Королевство Бахрейн. Лики истории
Шрифт:
Грейн (Эль-Кут, Кувейт) барон Книпхаузен характеризовал как город «корабелов и мореходов, торговцев и ловцов жемчуга», а племя бану ‘утуб во главе с верховным шейхом из рода Аль Сабах, — как зарождавшийся тогда один из новых «центров морской силы» бассейна Персидского залива.
В 1759 г. Книпхаузена на посту управляющего факторией на острове Харк сменил его заместитель — Жан ван дер Хальст.
В 1765 г. остров Харк, состоя на датской службе, посещал Карстен Нибур (1733–1815), известный немецкий ученый, картограф и натуралист, один из самых ярких исследователей-портретистов «Острова арабов». В то время, вспоминал он, датчане располагались там совсем не так, как в былые времена: не на правах «хозяев Залива», а как арендаторы, выплачивая шаху Персии довольно крупную сумму за разрешение содержать на острове военный гарнизон в заложенном ими небольшом форте. Вместе с тем, несмотря ни на изменения, что произошли в расстановке сил в Персидском заливе, ни на утрату былого могущества, вести себя продолжали так же, как и прежде. По отношению к англичанам, вместе с которыми, к слову, изгнали в 1625 г. из Бендер-Аббаса португальцев, — подчеркнуто вызывающе, а по отношению к местному населению — традиционно пренебрежительно, всячески притесняя и обирая его.
Когда — в соответствии с предложением Книпхаузена — надумали все же прибрать жемчужный промысел к рукам, то есть завладеть одним из главных источников доходов народов Залива, то их недовольство выплеснулось наружу. И приобрело такие ярко выраженные формы и такой размах, что датчанам не оставалось ничего другого, как ретироваться. Однако изменить ситуацию к лучшему уже не представлялось возможным. Последствия предпринятого ими шага не замедлили сказаться и на их отношениях с населением обоих побережий, и на ситуации в том районе в целом. Испытывая на себе мощный прессинг со стороны Англии, датчане противиться ему были уже не в силах. Их торговлю в крае серьезно подтачивал открытый бойкот, объявленный им местными племенами, контролировавшими торговые караванные пути, и торговыми сообществами на рынках Персии и Восточной Аравии. Столкнувшись со всем этим, равно как и с угрозой попасть в плен к пиратам Мир Муханны, плотно осадившим их факторию на Харке, датчане остров покинули (1765/1766) и ушли из Персидского залива.
Первая «Бастилия» Мир Муханны, как отзывался о «пиратском гнезде» этого флибустьера известный дипломат-востоковед Российской империи Александр Алексеевич Адамов, располагалась, к слову, на маленьком островке Каргу. Поскольку его набеги на морские суда англичан, персов и арабов Аравии, дерзкие и жестокие, создавали серьезные проблемы морскому судоходству в Персидском заливе, то англичане, совместно с персами, решили «разорить это гнездо», и подвергли остров Каргу осаде. Мир Муханне потребовалась помощь. И он обратился за ней к харкцам, но те ему в его просьбе отказали. Шейх с возникшей ситуацией справился. Блокаду прорвал, с острова ушел, и укрылся в одной из прибрежных бухт. Но злобу затаил. Стал терпеливо выжидать подходящий момент, чтобы отомстить датчанам. И когда те замахнулись на жемчужный промысел Залива, воспользовался сложившейся вследствие этого крайне тяжелой для них ситуацией, и отобрал у датчан Харк (19).
Громко заявило о себе в истории Восточной Аравии XVIII столетия племя бану ‘утуб. Сформировали его несколько семейно-родовых кланов из племенного союза бану ‘аназа, одного из крупнейших и влиятельнейших в Неджде, владевшего 1 млн. верблюдов (20). Состоял он тогда из трех колен «арабов благородных», автохтонов Северной Аравии (21). В каждом из них насчитывалось примерно по 60 тысяч мужчин, способных держать в руках оружие. Воины бану ‘аназа славились искусством верховой езды, смелостью и отвагой на поле боя.
Племя бану ‘утуб во главе с тремя семейно-родовыми кланами (Аль Сабах, Аль Халифа и Аль Джалахима), два из которых правят сегодня в Кувейте и на Бахрейне, упоминаются в трудах арабских историков и как бану ‘утубби, и как бану ‘аттаба, и как бану ‘утба, но чаще всего — как бану ‘утуб (22). Все указанные выше наименования этого племени происходят от одного и того же слова — «’аттаба», что в переводе с арабского языка значит «переступить порог». Бану ‘утуб — это «люди, перешагнувшие порог родных земель», то есть покинувшие родную дайру (место традиционного обитания), и отодвинувшиеся жить в «чужие края», на север (‘аттаба ила аш-шамал) (23). Подвигла их к переселению из Неджда, из местности Эль-Хадара, что в районе Эль-Афладж, по мнению таких именитых исследователей истории арабов Восточной Аравии, как Ахмад Мустафа Абу Хакима и бывший английский политический агент в Кувейте полковник Харальд Диксон, сильнейшая засуха, вызвавшая мор скота и голод (24).
Кувейтский историк ‘Абд ал-Азиз ал-Рашид называет еще одну причину этой миграционной волны: острые разногласия внутри самого племенного союза бану ‘аназа, вспыхнувшие между несколькими его крупными племенами по вопросам их роли и места в межплеменной иерархии и в структуре власти (25).
Абу Хакима полагает, что бану ‘утуб покинули свои земли во времена «большого исхода», как он его называет, племен бану ‘ана-за. Но прежде чем воссоединиться в Кувейте, семейно-родовые кланы бану ‘утуб проживали разрозненно, в разных уголках Северо-Восточной Аравии. Вторая половина XVII в. и начало XVIII в., отмечает он, значатся в хрониках Неджда, как невероятно засушливые, что и заставило племена отодвинуться в соседние земли. Сказания арабов Аравии гласят, что, «лишившись божьей милости», дождя, многие племена Неджда вынуждены были скитаться по чужим краям. Кстати, слово «рахма» в языке арабов Аравии до сих пор имеет два значения: «дождь» и «божья милость». В прошлом дождь для кочевников Аравийского полуострова, действительно, являлся «божьей милостью» (26).
Известный кувейтский историк ал-Кина’и сообщает, что, покинув Эль-Афладж, семейно-родовые кланы бану ‘утуб, собравшиеся впоследствии в Кувейте, мигрировали вначале в долину Вади Эль-Давасир, где рассчитывали найти пастбища для скота. Ожидания их не оправдались, и они ушли на полуостров Катар. Там, рассказывает полковник X. Диксон, к семейно-родовым кланам Аль Сабах, Аль Халифа и Аль Джалахима (в наши дни последний из них известен в Кувейте и на Бахрейне под именем ал-Нисф) присоединилось несколько других крупных семейств-мигрантов из Неджда. Среди них он называет семейства ал-Шамлан, ал-Сакр, ал-Салих, ал-Зайд (владело большими стадами верблюдов и домашнего скота) и ал-Ма’вид (27). Проживая в Катаре, они занялись новым для них делом — рыбным промыслом и «жемчужной охотой». Научились строить суда. Оттуда, по морю, разошлись на своих парусниках по разным сторонам. Одни из них направились в Южную Месопотамию и поселились в районе деревушки Субайх, вблизи Басры. Другие перебрались в земли персов, в том числе в Абадан, а также на остров Кайе. Третьи продвинулись на северо-восток Прибрежной Аравии. Семейно-родовой клан Аль Халифа, к примеру, удалился в земли, входящие сегодня в состав Кувейта, где обосновался раньше Сабахов. Ссылаясь на историю своего рода, одного из древнейших в Кувейте, историк Йусуф ибн ‘Иса ал-Кина’и свидетельствует, что семейства его родового клана (ал-Кина’а) пришли в Кувейт из многих мест. Явились они туда и из Ирака Арабского, пишет он, и из Катара, и с побережья персов, и с Бахрейна (там, к слову, есть целый квартал, носящий имя этого клана) (28).
Первое письменное упоминание о племени бану ‘утуб, как следует из работ кувейтских историков, содержится в депеше (датируется 1701 г.) губернатора Басры Али-паши (управлял Басрой в 1701–1705 гг.) турецкому султану. В ней говорится о проживании арабов Неджда в лице племени бану ‘утуб в местечке Мехран, что неподалеку от Басры, и об их «неодобренном им желании» поселиться в самой Басре (29). Сообщается, что племя это насчитывало тогда около 2 тыс. человек и владело 150 парусниками.
Упоминается в этой депеше и о семейно-родовых кланах племени бану ‘утуб, проживавших на Бахрейне, которые, схлестнувшись там с племенем ал-хувалла и имея в виду избежать актов кровной мести с их стороны, присоединились к соплеменникам, покидавшим Катар, и ушли с ними в район Басры (30).
Поселившись там, в конце 1700 — начале 1701 гг., одни семейно-родовые кланы бану ‘утуб занялись сопровождением торговых караванов, ходивших в Багдад, Эль-Хасу и Алеппо, а другие — перевозкой грузов на судах между Бахрейном и Басрой. Однако спустя несколько лет, племя бану ‘утуб покинуло место своего проживания у Басры. Причиной, подтолкнувшей бану ‘утуб к уходу «чуть подальше от беспокойной Басры», как повествует в своем исследовании Б. Дж. Слот, послужила сумма обстоятельств-происшествий, а именно: разрушение Басры наводнением в 1704 г. и, как следствие, — падение объемов торговли; а также ее тотальный грабеж в 1706 г. племенем мунтафиков (31).
Получив разрешение вождя племени бану халид, шейха Са’дуна ал-Хамида (правил 1691–1722), на жительство в землях его удела, около 200 семейств бану ‘утуб, в том числе кланы Аль Сабах, Аль Халифа и Аль Джалахима, перебрались в Эль-Кут (нынешний Кувейт) (32). Произошло это году где-то в 1710-м или в 1713-м (согласно документам Английской Ост-Индской компании, — в 1716-м).
Несколько семейств из клана Аль Халифа во главе с шейхом Файсалом Аль Халифой обосновались в Эль-Куте еще раньше. Внук шейха Файсала, шейх Халифа ибн Мухаммад, родоначальник правящей сегодня на Бахрейне династии Аль Халифа, построил одну из старейших в этой стране мечетей — Масджид Аль Халифа. Умер он в Кувейте (1708). Сына его, Мухаммада, оставшегося сиротой, растил шейх Сабах I ибн Джабир, бывший, к слову, внуком шейха Файсала по женской линии (кланы Аль Сабах и Аль Халифа связывали родственные узы).