальцами в 1529 г. против Бахрейна, обернулась для них катастрофой: во время стычек с арабами погибло более 200 солдат, включая командира, брата губернатора португальских владений в Индии. Столько же умерло от болезней. Возвратились на Гоа немногие (41).
Не преуспев в «усмирении Бахрейна», португальские власти на Ормузе лишились серьезного источника доходов. Ежегодные поступления в казну Бахрейна от портовых сборов составляли в то время 15 000 ашрафи, а от таможенных пошлин только на жемчуг -28 000 ашрафи. Ежегодный суммарный объем торговли бахрейнским жемчугом и жемчужными раковинами, осуществлявшийся через Ормуз, доходил, по подсчетам самих португальцев, до 500 000 золотых крузадо (без учета стоимости жемчуга, что арабы Залива, в основном бахрейнцы, вывозили в обход Ормузского пролива) (42).
В период с 1530 по 1605 годы Бахрейном управляло семейство Брангхаар, предки которого были выходцами из Курдистана. Первым правителем из этой династии, находившейся в родственных отношениях с семейством визиря Ормуза, основанных на брачных связях между их родами, стал раис Амин Джалал ад-Дин Мурад Махмуд Шах Брангхаар, властвовавший на Бахрейне с 1530 по 1577 годы. Согласно сказаниям бахрейнцев, он принес стране мир и процветание. Затем бразды правления перешли к его сыну, и он удерживал их до 1602 г. (был убит), до занятия Бахрейна персами. Поскольку семейство Брангхаар перешло в шиизм, то персы не возражали против восшествия на престол его брата, заведовавшего делами Бахрейна с 1602 по 1605 годы (погиб в ходе карательной экспедиции португальцев, имевшей целью отобрать Бахрейн у персов). После этого на Бахрейн, объявленный частью провинции Фарс, прибыл персидский наместник. Будучи потесненным от власти, семейство Брангхаар остров не покинуло, и продолжало жить на Бахрейне до 1629 г. (43).
Придерживаясь вначале суннитского толка, члены семейства Брангхаар перешли впоследствии в шиизм, поскольку больший-ство населения Бахрейна составляли тогда мусульмане-шииты. Это помогало им поддерживать дружественные отношения с Персией. Многие именитые торговцы Эль-Хасы, откуда торговые караваны шли в Хиджаз и дальше, в Сирию и Египет, являлись выходцами с Бахрейна, что содействовало усилиям семейства Брангхаар в выстраивании тесных торговых связей с Эль-Хасой.
Поворотным моментом в истории португальского владычества в зоне Персидского залива можно считать захват Бахрейна персами (1602), о чем мы еще расскажем читателю в следующей части этой книги. Если переход Басры в руки турок (1546) болезненно сказался на доходах португальцев в Персидском заливе, то потеря ими Бахрейна уменьшила эти доходы сразу на одну треть. Король Португалии отдал распоряжение вице-королю Португальской Индии, Жуану де Каштру, предпринять все возможное, но «убедить шаха Персии уступить Бахрейн португальской короне». Однако было уже поздно. Шах, сделав ставку на появившихся в Персии англичан, стал целенаправленно теснить португальцев из Персидского залива (44).
Аренами схватки Португалии с Османской империей на Востоке выступали Персидский залив, Красное море и прилегающая к Южной Аравии зона Индийского океана. Португальцы понимали, что если не они, а кто-то другой станет хозяйничать в водах Красного моря, то это создаст угрозу подконтрольным им морским коммуникациям у побережий Южной Аравии и Восточной Африки. Поэтому несколько раз пытались, но так и не смогли, закрепиться в Красном море. Первую военно-морскую экспедицию, имевшую целью захватить Аден и Баб-эль-Мандебский пролив и повесить «португальский замок на входных дверях в Красное море», предпринял в 1513 г. д’Албукерки. Успехом она не увенчалась, равно как и все другие, состоявшиеся в 1517, 1520, 1525 и 1529 гг.
Захватив Египет, турки продвинулись в Хиджаз (1517). Упрочив свои позиции в Красном море, намеривались, действуя оттуда, воспрепятствовать расширению присутствия португальцев в Южной Аравии и в бассейне Персидского залива. До 1546 г. активных действий, вместе с тем, не предпринимали. Когда же в руки их перешли Багдад, а потом и Басра (1546), то вопрос и об усилении роли и места Порты в системе торговли и морских коммуникаций в бассейне Персидского залива приобрел повышенное звучание (45). В долгосрочной перспективе турки имели в виду потеснить португальцев не только из Персидского залива, но и из Индийского океана (46).